***

Ко второй половине дня они всё же перешли болото. Снова их окружал обычный лес. Рун был без сил, потому сразу устроил привал, буквально упал отдыхать. Лала тоже очень устала, легла рядом, положив голову ему на грудь. Личико её было утомлённым, но счастливым.

– Надо бы платьице сменить, – тихо промолвила она с умиротворением, словно размышляя вслух.

– Что, прямо сейчас? – несколько озабоченно осведомился Рун.

– Нет, мой котёнок, сейчас я и не смогу даже. Притомилась. Но вообще надо бы.

– На озеро придём, там сменишь, ладно? – попросил он.

– Наверное ты прав, – согласилась Лала, задумавшись на миг. – Там будет как бы свидание у нас, вот и сменю на платьице особенное какое-нибудь. Особенно романтичное.

– О, теперь я ещё с большим нетерпением буду ждать момента, как мы туда придём, – чистосердечно поведал Рун.

– Ты милый, – улыбнулась Лала. – Рун, а что мы будем делать те три дня? Все привсе обниматься? Ты это сможешь?

– Да я бы смог, но боюсь, ты заскучаешь, красавица моя.

– Не заскучаю, Рун.

– Я всё же хочу как-то повеселее чтобы проводить время. Будем много-много-много обниматься. Это само собой. Но и другое надо делать. Что-то интересное.

– Что например? Надо романтичное, Рун.

– Ну, например… можем поплавать вместе.

– И как ты себе это представляешь, суженый мой? – с сомнением поинтересовалась Лала. – Ты хитренький, конечно. Если мы даже залезем по шеи в водичку и не будем видеть тела друг дружки, это всё равно стыдно. Это ущерб для чести.

– Значит обниматься без ничего не ущерб, а в воде быть рядом ущерб? – усмехнулся он.

– Да, – буркнула Лала. – И когда это произошло, ты был одет. Только я была, ну… А так мы будем оба. Это уже… Никак нельзя. Это бесстыдство. И там я вынуждена была. Есть разница.

– Ну, ты меня неправильно поняла, дорогая невеста. Я подразумевал, одетыми искупаться, – объяснил Рун. – Всё равно это будет… что-то особенное меж нами, чего ещё не было. А одетыми можно даже и обняться прямо в воде при желании.

– О, – Лала призадумалась. – Это… отличная идея, котик! Это было бы романтично. Очень. Но… всё же не выйдет. Ежели я залезу в водичку в своём платьице, оно намокнет, а оно из очень нежной ткани. Есть вероятность, что испортится после того, как высохнет, станет некрасивым.

– А мы сначала искупаемся, а потом ты платьице сменишь, – подал идею Рун.

– Ох, Рун, верно! – воодушевилась Лала. – Значит так и сделаем. Как замечательно! Что ещё?

– Будешь танцам меня снова учить. А то ты что-то совсем забросила это дело. Я прям даже в печали.

– Ты, Рун, правда-правда хочешь учиться? – с некоторой недоверчивостью спросила она.

– Да, – уверенно кивнул Рун. – Я бы не сказал, что сами танцы мне сильно интересны. Но мне очень нравится, как ты меня учишь. Мне приятно проводить так время с тобой.

– Значит буду учить, – разулыбалась Лала. – Что ещё?

– Да разве мало чего можно придумать? Будем гулять, держась за руки, пособираем вместе цветы для тебя, дашь мне порасчёсывать свои волосы, поиграем в игры какие-нибудь, хоть в камушки, будем на закаты смотреть, на озере – когда небо отражается в воде, это в два раза красивее, готовить еду, и каждый раз, как тебе захочется, сразу буду обнимать. Меня всегда трогает, когда вижу, что ты снова хочешь. Люблю эти наши моменты. Прижать тебя к себе, и любоваться, как ты вспыхиваешь счастьем.

– Ой-ей-ёй! – восхищённо вымолвила Лала с мечтательностью. – Скорей бы туда прийти. Ла-лала-лала. Долго ещё до него идти, Рун?

– Примерно день. Но нам ещё к ведунье надо зайти. Мы уже и дошли до неё. Где-то пол версты осталось. Сколько у неё проторчим, кто его знает. Если станет готовить приворотное зелье, ждать придётся. Быстро оно готовится?

– Ты всё думаешь о приворотном зелье? – вздохнула Лала.

– Ну да. Если есть шанс, что поможет, почему бы и не попробовать. Или вдруг она проклятье с тебя снимет. Она умелая довольно.

– Дедушка Будай говорил, кто-то гениальный меня проклял, – напомнила Лала с сожалением. – Если бы простые деревенские ведуньи могли побеждать колдовство гениальных злых колдунов… Ну, это было бы очень странно. Я, Рун, не ведаю, сколько нужно времени на приготовление приворотного зелья. Наверное немало. Вряд ли его легко делать.

– Я не слишком уверен, что она это может. Подобные зелья изготавливать, – поведал Рун. – Просто кто его знает. Как вариант, стоит держать в уме. А вот снимать сглаз все ведуньи умеют, кажется. Так что я всё равно надеюсь. Она вылечивала такие хвори, за которые ни один лекарь из учёных мужей не брался. К примеру, кроме неё грыжу у младенцев никто не лечит, она же вылечивает на раз. Ведуны исцеляют силами природы, а природа сильнее человека, колдун он или нет.

– Чтож, скоро всё узнаем, – умиротворённо произнесла Лала.

– Милая, а если она вдруг всё же снимет проклятье, то всё, никакого озера? Ты сразу домой? – озаботился Рун.

– Вот уж нетушки, – весело ответила Лала. – Столько ждала этого. Кроме того, должна же я буду тебя как-то вознаградить, Рун. От чудес ты отказываешься, вот это и станет твоей наградой. Три дивных дня, и в конце третьего… нежная-нежная жертва на прощанье.

Рун вздохнул в смешанных чувствах облегчения, мечтательности и тоски.

– Как сердечко взволнованно застучало у тебя, – порадовалась Лала. – Уж так я ему нравлюсь.

– Ну и фея, – с деланным осуждением постыдил её Рун. – Смеётся над чужими светлыми чувствами. Вот от этого парни и топятся потом. От подобной жестокости девиц.

– Я не смеюсь, Рун, – фыркнув со смеху, очень ласково сказала Лала. – Я просто счастлива.

– Не смеётся она, – с юмором буркнул он. – А сама так и похохатывает, когда это заявляет.

– Я смеюсь, но от счастья, а не над тобой, мой хороший. И потому что ты меня смешишь, – сияя личиком, объяснила Лала. – Есть разница.

– Ну, может быть.

Они немного полежали в тишине. Где-то очень-очень далеко провыл волк. Но этот звук не привнёс в душу Руна ни тревоги и напряжения. Он ещё раз подивился про себя тому, как сильно договор со зверями поменял восприятие леса.

– Рун, – позвала Лала.

– Что, солнышко моё?

– А почему мы сразу не пошли к ведунье, раз она так близко? Там бы и передохнули. Она бы пока зелье готовила, если умеет это. Меньше времени бы потеряли.

– А ты хочешь по отдельности отдыхать? – с шутливым недоумением поинтересовался он. – У неё так лежать не получится. У неё даже стоя-то обняться, и то будет неловко. В гостях всё же.