– Добсон!

Привратник замер на месте.

Мадам – или мисс Афродита, как назвал ее Добсон, – стояла наверху, на галерее. На ней было черное платье простого, но элегантного покроя. Ее волосы были изящно уложены и сколоты в пучок на макушке. На шее главной наставницы академии искусства любви» красовалось золотое ожерелье, украшенное топазами и изумрудами. Она и сейчас выглядела очень красивой, но в юности, должно быть, отличалась просто ослепительной, завораживающей красотой. Если кто и может подсказать Вивианне, как приручить Оливера Монтгомери, то только мисс Афродита.

– Мисс Гринтри? Не ожидала увидеть вас здесь снова. Вы, наверное, пришли за вашим плащом? Разве нельзя было послать за ним кого-нибудь из ваших слуг? Вам не стоило беспокоиться по таким пустякам.

– Надеюсь, вы не против, что я пришла к вам.

Мадам улыбнулась. В ее улыбке поразительным образом сочетались добродушие и настороженность. Вивианне показалось, будто на мгновение ожила прекрасная старинная картина.

– Можете называть меня Афродитой, если хотите, мисс Гринтри, – снова заговорила хозяйка заведения. – Это мое настоящее имя, хотя и довольно необычное, не правда ли? – В ее голосе слышался легкий акцент, придававший мисс Афродите немалое очарование. Сколько же ей лет? Скорее всего под пятьдесят. Видимо, она оказалась в Англии, сбежав из Франции от преследований республиканцев. В ту пору она была еще ребенком и оказалась на Британских островах вместе с родителями, которые, несомненно, были аристократами. Эмигрантка благородного происхождения, превратившаяся в куртизанку? Все может быть, судьба способна сыграть с человеком и не такую шутку.

– Она настаивала на том, что ей нужно повидаться с вами, – пояснил Добсон. – Я подумал, что она выглядит достаточно безобидно.

– Мой добрый Добсон служит мне верой и правдой вот уже много лет, – сообщила Мадам, бросив на привратника теплый взгляд. – В юности он принимал участие в битве при Ватерлоо в составе двенадцатого драгунского полка. Он у нас герой. Неплохое прошлое для парня из Севен-Дайалз, не так ли?

Добсон закатил глаза, как сытый довольный кот, и даже порозовел от удовольствия, польщенный словами хозяйки.

– Эти золотые деньки уже давно прошли, мисс Афродита, вы сами это знаете. Да и сам я давно предпочитаю войне мирную, спокойную жизнь.

– Не такой уж ты старый, мой добрый друг. Тебе до сих пор хватает силенки, чтобы поддерживать порядок в моем доме. Посетители иногда попадаются неуправляемые, так ведь? У нас тут нередко дело доходит до кулачных поединков.

– Это верно, но это все-таки джентльмены. Откуда им знать, что такое честный бой на кулаках!

– Ты прав, мой милый Добсон.

У Вивианны возникло странное ощущение. И хозяйка, и слуга обменивались ясными и понятными фразами, без всяких двусмысленностей, но было очевидно, что между ними существует давнее понимание и им достаточно интонации или подтекста, чтобы улавливать желания и мысли друг друга. Между тем любопытный взгляд Афродиты переместился на гостью.

– Мне кажется, что о своем плаще вы вспомнили только тогда, когда я сказала вам о нем, мисс Гринтри. Может быть, вы будете настолько любезны, что назовете нам истинную причину вашего прихода ко мне?

Вивианна поняла, что нет смысла увиливать от честного ответа.

– Я хотела поговорить с вами о лорде Монтгомери, мисс Афродита, – ответила она с излишней, как ей показалось, поспешностью.

– Хорошо, – коротко ответила мисс Афродита.

Она жестом предложила Вивианне пройти в смежную комнату, и обе женщины опустились в кресла.

– Я не знаю, что натворил Оливер Монтгомери, мисс Гринтри, но, признаюсь вам, немного удивлена тем, что вы собрались пожаловаться на него.

– Я не хочу ни на кого жаловаться, – отрицательно покачала головой Вивианна. – пришла сюда по другой причине. Вы были правы, о плаще я вспомнила только тогда, когда вы упомянули о нем. Я пришла к вам, чтобы кое о чем вас попросить. Я... возможно, с моей стороны это бестактно, и вы вправе мне отказать. Но я... но сначала... выслушайте меня, прошу вас!

– Я вся внимание, мисс Гринтри. Что же заставило вас, презрев условности света, прийти в мой дом? Не стесняйтесь. Я ко всему в своей жизни привыкла. Даже если вы пришли сюда, чтобы оскорбить меня, я все равно выслушаю вас. Можете говорить все, что вам угодно.

– Нет, что вы! Я вовсе не собираюсь оскорблять вас! – горячо запротестовала Вивианна. – Я пришла умолять вас об одной любезности. Но сначала, видимо, я должна рассказать, вам о том, зачем мне понадобилась такая любезность с вашей стороны. Вы готовы выслушать меня?

Афродита, продолжая удивленно смотреть на нее, медленно качнула головой в знак согласия.

– Я, кажется, уже рассказывала вам о том, что лорд Монтгомери владеет поместьем под названием «Кендлвуд», – начала Вивианна свой рассказ. – Мои знакомые дамы взяли его в аренду и в особняке разместили приют для детей-сирот. Теперь лорд Монтгомери хочет снести дом, в котором находится приют, и на его месте построить новые дома, чтобы затем выгодно их продать. В этом случае дети лишаются крыши над головой. Лорд Монтгомери, конечно, предложил нам переехать в другое место, но оно нас совершенно не устраивает. Кендлвуд – идеальное место для наших подопечных. Он стал их настоящим домом. Я приехала в Лондон для того, чтобы попытаться спасти приют, полагая, что смогу уговорить лорда Монтгомери отказаться от своих планов и оставить приют в покое. Но у меня ничего не вышло, я не смогла убедить его.

– Да, он рассказал мне об этом в тот раз, когда вы впервые появились в моем доме, – с вежливой улыбкой произнесла Афродита, сопроводив свои слова легким взмахом унизанной кольцами руки. – Сироты. Дети, лишившиеся родителей. Вы действительно испытываете жалость к этим несчастным, мисс Гринтри?

– Да, мне их искренне жаль, – как можно более ровным тоном попыталась ответить Вивианна.

– Почему? – удивленно подняла брови мисс Афродита.

– У меня есть на то личные причины.

– Превосходно. – Афродита снова одарила Вивианну вежливой улыбкой. – Но вы должны понимать, что Оливер не станет слушать меня, поскольку больше не пожелал слушать вас. Хотя вы с ним занимаете примерно одинаковое положение в обществе. Я же... впрочем, не будем об этом. – С этими словами она небрежно щелкнула пальцами.

– Но почему? – удивилась Вивианна. – Вы ведь тоже наверняка происходите из благородной, дворянской семьи. Вы ведь родом из Франции?

Афродита улыбнулась.

– Вы очень добры, мисс Гринтри, – отозвалась она, но о своих предках рассказывать не стала.

Однако Вивианна не унималась:

– Ваш привратник мне кое-что рассказал о вас. Это правда? Вы действительно были знаменитой куртизанкой и имели множество богатых и высокопоставленных любовников?

Афродита опустила ресницы и слегка прищурила глаза, явно пытаясь скрыть свои истинные чувства.