Они увидели пещеру на двенадцатый день пути. Тропа, все это время пролегавшая по низинам, вдруг круто взяла вверх, заведя путников на вершину одной из гор, а затем там вдруг раздвоилась. Одна вела на запад, в Запретные Земли, другая же – вниз, в глубокую впадину, на дне которой явственно угадывался вход в пещеру. В пещеру, куда, не нагибаясь, мог бы войти титан…

Путникам потребовалось не больше секунды, чтобы понять, что перед ними – логово дракона, и не более сотой ее доли, чтобы укрыться за ближайшей скалой, подальше от глаз чудовища, которое могло как быть в своем логове, так и облетать окрестности.

Соваться в пещеру было бы величайшей глупостью в жизни, и наверняка роковой. Скалы вокруг были обильно усеяны костями, а вход в пещеру и вообще походил на серый ковер, настолько плотно покрывали гранит кости, как целые, так и превращенные временем и могучими лапами дракона в невесомое крошево, время от времени взметаемое порывами ветра.

Конечно, был шанс, что дракон сейчас где-то далеко добывает себе пищу или просто парит в вышине, наслаждаясь солнечным теплом и мощью своих крыльев. Тогда можно было войти в пещеру, разыскать Свиток и исчезнуть раньше, чем огнедышащий страж вернется домой. Для этого потребовалось бы всего ничего: немного мужества, немного безрассудства и огромное везение. Первого и второго у трех путников было в избытке. В третье ни один из них не верил.

Затаившись в небольшой пещере, не видимой ни из логова дракона, ни с воздуха, они устроили военный совет. Увы, никто и ничего не знал о повадках и нравах драконов. Сколько времени они проводят на охоте, сколько отлеживаются в пещерах после сытного обеда, сколько могут обходиться без пищи и воды…

Вариантов было два – дождаться, пока дракон отправится на охоту, и в его отсутствие забраться в пещеру или биться с ним и, победив, забрать Свиток. В вероятность победы над предком всех черных драконов Земель Арктара мог верить лишь Алекс, видевший этих тварей только на картинках в книжках сказок. Агрону же довелось видеть дракона в деле, а Кельт-Адасу – и вовсе сражаться с одним из них.

Семь лет назад Саморы остановились на стоянку в полутора десятках верст от Эльфийских лесов, практически на самой границе владений орков. Обычно они не разбивали лагерь близ леса – к чему дразнить гордый лесной народец? Эльфы ревностно охраняли свои владения, и нередки были случаи, когда в пришельцев, рискнувших слишком приблизиться к лесам, летели их меткие стрелы. Однако в этот раз саморы решили рискнуть… Причин было две – во время Исхода гномов погибло много доблестных воинов и еще больше лежало ранеными. Слишком мало было мужчин, способных охотиться, и Сандрон, отец Агрона, решил встать лагерем как можно ближе к лесу. Во-первых, в надежде выторговать у эльфов немного дичи в обмен на добытые в сражениях с подземным народом секиры и кольчуги, а во-вторых, полагая, что близ лесов окажется больше зверья, что облегчит добычу пропитания для клана.

Его надежды оправдались. Эльфы, как обычно, встретили орков не слишком радушно, но и не стали стрелять по незваным гостям, предпочтя выслушать, зачем те пожаловали. А выслушав и оценив залитые кровью секиры, украшенные драгоценными камнями, не только позволили встать лагерем неподалеку, но и пригласили вождя с сыном вкусить с ними плоды недавней победы.

Оказалось, что за день до того на опушку леса спикировал детеныш черного дракона, вознамерившийся схватить перепуганную лань. На его несчастье, эта опушка использовалась эльфами как стрельбище, где они тренировались в стрельбе из лука, и, когда когти дракона коснулись лани, в его тело впилась добрая сотня стрел.

Вряд ли стрелы эльфов сумели бы пробить чешую взрослого дракона, но этого малыша они свалили на землю за считаные мгновения. Он успел лишь разок дыхнуть огнем, даже не видя, на кого направляет пламя, – стрелки тут же скрылись в кронах деревьев, опасаясь мести дракона. Огонь не сжег даже деревья, не говоря уже об эльфах, и через несколько минут они уже ликовали возле мертвого тела, нелепо раскинувшего крылья в последней попытке взлететь.

Сандрон не разделял радости эльфов и даже отказался вкусить драконьего мяса, считавшегося самым вкусным в Заповедных Землях. Уважая лесной народ, он не стал ничего говорить при них, но потом, возвращаясь в стан, презрительно бросил:

– Немного чести сразить детеныша дракона! Посмотрю я на храбрых эльфов, когда мстить за сына прилетит отец!

Вождь Саморов, как всегда, оказался прав. Дракон прилетел этой же ночью. Агрон не знал, видели ли дозорные эльфов надвигающуюся на них смерть, так как даже зоркие глаза орков не сразу заметили бесшумную черную тень на темном небе. Как оказалось, драконы могут летать абсолютно бесшумно, паря на громадных кожистых крыльях. Дозорный орк поднял тревогу не сразу – в первое мгновение ему показалось, что у него просто слипаются глаза, потому что он то видел звезды, то они пропадали из виду. Может быть, он так и промедлил бы до того момента, когда дракон упал на Эльфийский лес, но из-за горизонта показалось Страдание, и в его свете блеснули драконьи когти.

Дозорный закричал, будя товарищей. Орки похватали оружие и с ужасом смотрели на приближающееся воплощение силы и мощи, моля Арктара о том, чтобы дракон, расправившись с убийцами детеныша, полетел дальше, не обратив внимания на вставший лагерем орочий клан.

Будь с ними огневик, способный заклинать огонь, у них был бы шанс, но выйти на бой против огнедышащей твари с одним лишь топором без магии огня было самоубийством.

Огневиков не было и среди эльфов. Несколькими взмахами крыльев дракон вознесся высоко в небо, а затем, прижав их к телу, ринулся вниз, вихрем проносясь над самыми кронами, задевая их могучими лапами и выворачивая вековые деревья с корнем. Огонь, вырывавшийся из его пасти, заполнил весь лес. Он расползался по земле, перепрыгивал с дерева на дерево…

Трижды дракон взлетал в небеса, осыпаемый постепенно редеющим градом стрел, и трижды вновь атаковал до тех пор, пока ни одна стрела больше не могла взвиться в воздух. Тогда дракон опустился на землю и дохнул огнем в лесную чашу, вложив в этот выдох всю ненависть к существам, посмевшим поднять руку на его детеныша. Когда наконец стихли крики сгоравших заживо эльфов, дракон распахнул крылья и, не удостоив орков даже взглядом, легко взмыл ввысь, вскоре исчезнув из виду.

Так Эльфийские леса отступили еще на пару верст, уступая место Орочьей степи.

В исходе боя (не приведи, Арктар, такому случиться!) Агрон не сомневался ни секунды. Не верилось, что предок всех драконов, поставленный самим Создателем охранять Свиток Прошлого, к старости одряхлел и разучился дышать огнем. Слабеть к старости – удел смертных. Бессмертные же, помнившие Арктара и Исход людей, к старости лишь набирались сил и умений. Некромант Далманир был тому примером. Сгорбленный, ссохшийся старик, способный одним движением сокрушить весь клан Саморов, а может, и не только его.

Предок драконов за тысячи лет, прошедшие с его сотворения, наверняка не раз сталкивался с желающими заполучить Свиток. Кто знает, не приходили ли сюда целые армии, людей или гномов, попытать счастья, в надежде заполучить самое большое сокровище Заповедных Земель. И кто знает, не их ли кости покоятся у входа в пещеру? Наверняка их…