— У тебя десять минут. Потом на такси до твоего дома и в аэропорт. Пулей, Галя.

Я радостно сжимаю кулачки и мысленно кричу: «Да!»

Запутавшись в простынях, чуть на сваливаюсь с кровати, но вовремя беру себя в руки и стараюсь двигаться женственно. Он же грубо хохочет.

Краснею как спелый гранат, хватаю трусы и несусь в ванную под трель будильника.

Ой, да по фигу. Я еду в отпуск!

Глава 20

Я отдала тело в рабство на время. А душу, душу я тоже отдала? Хороший вопрос.

По закону каждому из нас при рождении дается право на неприкосновенность. Никто не может воспользоваться мной без разрешения. Я отказалась от этого права добровольно.

Да, пусть я отдала душу на время, но обязательно верну ее. В каком только виде?

Отмахиваюсь от мыслей, собирая сумку.

— Я с родственниками на море. На пару недель, — объясняю девочкам.

— С родственниками, ну-ну, — улыбаются они. — Как его зовут, родственника?

Глаза горят, интонации высокие. Соседки мечтают разузнать побольше о моем поклоннике.

Они думают, он у меня один. Тайный, взрослый. Возможно, даже женатый. Это уже домыслы, я как-то случайно подслушала тихий разговор. Девчонки, с которыми сейчас живу, простые и хорошие. Они не желают зла, им лишь любопытно, для них такое — безумно волнительно! Пихая в сумку лосьон, кружевное белье, купальник, контрацептивы, я думаю о том, какой взрослой себя чувствую рядом с ними.

Через две минуты выбегаю на крыльцо и натыкаюсь на Веру с Соней. Вот невезуха! Вся жизнь — череда совпадений. На мне неплохие джинсы, белая майка и новые кроссовки — все вместе смотрится стильно. Не придраться.

Тогда их взгляды впиваются в старенькую потрепанную сумку, которую я тащу на плече. Конечно, никакого современного чемодана на колесиках у меня и в помине нет! Я покупала один дешевый — он разорвался через неделю. А этой сумке уже лет десять.

Да, стыдно с такой ехать, но что поделаешь? Несколько раз я ее штопала, молнию меняла.

— Ты домой, в монастырь? Помолись за нас всех, — хохочут Вера и Соня.

— Почти, — пожимаю плечами. — Я спешу. Меня ждут. — Подумав секунду, добавляю: — Обязательно поставлю пару свечек за упокой.

Рисую в воздухе святой крест и бегу дальше.

Знаю, что смотрят в спину, когда я подбегаю к черной машине бизнес-класса. Чистой, как моя душа месяц назад. Пульс слегка учащенный. Ругаю себя за грубость, моя тактика — молчание и игнор. Просто вырвалось.

Багажник открывается сам собой. Водитель в отглаженной рубашке спешит на помощь и учтиво забирает у меня сумку. Истомин, разумеется, не собирается совершать лишних телодвижений, так и сидит на заднем сиденье за тонированными стеклами.

Я присаживаюсь к нему. Улыбаюсь. Он занят с планшетом, вдобавок говорит по телефону. Бегло одобрительно кивает, дескать, не заставила долго ждать. Ладонь падает на мое колено, по-свойски гладит вверх-вниз. Будто Артём соскучился.

— Ему в суде делать нечего... Блть, ты меня слышишь?.. А кто судья?.. Тем более, она рот ему заткнет после второго же предложения. — Смех. — Конечно... Да... Судья вас на хер с этой отпиской пошлет. Позвони Сычеву... И?..

Вера с Соней так и стоят, смотрят. Рты пооткрывали.

Щеки горят. С этого момента я Галина, которая без души. Ей позволено давать сдачи.

Поворачиваюсь к Артёму, прикидываю, как могу украсить его отпуск уже сейчас. Кладу ладонь на его руку и чуть сжимаю, показывая, как мне приятны прикосновения.

Наши взгляды на мгновение пересекаются, он дарит легкую улыбку и вновь отворачивается к окну. Беседа про судью крайне интересна — жаль, Артём не говорит по громкой связи. А по обрывкам суть уловить сложно.

В аэропорту мы завтракаем. Я выбираю самый недорогой бутерброд и кофе с молоком. Ценник тут — ужас. В остальном атмосфера обалденная — столько разных людей! Все куда-то спешат, путешествуют по делам или на отдых. Кто в сапогах, кто в шлепках. Забавно. Моя мамочка ни разу не выезжала из нашего региона, вот бы ей показать все это! Если придумаю правдоподобную легенду, то расскажу Димке.

Артём ничем не восхищается, ни на ком взгляд не задерживает. Точно знает, куда поворачивать. Продолжает отвечать на звонки. Я стараюсь не отвлекать его, просто иду рядом.

Ловлю на себе взгляды и мужчин, и женщин. Женщин — чаще. Может, дело в том, что я — Галина — яркая, соблазнительная, желанная. Веду себя соответствующе. Или же любая девушка рядом с таким, как Истомин, будет привлекать внимание?

В самолете я одна, кажется, слушаю бортпроводницу. Шею вытягиваю. А потом перехватываю ее взгляд и говорю:

— Спасибо большое! Очень познавательная и важная информация.

Артём усмехается и качает головой. Щеки вспыхивают.

— Она так старается, рассказывает, но ни у кого минуты не находится послушать! — шепчу ему. — Так же нельзя.

— Нельзя. — Он тянется и мимоходом заглядывает в вырез моей майки.

Улыбаюсь. Такой быстрый, собственнический мужской жест. Он действует на меня особенным образом. Я бы даже сказала: льстит.

Попытаюсь объяснить коротко. Да, я проститутка, а не девушка Истомина. Он купил мое время. Но... если опустить момент денег, как бы там ни было, Артём выбрал именно меня. Я ему нравлюсь. Когда мужчина так заинтересован, это, оказывается, будоражит.

— Нам долго лететь? — спрашиваю, когда он убирает сотовый.

Не знаю зачем, ведь прекрасно известен ответ. Просто чтобы занять паузу и прощупать его настроение.

— Полтора часа. — Артём смотрит на меня наконец. — Ты живешь в общежитии? Почему не снимаешь квартиру?

— Эм. У моего универа отличная общага, меня полностью устраивает.

— На каком сейчас курсе?

— На второй перешла. — Видя, как ползут вверх его брови, быстро добавляю: — Я не маленькая. Год... работала после школы, не сразу поступила. Мне кажется, это правильно. Да, потеряла время, но намного хуже потерять шесть лет жизни, выбрав нелюбимую специальность. Или вовсе всю жизнь испортить.

— Согласен. Нравится учиться?

— Очень. — Улыбка сама растягивает губы. — Просто обожаю! Наверное, это то, что я люблю больше всего на свете. — Потом спохватываюсь, вспомнив, что так-то я Галина и не на собеседовании в юридической фирме. Меня сюда позвали, вообще-то, чтобы в кровати было весело. Добавляю: — После секса, конечно. Секс на первом месте. А ты что любишь?

— Тоже люблю секс. Я посмотрел твой