– Нет, не совсем так, – ответил Майкл, напрягшись.

– А-а-а? Вас здесь не было? В такую ужасную погоду?

– Да, это так. Я опоздал и не смог вернуться до этой кошмарной грозы…

– Где же вы были? И в котором часу вернулись?

– Я был у Амели… Но не могу точно сказать, когда вернулся домой. Было достаточно поздно… Около полуночи, может быть, позже. Когда мы вместе, то не наблюдаем за временем. Однако могу вас заверить, что мы не говорили о деньгах.

– Понимаю, – сухо ответил полицейский. – И у нас, конечно, представится случай, вернуться к этому, мистер Денхем. Да! И последнее! Мне хотелось бы одолжить несколько ваших картин. Я верну их при первой возможности после того, как наши эксперты их проанализируют и сравнят с живописью на холстах, которые нам так любезно и регулярно присылает художник-убийца.

На следующее утро инспектор Уэдекинд принял в своем кабинете в Скотленд-Ярде богатого бумагопромышленника, которого сопровождал Оуэн Бернс, держась чуть поодаль и с отсутствующим видом покуривая сигару. Без лишних слов полицейский открыл коробку, стоявшую рядом с ним на столе, и достал из нее сложенную льняную ткань, в которой лежали три монеты. Одна из них сделана из старой бронзы, а две другие – из сплава с серебром. На аверсе всех трех монет была изображена колоннада древнегреческого или древнеримского храма.

– По моим сведениям, – начал полицейский, – речь идет о коллекционных монетах античных времен. Бронзовая монета была найдена в руке вашего друга сэра Томаса в тот момент, когда его сразила стрела из арбалета. Две другие были обнаружены в траве, неподалеку от него. Вы, мистер Брук, коллекционер и эксперт. У меня такой вопрос: эти три монеты являются частью вашей коллекции?

Старый археолог взял монеты, быстро взглянул на них и утвердительно закивал головой.

– Я заметил их исчезновение, но поскольку они были не особенно редкими, то не стал волноваться, думая, что положил их в какое-нибудь другое место… Значит, вы думаете, что их… одолжил сэр Томас?

– Или сэр Томас, или убийца, – уточнил Уэдекинд, наблюдая за реакцией своего собеседника.

Мистер Брук снова покачал головой и добавил более серьезно:

– Убийца… которого, следовательно, надо искать в моем окружении?

– Скажем так: нам стоит рассмотреть и эту версию, но прежде, чем углубиться в данную гипотезу, не могли бы вы припомнить, какого приблизительно числа произошло исчезновение этих монет?

– Боюсь, нет. Я обнаружил их пропажу две или три недели назад, но они могли исчезнуть намного раньше.

– Мистер Брук, – вмешался Оуэн, внезапно встав со своего места, – мне хотелось бы узнать ваше мнение по поводу этой серии преступлений, но не холодный анализ произошедших событий, а ваше личное ощущение…

– Я читал об этом в газетах и, боюсь, что известия на меня повлияли…

– Несомненно, но я особенно обращаюсь к вашему художественному чутью, потому что знаю вас как авторитетного эксперта в этой области.

Мистер Брук какое-то время теребил край своего котелка, а затем на его лице появилась улыбка и сразу же несколько мелких морщин.

– У меня уже есть собственное мнение относительно этих семи чудес древности, которые стоит вспомнить в связи с такими зловещими событиями. Если как следует посмотреть, семь чудес, из которых до наших дней дошла только пирамида Хеопса, имеют общий знаменатель, который, правда, не является единственным критерием их красоты. Все они монументальны, отмечены печатью гигантизма! Будь это храм Артемиды в Эфесе, Вавилонские сады или гробница Мавзола, Александрийский маяк или статуя Зевса, которая действительно казалась огромной в своем храме в Олимпии, достигая высокого потолка. Не говоря уже о Колоссе Родосском или, еще лучше, о знаменитых пирамидах, которые до сих пор являются непревзойденными. Все эти сооружения, высокие и красивые, созданы людьми, которые желали сравниться с божественными созданиями или даже превзойти их. В каком-то смысле это настоящий вызов богам. И такое же понятие вызова очевидно проявляется во всех совершенных преступлениях… Преступлениях, которые после всего, что я о них прочитал, кажутся мне результатом сверхъестественного вмешательства!

– Это точно, – подтвердил Оуэн. – По-видимому, никто не смог бы приблизиться в такой роковой момент к смотрителю, когда он сгорел, как факел, на самом верху своего маяка. Никто, даже самый лучший лучник на земле, не смог бы совершить такой выстрел, сразивший сэра Томаса. И никто не смог бы сбросить цветочный горшок на голову мисс Мари Домон так, чтобы остаться не замеченным свидетелями. Никто, казалось бы, не смог поспособствовать смерти вояки Родеса, убитого самым необыкновенным образом: человек погиб от жажды рядом с кувшином воды, стоявшим в нескольких сантиметрах от него! Что касается мистера Линча, он был убит молнией при обстоятельствах, бросающих вызов разуму! Таким образом, на самом деле кажется, что этот убийца обладает сверхъестественными способностями!

Джон Брук, уставившись в одну точку, помолчал, а затем медленно произнес:

– Я не знаю, бросал ли убийца вызов Богу или какому-либо божеству, но мне кажется очевидным, что он бросил вызов кому-нибудь или чему-нибудь, одному человеку или группе людей, например абстрактным властям, в частности правосудию.

– Да, – воскликнул Оуэн. – Это точно! Прекрасный анализ, мистер Брук, я склонен поддержать вас. Какое точное понимание человеческой души с ее манией величия и навязчивым комплексом превосходства! Что вы думаете об этом, инспектор?

Уэдекинд вздохнул:

– Я думаю, такое объяснение прекрасно само по себе, но оно не должно маскировать правду. И вы, безусловно, согласитесь с тем, что эта правда не всегда «чудесна»…

Тень страха промелькнула во взгляде Джона:

– Значит, вы действительно думаете, что подозреваемый – это человек, который проживает под одной крышей со мной?

– Да, мистер Брук. К сожалению, есть все причины так думать. У нас пока нет реальных доказательств, но во всем остальном… Вы знаете, что перед каждым преступлением убийца посылает нам загадочное сообщение на холсте буквами, начертанными еще пачкающейся масляной краской?

Бумагопромышленник внезапно изменил тон:

– Значит, художник? А так как подозреваемый проживает в моем доме, вы делаете вывод, что Майкл и есть тот самый убийца! Все чересчур просто! Я отказываюсь рассматривать такую возможность!

– Суть не только в этом, мистер Брук, – ответил инспектор, сделав рукой жест, призывающий к спокойствию. – Позвольте сообщить вам совершенно очевидную вещь, отнюдь не ложную. Мы только что провели анализ присланных «картин» и краски из тюбиков, используемых мистером Денхемом. Экспертиза не позволяет сказать, были ли краски, используемые убийцей, из тех самых тюбиков Майкла Денхема, но это были краски одной и той же марки! И более того, не самой распространенной марки! А это то самое дополнительное совпадение, приближающее нас к тому, что вы держите в руках, к этим монетам, которые убийца взял из вашей коллекции, хранящейся под вашей крышей…