откуда ты об этом узнал? СМИ вроде бы удалось на время заткнуть!

– Ты, дорогуша, забываешь, где я работаю! – обиделся Куделин. – Только вот от меня как-то ускользнул факт, что дело передали тебе… Даже удивительно, что его тебе доверили!

– Это почему же? – на этот раз оскорбилась Лера.

– Да потому, радость моя, что ты – молодой следак, да к тому же баба, смекаешь? На таких делах люди себе имя делают и внеочередные звания получают.

– Ой, Олежа, мне до этого звания – как до Северного полюса пешком!

– Не вешай нос, пробьемся!

– Только с твоей помощью!

– Ну, а я о чем? – пожал плечами Куделин. – Тебе только счета или…

– Мне как можно больше, но чтобы тебе самому не подставляться! Если сможешь выяснить, не делал ли он дорогих покупок в ювелирных магазинах в последние несколько месяцев, буду благодарна!

– Насколько благодарна?

– Ну просто о-о-очень! – Лера развела руки в стороны, показывая размер возможной благодарности.

– Если ты мне скажешь, зачем я это делаю, будет больше толку, – заметил эксперт.

– Хорошо. Смотри, Уткина…

– В смысле, жертва?

– Ну да, так вот, чует мое сердце, что не просто так она оказалась в квартире прокурора!

– Думаешь, любовница? Что ж, в этом есть рациональное зерно.

– А если она любовница…

– Он мог делать ей дорогие подарки или переводить деньги! Только тебе не кажется, что в таких случаях обычно селят девицу в съемной квартире или, если бабла не жалко, покупают ей хату? Не стремно ли – к мамаше ее приводить?!

– Может, он не успел купить или снять? – предположила Лера, которой этот момент тоже не давал покоя. – Не факт, что их роман начался до того, как Рогов привел ее к матери! Кроме того, возможно, он полагал, что именно так не вызовет подозрений, ведь никому и в голову не придет, что они встречаются, если она работает у его маман?

– Ну, как-то… странно, – покачал головой Олег. – Хоть и не невозможно, – тут же добавил он. – Чего, как говорится, в жизни не случается!

– Понимаешь, – сказала Лера, для которой почему-то было важно, чтобы Куделин поддержал ее версию, – жертва была беременна.

– О как!

– Срок небольшой.

– Поэтому ты решила, что ребенок от прокурора?

– Ну да, как вариант.

– Хорошо, посмотрим, что можно с этим сделать! Спасибо за блины!

* * *

Виктор разглядывал девчонку в модной кожанке, усеянной стразами и заклепками, стоя в тени, вне поля ее зрения. Впрочем, она и не глядела в его сторону, увлеченно беседуя с подружкой, высокой блондинкой, выглядевшей лет на тридцать, но Логинов знал, что они однокурсницы. Говорили тихо, поэтому до него долетали лишь обрывки разговора, из которых становилось ясно, что обе напуганы и не представляют, что делать дальше. Что за фрукт эта Татьяна Рогова, чем она дышит – при таком-то папаше, занимающем высокий пост? Судя по внешности, девица – настоящая оторва: полный боевой раскрас, уши в пирсинге – Логинов насчитал шесть сережек только с одной стороны! Интересно, она и впрямь думает, что сумеет заниматься юриспруденцией в таком виде, или это – всего лишь молодежный протест, который угаснет к пятому или шестому курсу, и Татьяна нацепит на себя скучный деловой прикид? С другой стороны, кто в ее возрасте слушается и уважает родителей!

– Ну че, она? – спросил дежурный, подходя.

– Она, – вздохнул Виктор. – Есть у тебя отдельная камера, чтобы с ней побалакать?

– У меня есть лучше – целый свободный кабинет!

Логинов отправился туда первым, а через несколько минут дежурный ввел Татьяну Рогову. Девушка выглядела испуганной, хоть и пыталась прикинуться бывалой, демонстративно жуя жвачку и вызывающе глядя на человека за столом, перед которым ее посадили.

– Рогова, значит? – задал риторический вопрос Логинов.

– Если вы в курсе, кто я, то понимаете, что папа в два счета меня вытащит! – криво усмехнулась Татьяна.

– А давай ему позвоним? Расскажем, что ты была в клубе, где случилась драка из-за распития спиртных напитков и приема запрещенных препаратов…

– Не докажете! – перебила девица, поджав губы.

– Докажем: экспертиза уже делается!

– Какая такая экспертиза? – с нее мигом слетела напускная развязность, она вся подобралась, словно кошка перед прыжком, и напряглась, сжав кулачки так сильно, что костяшки пальцев побелели. – У меня не брали никаких…

– Да ты просто не помнишь, – отмахнулся оперативник. – Бухая была. Боже мой, что же скажет папа?!

Виктор блефовал: никаких анализов девчонке не делали, так что, скорее всего, доказать прием наркотиков невозможно. Другое дело – выпивка, и то со слов патруля, который задержал молодежь, но Логинов вовсе не намеревался искать на Татьяну доказуху, ему лишь требовалось напугать ее до чертиков, чтобы добыть необходимую информацию.

– Вы не имеете права! – взвизгнула она, подавшись вперед. – Я учусь на юрфаке, права свои знаю!

– Все вы, пока учитесь, думаете, что знаете, – снисходительно ухмыльнулся Логинов, откидываясь на спинку неудобного стула и принимая непринужденную позу, как человек, полностью уверенный в себе и своих словах. – Ну ничего, жизнь расставит все по своим местам – дай срок!

– Не надо… только отцу не сообщайте, пожалуйста! – пробормотала девчонка, и неожиданно ее сильно накрашенные глаза наполнились слезами. Логинов подумал, что, смой с нее весь этот «театральный» грим, под ним обнаружится вполне симпатичная девичья мордашка.

– Неужели? – приподнял брови опер. – Помнится, ты сама собиралась ему…

– Вы не понимаете, он меня убьет!

– Это ведь не первая твоя эскапада, а значит, ты тут не впервые. В смысле, в «обезьяннике»: кто тебя «отмазывал» раньше?

Татьяна потупилась, шмыгнув носом.

– Мать? – догадался Виктор. – Козыряя именем отца?

Девица не ответила, но по ее лицу было ясно, что предположение попало в цель.

– Я не стану звонить твоей матери, – пообещал Логинов. – Лучше я сразу вызову прокурора города…

– Пожалуйста! – взмолилась Татьяна. – Ну зачем вам это нужно?! Мама даст вам денег… Сколько надо?!

– Ты сказала, что учишься на юридическом, – напомнил он. – Помнишь статью о попытке дачи взятки лицу при исполнении?

– Это не взятка!

– Да, ты точно не отличница!

Виктор понимал, что выходить из себя глупо, но сдерживался с трудом: да что эта пигалица из себя строит?! Поднявшись с самого социального дна, он всей душой ненавидел тех, кому в жизни не пришлось хлебнуть лиха. Они понятия не имеют, чем живут окружающие их люди, но самое неприятное – им на это наплевать! Им дела нет до тех, кто не может себе позволить обедать в дорогих ресторанах, одеваться в бутиках и жить на Рублевке, в случае Москвы, или, скажем, на улице Рубинштейна, если речь о Питере – такие люди для них просто не