– Джонас, дорогой, посмотри правде в глаза. На подсознательном уровне ты чего-то безумно боишься. Знаешь, что я думаю по этому поводу? Мне кажется, ты по-прежнему винишь себя в том, что произошло во впадине одиннадцать лет назад.

– Селеста, не строй из себя психиатра-самоучку. Это не твой стиль.

– Джонас, жизнь устроена не так уж и сложно. Тебя до сих пор мучает комплекс вины из-за смерти тех двух ученых на борту подводного аппарата военно-морских сил. По-твоему, это нормально просыпаться каждое утро от собственных воплей?

– Ты ошибаешься. – Джонас уставился на свою забинтованную ногу. – Ну а кроме того, я пытаюсь с этим справиться.

– Да неужели?! Посмотри на себя. Ты вконец измучен. Твой второй брак закончится разводом…

– Что ты сказала?! – Джонас стиснул ее запястье.

– Ой, а мне нравится, когда ты злишься! – Селеста прижалась к нему, провоцируя.

Джонас резко оттолкнул Селесту:

– Не вздумай со мной шутить! Кто тебе сказал, что я развожусь?

– Твоя жена. Терри тут как-то упомянула, что ваша семейная жизнь явно разладилась. И судя по тому, как она это сказала, у вас с ней все кончено.

– Ты лжешь. И с какой стати Терри будет с тобой откровенничать?! Она тебя органически не переваривает.

– Мы были единственными женщинами на борту «Голиафа». С кем еще ей было там общаться?

Джонас был озадачен, но не мог сосредоточиться. Да и нога снова начала пульсировать.

– Селеста, не доставай меня. Я не в том настроении.

– Прости, дорогой. Знаю, что сую нос не в свое дело, но я реально за тебя переживаю. Это, конечно, не важно, но еще она говорила, будто вы недавно потеряли ребенка. – (Джонас удивленно уставился на Селесту.) – Это правда?

– Тяжелая беременность. Ребенок умер прямо в утробе на восьмом месяце.

– И это случилось во время судебного процесса?

– Да.

– У меня такое ощущение, будто Терри винит в этом тебя. Что несправедливо. – Селеста покачала головой. – Бенедикт говорит, американки не умеют держать удар. Твоя жена убедила себя, что ваш брак себя исчерпал, что любовь прошла…

– Заткнись, Селеста! Знаешь что? Ты последний человек на нашей планете, с которым я стал бы советоваться по поводу семьи и брака.

– Гонцов, принесших дурные вести, убивают, но…

– Довольно!

Несколько минут они ехали молча.

– Джонас, постарайся хотя бы на время забыть о Терри и подумать о мегалодоне. Я даю тебе прекрасный шанс наконец-то забыть об этом акульем бизнесе. Помоги мне отловить самку, и я торжественно обещаю навечно запереть ее в лагуне.

– Даже и не мечтай!

– Я заплачу тебе достаточно денег, чтобы ты мог уволиться и начать новую жизнь, с Терри или без нее.

– Мак?

– Джонас? Ты где, мать твою за ногу?!

– Дома. Послушай, не надо арендовать никаких судов. Мы едем с Селестой.

– С Селестой? Да ты гонишь! Простите, а с кем я сейчас разговариваю? И что случилось с Джонасом?…

– Выслушай меня. Селеста хочет, чтобы я помог отловить мега. Я вел переговоры и от твоего лица тоже.

– Послушай, Джонас, шутки в сторону! Скажи этой сучке, пусть сама себя отымеет, а заодно и лошадь, на которой ездит. Я не доверяю ей и готов хоть сейчас послать куда подальше.

– Мак, Ангел попробовала человеческой крови, а сейчас направляется в населенный прибрежный район. Судно Селесты готово к отплытию. Промедление смерти подобно. Нам нужно действовать быстро.

– Очнись, чувак! Она тебя использует.

– Нет, Мак. На сей раз это я использую ее. Просто держи наготове свое оружие. Мы отплываем через два дня.

Калифорнийское побережье

Продвигаясь вперед за счет плавных движений огромного хвоста, самка плыла в тиши океанских глубин. Природа наделила мегалодона, своего величайшего охотника, способностью развивать, несмотря на внушительные размеры, высокую скорость. Мускулистое туловище мегалодона, увенчанное тупорылой головой, сужалось к хвосту, что способствовало уменьшению сопротивления воды. Позади вертикальных жаберных щелей располагались внушительные горизонтальные грудные плавники, работавшие, как элероны у реактивного истребителя, позволяя контролировать крен, отклонение от курса и угол наклона. Анальные плавники помогали сохранять поперечную устойчивость, а устрашающий семифутовый спинной плавник, похожий на изогнутый парус, – стабилизацию в воде.

Продвижение вперед обеспечивал мощный хвостовой плавник; у его основания имелся мускулистый хвостовой стебель, который служил килем, добавляя хвосту мощности и устойчивости. Перед хвостовым плавником располагались два плавника поменьше: задний спинной плавник и анальный плавник. Эти небольшие отростки увеличивали ламинарность потока, обтекающего хвост хищника.

Даже шкура мегалодона служила улучшению его гидродинамических характеристик, поскольку состояла из острых пластинок, или плакоидной чешуи, которая способствовала высокой обтекаемости и уменьшению трения тела о воду при движении.

Двигаясь на минимальной скорости, самка продолжила свое путешествие вдоль калифорнийского побережья. Волнообразные движения головы обеспечивали доступ воды к ноздрям размером с грейпфрут через особые желобки на внутренней стороне конического рыла. Попадая в ноздри, вода проникала в носовую полость, входя в контакт с обонятельными рецепторами, позволяющими распознавать даже малейшие следы химических запахов в воде.

Хищник всплыл через термоклин в поверхностный слой, учуяв запах добычи.

Стадо горбачей держалось у поверхности океана, совершая мощные поступательные движения за счет работы гигантских сдвоенных хвостовых плавников. Время от времени сорокатонная самка кита выпрыгивала из воды, выпуская вверх струю влажного воздуха, чтобы вдохнуть через сдвоенные ноздри.

Протяжные стоны и крики эхом проносились под водой. Именно так киты переговаривались между собой. Почуяв сильный запах приближающегося охотника, киты сомкнули ряды, матери подтолкнули детенышей ближе к поверхности.

Появившийся на арене волк принялся кружить вокруг стада. Сенсорные клетки на нижней части морды акулы улавливали слабые электрические поля, образуемые бьющимися сердцами и сокращающимися мышцами. Охотник нацелился на детеныша, приготовившись убивать.

Мегалодон с силой ударился мордой о стену из китового мяса. Неопытный охотник вильнул в сторону, но затем резко пошел в атаку. Протиснув рыло между сгрудившимися гигантами, акула сумела вонзить зубы в ближайшего к ней детеныша. Однако самки, дружно набросившись на агрессора, сумели отогнать его мощными ударами головы и хвостовых плавников.

Мегалодон отступил, но продолжил кружить вокруг стада.