Я тяжко вздохнула, переваривая то, что услышала и посмотрела на Тома снова, решая вести себя менее назойливо и быть более сдержанной, не так часто рассматривая родинки Коула и его воздушную улыбку, с ямочками по краям губ, которые закручиваются в спиральки, когда он лукаво улыбается. Может и правда переключить внимание на того, кто попроще, на того, кто подходит и проявляет интерес.

Вот он сидит, рассказывает что-то, делает комплименты, проявляет интерес и внимание. Он ведь ничего, Том Страуд. Тоже англичанин и у него тоже голубые глаза, длинная челка, спадающая на лоб, рельефные скулы и ямочка на подбородке. Его губы, конечно, не такие притягательный, как у Коула, но они такие полные, что хочется их потрогать или укусить. Он чуть ниже ростом, но зато шире в плечах, явно спортзал его второй дом и…

– Ты чего на меня так пялишься? – прокричал Том, широко улыбаясь.

– Что? А… я…я просто задумалась над тем, что ты сказал.

– И что придумала? – поинтересовался он.

– Что ты идиот, раз так думаешь, – выпалила я, пытаясь спрятаться за грубостью.

– Ну, прости. Это просто предположение, – извинился он.

Том развернулся ко всем остальным, а я выглянула из-за его плеча и… И встретилась с глазами Коула, нахально изучающим меня и не собирающимся отводить взгляд. Мне хотелось высунуть язык, как маленькой и передразнить его, но я только приподняла бровь, на что он ухмыльнулся и повернулся к бармену. Терпение заканчивалось, хотелось сбежать и в тихом уголке пожалеть о том, что я вообще запала на этого холодного красавчика. Да и еще разговоры о других девушках никак не заканчивались, а я-то думала, что парни не такие сплетники.

Теперь они обсуждали девушку с длинными светлыми волосами, которая сидела в углу зала одна за столиком и красиво курила длинную тонкую сигарету. Банальная блондинка с сигаретой – вот, кто нужен, оказывается, был сейчас Коулу. Я лишь фыркнула, думая, что это по крайней мере просто невоспитанно разговаривать о незнакомке, когда рядом сидит девушка.

– Да, она даже разговаривать с тобой не будет, – говорил Джонатану Том.

– А с кем будет с тобой, – парировал Натан. – Да, ты же у нас всемирно известный ловелас-любовник.

– Ни с кем из вас она разговаривать не станет, – подытожила я.

– Это почему же?

Четыре пары глаз рассматривали меня и ждали ответа.

– Потому что, – вздохнула я, – никто из вас к ней не подойдет. Доподлинно известно, если петухи хорохорятся, до курицы дело не доходит.

– Что? – недоуменно спросил Том.

– Я говорю, что болтаете вы много, а делаете мало.

Маркус и Бобби засмеялись, поглядывая на своих друзей, споривших рядом. Том и Джонатан ждали продолжения.

– Хотите, я приведу ее к вам? – сказала я, сделав большой глоток пива.

– Нет, – ответил Натан.

– Да! – закричали все остальные.

– У тебя не получится, – усмехнулся Коул, смотря в свою рюмку.

– Ну, так давай поспорим, – подначивала я.

Он вскинул брови и чуть не подавился текилой, но тут же вытер тыльной стороной ладони губы и посмотрел на меня в упор.

– Поспорим? Хорошо. Давай поспорим. На что?

– Я не знаю. Вам нужна эта блондинка!

– Если Стася проиграет, то она станцует нам возле шеста, – нашелся Том, у него всегда был готов ответ.

Я посмотрела на шест, сглотнула, представляя себе, как я туда заберусь.

– А если я выиграю? – спросила Тома я.

– А если выиграешь – танцует Натан! – и все засмеялись в голос, как жеребцы. Даже блондинка в углу обратила на них внимание.

Коул смерил меня взглядом и кивнул. Мы пожали с ним руки, а Страуд разрубил замок. Хлебнув для храбрости, я пошла к девушке, хотя еще у стойки поняла, что переборщила с юмором и подколками.

Девушка оказалась очень милой и разговорчивой, а еще выяснилось, что она русская и приехала в Лондон учить язык. Звали ее Наташа, как мило, встретить в Англии девушку из России с самым нераспространенным именем, да еще и такую красотку. И что я наделала? Но расстраиваться было рано, потому что в моем рукаве еще прятался козырь и ждал своего часа.

Я рассказала Наташе о тех придурках, что посматривают на нас за барной стойкой, о том, что она меня очень выручит, если выпьет с нами рюмочку текилы и поболтает. К тому же ей одной может быть скучно, а мы ее развеселим. На что она улыбнулась и согласилась, расспрашивая, почему же никто из парней не подошел сам. И вот тут, я вытащила козыря, но об этом позже.

Мы подошли к ребятам, и я представила ее:

– Познакомьтесь, это Наташа. Она тоже из России.

Том поставил свою рюмку, слез со стула первым и представился:

– Том. Очень приятно. Том.

Я закатила глаза.

– Наташа, – мелодично пропела она.

Джонатан смотрел то на меня, то на Наташу, глаза бегали, но спустя секунду морщинка на лбу расправилась, уголок губы приподнялся, и он тоже встал и представился.

– Джонатан. Можно просто Натан.

– Я вас узнала, – улыбалась она, в ответ ее собеседник заметно насторожился, ожидая продолжения.

– Вы этот, как его, – она закатила глаза вспоминая. – Ну тот, который играл Майка в фильме…

– Да, это я, – смущенно ответил парень, хотя никакого Майка нигде и никогда он не играл.

Я незаметно улыбнулась, но Коул заметил и подмигнул, на что я просто опустила глаза, размышляя об идеальных формах фигуры Наташи. Грудь так и тычет парням в лицо, ноги почти что не из ушей тянутся и вся такая милая и гламурная, что даже тошно.

Маркус и Бобби тоже поприветствовали ее, и все вернулись на свои места, пригласив Наташу вместе выпить. Она заказала «Bacardi».

Парни, включив обаяние на полную мощность, стали развлекать новую даму, которая в ответ смеялась и постоянно откидывала назад волосы. Иногда она томно смотрела на всех мужчин и старательно выпирала свою грудь.

Том развернулся ко мне, игнорируя всю четверку.

– А ты почему не очаровываешь Наташу? – спросила я.

– Мне больше нравишься ты, – вдруг выпалил он. И процитировал:

Красоток я люблю не очень,

И не за скупость их ума

Красотки даже среди ночи

Себя рассматривают в зеркала.

Я открыла рот от удивления, а потом опустила глаза и рассмеялась…

– И зачем ты это сделала? – это был еще более каверзный вопрос, чем про взгляд.

– Сама не знаю. Повеселиться хотела, – отшутилась я.

– Повеселилась? – ухмыльнулся он, заправляя мне выбившийся локон за ухо.