Кроме того, в эпоху миоцена жили пингвины и другие морские птицы, хотя кое-кто из них отличался от тех, что мы видим сегодня. У некоторых пингвинов были очень длинные клювы, а вымершая морская птица пелагорнис имела размах крыльев больше 5 м[136] и жутковатые пилообразные псевдозубы на клюве, типичные для этого ныне вымершего семейства. Как и их современные родичи, морские млекопитающие и птицы миоцена питались зоопланктоном, которым было богато течение Гумбольдта, хотя уточнить объекты питания весьма сложно, так как окаменелостей сохранилось мало. От криля, например, окаменелостей вообще не остается, но анализ ДНК показывает, что эти организмы существуют со времен мелового периода, от 100 до 70 млн лет назад[137]. Разумно предположить, что криль обитал и в древнем течении Гумбольдта, но этот вывод основан только на наличии хищников, аналогичных современным.

Еще одна группа хищников определенно играла важную роль в миоценовых океанах — акулы длиной с автобус. Эти вымершие рыбы известны нам почти исключительно по зубам размером с кулак, которые попадаются в миоценовых породах по всему миру. Некоторые — например, так называемый мегалодон (специалисты все еще спорят по поводу научного названия) — достигали 12 м в длину и ели в том числе китов. В Серро-Баллене мы не нашли признаков того, что акулы объели хоть один скелет кита. Немногие найденные нами акульи зубы принадлежали вымершим видам, меньшим, чем мегалодон, и, вероятно, были принесены приливом или оставлены во время редких эпизодов поедания падали[138]. Некоторые ученые утверждают, что крупноразмерные усатые киты современного типа не могли появиться в миоцене как раз из-за наличия в экосистемах больших акул: время вымирания последних, примерно 3 млн лет назад, совпадает с появлением огромных китов[139]. Причина исчезновения этих ужасающих акул остается неразгаданной[140].

В общей сложности мы насчитали в Серро-Баллене десять видов хищных и растительноядных крупных морских животных — тех, что были на вершине пищевой цепи. Список получился своеобразный: тут были и киты, и разнообразные тюлени, и водные ленивцы, и марлины. Больше всего меня удивило, что нам попались все ископаемые морские млекопитающие, которые были найдены только в Южной Америке (моржевидные дельфины и водные ленивцы), и это на участке всего в несколько сотен метров. Этот факт дал нам важную подсказку: видимо, они собрались в этом месте из-за воздействия какого-то фактора, причем как минимум четыре раза независимо друг от друга.

Знание геологической обстановки и экологических факторов сузили круг подозреваемых в возникновении Серро-Баллены. Как вышло, что крупные морские хищные и растительноядные животные лежали на дне в считаных шагах друг от друга, причем некоторые прекрасно сохранились, так сказать, от носа до кормы (например, скелет B33)? Как животные, одни из которых дышат легкими, а другие — жабрами (марлины), оказались рядом? И последнее, и самое важное: как все эти совпадения могли повториться четыре раза в одном и том же месте?

Океан редко выбрасывал вместе различные виды китообразных или морских млекопитающих, но такие случаи были задокументированы, особенно в США. И что интересно, каждый раз, когда мультивидовый выброс удавалось объяснить, основным (и единственным) виновником оказывалось вредоносное цветение водорослей (ВЦВ)[141]. Производящие ядовитые вещества одноклеточные — различные виды диатомовых водорослей, динофлагеллят или сине-зеленых — способны вызывать массовую гибель, поскольку токсины накапливаются в организмах рыб и морских животных, занимающих места ближе к вершине пищевой цепи. Хотя ВЦВ объединяет широкий спектр видов и токсинов, которые проявляют себя по-разному (цветение водорослей, так называемые красные приливы и т. п.), механизм всегда один: когда одноклеточные организмы достигают достаточной плотности, их ядовитое воздействие усиливается по мере того, как все более и более крупные обитатели моря съедают все больше и больше отравленной добычи. В конечном счете микроскопические существа могут убить ведущих участников океанских пищевых сетей — китов и других морских млекопитающих, марлиновых, да и людей.

Если причиной возникновения Серро-Баллены было именно ВЦВ, это также объясняло важную особенность геологии участка: оранжевый ореол в каждом костеносном слое, который наш специалист по осадконакоплению объяснил окрашиванием железом из водорослевых матов. Хотя было бы трудно определить, являются ли организмы, которые вызвали эти образования, водорослями смерти, было ясно, что они накапливали железо, которого в окружающей воде было много. Наличие железа — чрезвычайно важный фактор: в современном мире оно повышает эффективность цветения, увеличивает его степень и продолжительность[142].

Суть науки состоит в том, чтобы отбрасывать все плохие объяснения, пока не останется самое простое (или с наименьшим количеством шагов) и с наибольшей объяснительной силой. Ни одно другое объяснение особенностей Серро-Баллены не выдерживало проверки. Это не был групповой китопад — в этом месте было слишком мелко. Если хочется чего-то вычурного, тогда можно предположить, что землетрясение или цунами каким-то образом забросило кучу китовых туш в приливно-отливную зону. Однако у нас не только нет современных примеров, подтверждающих эту гипотезу, но и геологическое строение этого участка не хранит следов высокоэнергетических, катастрофических событий. А главное, тогда пришлось бы допустить, что некий геологический механизм сработал более или менее одинаково (и в одном и том же месте) четыре раза. Там, где другие теории оказались бессильны или же объясняли только часть наблюдений, именно ВЦВ объясняло всю совокупность данных по Серро-Баллене.