— Ты что делаешь? Прекрати! — неуверенным голосом потребовала она.

Поднял её руки над головой одной рукой, второй стал пробираться под блузку. Коснулся разгорячённой кожи пальцами, рваный выдох сорвался с её губ и дыхание участилось. Часто вздымающаяся грудь, огонь похоти в её глазах не оставили никаких сомнений: возбуждение накрыло нас обоих.

— Остановись! — запыхавшись, повторила она своё требование.

— Не могу, птичка, — шепнул я и укусил мочку уха.

Выпустил её руки и, подцепив края блузки, рванул в стороны. Дамира ахнула и закрылась руками, смотря на меня с опаской. Вернул её руки на место, а именно над головой. Второй принялся поднимать слишком тесную юбку вверх, нащупав чулки и зарычал. Протиснул руку под колено и поднял над своим бедром, толкаясь стоящим членом в её промежность. Впился в её губы, и она глухо застонала. Сопротивлялась всё меньше, и медленно начала отвечать на поцелуй. Подалась вперёд так, что касалась острыми сосками моей груди.

— Олег…

Дамира.

Голова кружится, дыхание участилось, кровь бурлит в венах, трусики можно выжимать.

Прижата к стене мощным телом, сорванная блузка распахнута, юбка на талии, а между ног упирается твёрдый бугор, на котором я ёрзаю, желая почувствовать его глубоко внутри. Олег облизывает груди, кусает твёрдые горошины сосков, второй рукой пробирается по бедру и находит влажные насквозь трусики.

Сжимает мою промежность и рычит куда-то в шею. Сорвавшийся стон с моих губ «кидает» ему белый флаг, и он отодвигает преграду в сторону и проникает пальцем в моё лоно. Резко, с напором и глубоко. Целует в губы, засовывает язык, переплетая его с моим. Продолжает трахать меня и впитывать мои стоны. Надавил большим пальцем на клитор, и по телу прошёл ток.

«Что ты делаешь?», — послышалось где-то на краю сознания.

Распахнула глаза, вцепилась в его плечи и оттолкнула от себя. Мне это удалось, так как Олег этого не ожидал. Не успела понять, как рука сама поднялась и с размаху дала звонкую пощёчину. Задержала дыхание, позабыв о том, что хотела опустить юбку, прикрыть голую грудь.

Шумно втягивает воздух, грудь часто вздымается, ноздри, как у разъярённого быка перед красной тряпкой. Желваки играют на его лице, не предвещая ничего хорошего для меня. Он медленно поворачивает голову к моему лицу. Полыхающие гневом глаза впились в мои, заставляя вжаться в стену. Резкий шаг в мою сторону и я, вздрогнув, всхлипнула.

— Не трогай меня, — машинально протянула руки вперёд, ограждаясь от него.

Перехватил их и больно впечатал в стену.

— Больше так не делай, — прошипел Олег.

Ещё минуту смотрел в мои перепуганные глаза, потом отпустил руки и отвернулся, нервно потирая лоб. Я быстро спрятала груди в бюстгальтер, спустила юбку и юркнула в ванную комнату. Скинула с себя блузку и надела висевшую на крючке футболку.

Помыла лицо холодной водой, посмотрела в зеркало, заметив, что мой внешний вид оставляет желать лучшего. Опухшие красные глаза, искусанные губы не только Олегом, но и мною. Волосы растрепались как при сильном ветре.

Расчесала и собрала их в пучок, долго мыла руки, брызнула на лицо ещё ледяной водой, в общем, тянула время, чтобы не выходить к нему. Села на бортик ванны, сжимая края до боли в пальцах и сдерживалась изо всех сил, чтобы не заплакать. Не знаю, сколько я так просидела, глядя в одну точку на полу, но стук в дверь привёл меня в чувства.

— Я жду, Дамира, — с нажимом в голосе дал он о себе знать.

Глупо прятаться здесь, ждать и надеяться, что он просто уйдёт. Он не оставит меня, не получив ответы. А я не знаю, что делать. Боюсь, что не справлюсь под его пристальным взглядом, требовательным тоном и сдамся с потрохами.

Встала на ватные ноги и сделала шаг к двери, взялась подрагивающей рукой за ручку. Вдохнула глубоко и со вздёрнутым подбородком вышла из укрытия.

Олег стоял у стены, скрестив руки на груди. Заметив, что я вышла, наклонил голову набок, осмотрел с ног до головы, задержавшись чуть дольше на губах, что я продолжала терзать.

— Где девочка? — спокойным голосом спросил он. Даже слишком спокойным, что только больше пугает. — Врать не советую, — перевёл взгляд перед собой.

— Уходи, — почти шёпотом попросила я, смотря в пол.

— Неправильный ответ, Дамира, — цокнул языком и покачал головой. — Ты делаешь себе только хуже.

— Мне всё равно. Делай со мной что хочешь, но ребёнка я тебе не отдам, — он стиснул челюсть.

— Отдашь! — его спокойствие бесит до скрежета зубов.

— Это мой ребёнок! — повысила голос и подалась вперёд. — На каких правах ты вообще здесь находишься? Какого чёрта ты прицепился к нам? — перешла на крик, размахивая руками и глотая слёзы, что всё же полились по щекам. — Живи дальше, как жил, и оставь нас в покое…

Он подорвался с места как ужаленный с красными глазами….

Дамира

Он был на столько зол, что его лицо перекосило от гнева. Я его не настолько хорошо знаю, чтобы быть уверенной, что он не в состоянии ударить женщину. Но на данный момент всё выглядит именно так. Смотрит, будто хочет придушить, свернуть шею и оставить здесь подыхать.

Я попятилась назад и прокляла себя за то, что закрыла дверь в ванную. Чувствую себя маленькой девочкой, на которую напал медведь.

— Что было непонятно в моих словах, м? Просил не повышать голос? — прорычал мне в лицо так, что вибрации его тела передались и мне. — Когда до твоей милой головки дойдёт, что не стоит играть с огнём, Дамира? Можешь обжечься, и это очень больно. Поверь на слово, — не давая возможности ответить, он развернулся и вышел из квартиры, громко хлопнув дверью.

Полка на стене упала, разбивая сувенирную статуэтку в виде ангела. Это был подарок от Миши. Разбился. Рассыпался на кусочки, как и моя жизнь. Как все вокруг меня.

Закрыла дверь на ключ и вернулась в ванную, включила горячую воду и стала ждать, пока ванна наполнится.

На сколько меня хватит? Когда я сломаюсь? Я уже как та статуэтка, собранная по кускам и склеенная некачественным клеем. Дочь — единственный спасательный круг, что держит меня на плаву. Не даёт утонуть и скатиться в бездну, из которой не вырваться без посторонней помощи.

Залезла в горячую воду, даря своему телу расслабление. Мёртвая тишина давила тяжёлым камнем на грудь. Сердце болезненно заныло, и в глазах появилась влага. В очередной раз поругала себя за повышенную плаксивость. Превратилась в тряпку, об которую все вытирают ноги. Надо взять себя в руки, если хочу победить в этой борьбе.

Поняла, что вода остыла, когда меня пробрал озноб. Наспех помылась и, укутавшись в халат, вышла из ванной, желая поскорее спрятаться под одеялом. В прихожей остановилась и, пошарив в сумке, вытащила телефон. Выключив свет, пошла в спальню. Не в силах пройти мимо, зашла в комнату Мии. Провела рукой по изголовью её кроватки, присела и, взяв из-под подушки её кофточку, поднесла к лицу и жадно вдыхала её запах.