– И все? Значит, он знал, что Малютина убьют?

Софья широко открыла глаза.

– Почему? Ты что говоришь?!

– Ладно, пошутил. Как его фамилия, где он живет?

– Не знаю фамилию. Живет... А зачем, – она вдруг испугалась.

– Отвечай.

Она поспешно полезла в сумку, вытащила записную книжку, зашелестела страницами. Васин впился глазами в нужное место, запоминая адрес. Вдруг его кольнула неожиданная мысль.

Он выхватил альбом, открыл его на том месте, где женщина и ее пузатый спутник грелись на ялтинском пляже.

– Это он?

– Он, – удивленно проговорила Софья. – А откуда?..

– Кто эта женщина рядом? Ты ее знаешь? Это твоя мать?

– Нет, я ее не знаю.

– Ясно. Все, ты свободна. Пошли.

Они спустились по лестнице, но внизу наперерез Васину вдруг бросился швейцар-вышибала.

– Стоять! – крикнул Васин, хватаясь за кобуру, – Я из милиции.

– Не волнует! – бесстрашно ответил вышибала. – За минералку заплати.

– Ах, да... – смутился Васин, заметив краем глаза официанта. – Вот, возьми.

Перед тем, как выйти на улицу, он успел увидеть, как у официанта и вышибалы полезли на лоб глаза при виде золотой карточки клуба «Меркурий».

Как было договорено, в джипе сидел человек Успенцева – тот самый парень, что подвозил Васина сегодня утром. Пред тем, как посадить к нему Софью, Васин шепнул ему:

– Отвези ее домой и постарайся добираться не меньше чем полчаса. Заблудись или сломайся по дороге – как хочешь. Проследи, чтоб за это время она никуда не звонила.

– Понял, – водитель искоса посмотрел на плачущую Софью и повернул ключ зажигания.

Васин остался один на мокром асфальте, отражающем пестрые рекламные огни клуба «Меркурий». Теперь главное – не терять времени.

Он нашел телефон-автомат, набрал номер начальника.

– Михалыч, у меня срочное дело. Направь людей по адресу... – Он продиктовал прочитанное в блокноте девушки. – Там должен быть один человек, он наверняка без документов. Или с фальшивыми. Его нужно кровь из носу задержать до выяснения личности...

– Так быстро не получится, – ответил Михалыч. – Во-первых, это на другом конце города, а во-вторых, у меня сейчас ни одной свободной машины. Что ты там опять придумал?

– Михалыч, срочно нужно! – умолял Васин. – Передай через дежурку, пусть направят туда ближайший патруль или участкового – как угодно. Иначе его предупредят.

– Ладно, ладно, – успокоил его начальник, – сделаем. Ты сам-то где?

– Я выезжаю туда своим ходом. Пусть меня дождутся.

Васин бросил трубку, перевел дыхание. Кажется, сегодня есть шанс увидеть живого пришельца из будущего. И не только увидеть, но и потрогать, поговорить и даже дать в морду при желании. Но только если ничего не сорвется, если этот человек окажется дома, если у него нет при себе переноски, если патрульные не зазеваются и не дадут ему уйти. Слишком много «если»...

Васин подхватил свою сумку и побежал догонять троллейбус, однако опоздал. Троллейбус уехал, а Васин остался стоять на остановке, нервно переступая с ноги на ногу и слишком часто поглядывая на часы.

Ждать пришлось нестерпимо долго. Нужный номер никак не приезжал, зато косяком шли другие: двенадцатый, потом восьмой, потом – один за другим сразу два двенадцатых. Васин был весь на нервах. Казалось, он уже полночи торчит на проклятой остановке. Хотя на самом деле – не больше двадцати минут.

Наконец появился долгожданный шестой. Васин сел на свободное сиденье и заставил себя быть терпеливым – ехать предстояло не меньше получаса. Если, конечно, не стать над водителем с пистолетом и не потребовать гнать без остановок.

Впрочем, троллейбус и без того ехал быстро. На вечерних улицах попадалось все меньше машин, и ничто не мешало водителю реализовать национальное пристрастие к быстрой езде.

Грязные окна, заплеванные дождем и жижей из-под колес, позволяли видеть лишь светящиеся очертания кварталов. Сначала огней было много – центр города. Потом огни стали меркнуть и редеть, дорога проходила через жилые районы. В промышленной зоне света стало совсем мало, и вдруг впереди разгорелось электрическое зарево нового пригородного микрорайона. Того самого, в который и направлялся Васин. Два раза троллейбус обгоняли милицейские машины с включенными сиренами.

Он выскочил на остановке и, подняв воротник куртки, чтобы не затекал дождь, и отправился на поиски. Район был распланирован прямолинейно и незатейливо, поэтому без труда удалось найти нужный дом.

И тут у Васина екнуло сердце. Двор озарялся сиянием милицейских мигалок. Он побежал к подъезду и скоро завяз в толпе зевак, на почтительном расстоянии окруживших подъезд. Внутри живого кольца стояло несколько машин, автобус, прогуливались, покуривая, бойцы отряда быстрого реагирования.

Васин стер с лица дождевую воду и рванулся через толпу. Дорогу ему преградили двое в пятнистой форме с нашивками ОМОНа.

– Я по делу, ребята! – поспешно сообщил Васин, доставая удостоверение. – Что происходит, где начальство?

Омоновец указал антенной рации на автобус.

– Там все старшие.

В автобусе было накурено, зато светло и сухо. Здесь собрался импровизированный штаб, руководил которым полковник Щеглов – начальник криминальной милиции города. Были и другие знакомые лица.

– Наконец-то, явился, – сказал Щеглов. – Где тебя носило?

– У меня персональной «Волги» нет, – ответил Васин. Впрочем, никто не обратил внимание на его хамоватый тон. – Что происходит?

– Сам не видишь?

– Нет.

– Лучше ты нам расскажи, что там за черт засел и чего от него ожидать?

– Я знаю только, что зовут его Родион Терентьевич.

– А я другое знаю! – заорал Щеглов. – Когда патрульные постучались и представились, он без разговоров начал стрелять прямо через дверь и одного парня ранил!

– Ранил?! – опешил Васин.

– Да, ранил! Какого черта ты не предупредил, что он может быть вооружен?

– Я не знал! Я вообще ничего не знал.

– Должен знать! Ты все должен знать, ты опер, а не хрен собачий!

Васина ничуть не смутил тон Щеглова. Было ясно, что полковник просто срывает злость. И причина этой злости не в недостатках работы Васина, а в самой ситуации.

– Ладно, садись, – сказал Щеглов. – У тебя есть, что сказать по делу?

– Сначала хотелось бы узнать, что происходит.

– Твой клиент заперся в квартире на седьмом этаже с какой-то девкой и обещает ее грохнуть, если мы не уберемся. В переговоры не вступает, на все предложения отвечает стрельбой.