Джек Кристалл мне улыбнулся:

– Хорошо, что ты проснулся: не мог бы ты объяснить нам, почему каждый год акулы убивают около десяти человек, а люди – сотни тысяч акул?

– Жутко несправедливо, правда? – подхватил я. – Я читал, что молния попадает в людей чаще, чем их кусают акулы. Но люди всё равно страшно боятся акул и отрезают им плавники, чтобы сварить из них суп.

Акул боятся не только люди – оборотни тоже. Во всяком случае, большинство одноклассников снова странно на меня поглядывали. Как будто им не по себе, когда поблизости большая акула вроде меня.

После урока ко мне подошла Шари:

– Представляешь, сегодня рано утром родители опять меня навестили.

Ной от испуга подавился биодинамическим бутербродом с сыром и зелёными водорослями:

– Они узнали, что ты побывала в дельфинарии?!

– Нет, всё хорошо. – Шари улыбнулась нам и потрепала Ноя по плечу. – Я сначала не поверила своим ушам, когда они сказали, что как следует поразмыслили и решили: мне важно приобрести разный опыт, и поэтому они разрешают мне остаться в школе и больше не будут препираться с мистером Кристаллом. Разве не круто?

Мы все с облегчением выдохнули.

– Странно, что они так внезапно переменили мнение, – удивилась Блю.

Шари пожала плечами:

– Да, сама не знаю почему. Но это так океанисто!

Я открыл было рот, чтобы признаться ей, что говорил с её родителями, – возможно, поэтому они и передумали. Но тут, как назло, на меня с размаху налетели боровшиеся друг с другом Джером и Томкин. Я упал – хорошо ещё песка не наглотался. Конечно, мальчишки и не подумали извиниться – они меня вообще не заметили.

– Полегче, придурки! – осадила их Шари.

– Сейчас всё уладим, – пообещала Финни, стоявшая поблизости, и когда Томкин, мерившийся силами с приятелем, протопал мимо неё, она молниеносно подставила ему подножку. Мальчишки, сцепившись, рухнули на землю.

– Кто это сделал?! – прорычал Томкин, а мы напустили на себя невинный вид.

Вскоре рог-ракушка возвестил начало следующего урока – истории. Миссис Пелагиус, которая, как обычно, вела урок в обличье морской черепахи, всё ещё была выбита из колеи тем, что кое-кто из наших учеников пострадал.

– Не возражаете, если сегодня мы вместо истории проведём гидрологию? После того происшествия с заражённой водой мне трудно говорить об истории. Наша среда обитания в опасности.

Класс согласно закивал. Юна подняла руку:

– Миссис Пелагиус, а тех, кто отравляет воду химическими отходами, уже задержали?

– К сожалению, нет, – мрачно ответила миссис Пелагиус. – Мистер Кристалл недавно спрашивал: ведь из-за этого заболели наши ученики. Но у полиции, видимо, пока нет других зацепок.

– Значит, это случится ещё не раз, – невесело заключила Дафна, озёрная чайка. – Просто безобразие!

– Вот именно. И что это означает для нас? – негодовала Элла. – Что нам больше нельзя в Эверглейдс, потому что мы можем опять угодить в отравленную воду?

Мы с Шари и Джаспером подавленно переглянулись.

– Надо проверить этот магазинчик «Свит Кинг», ты не находишь? – шепнул мне на ухо Джаспер. – Это хороший след!

– Нет, – ответил я. Меня начинало раздражать, что он постоянно твердит об этом следе, ведущем в магазин с конфетами и леденцами. Наверняка просто хочет полакомиться. – Разве что мы выясним, что эти химические отходы образуются при изготовлении сладостей, ха-ха. Лучше мы…

– А теперь вернёмся к гидрологии, – строго проговорила миссис Пелагиус. Высунув из воды ороговелую голову, она посмотрела на меня. Я вздрогнул. О боже, вдруг она сейчас расскажет, как помогла мне выпутаться из сети?! Тогда все узнают, как я по собственной глупости угодил во время поисков Шари в смертельную опасность!

Я застыл в напряжении, но миссис Пелагиус уже отвела взгляд.

– Сегодня я расскажу вам об этой царапине с краю панциря, – сказала она. – Я получила её, запутавшись в рыболовной снасти.

– Рыбаки специально вас поймали? – испуганно спросил Линус.

– Нет, какая-то лодка потеряла эту сеть, и она продолжала делать своё дело сама по себе, бессмысленно убивая животных. – Учительница рассказала, что ей удалось выжить лишь благодаря помощи оборотня – лисьей акулы, который перегрыз снасть. – Да, иногда спасение приходит откуда не ждёшь, – сказала она, и наши глаза на мгновение встретились. Кроме нас двоих, этого никто не заметил.

Нет, она меня не выдаст. Теперь я понял, что, выручив меня, она вернула свой давнишний долг той акуле.

Урок продолжился, и мы узнали, что лисьи акулы охотятся, используя длинный хвостовой плавник как хлыст: сбивают им воду и оглушают добычу.

После урока миссис Пелагиус подошла ко мне, но вовсе не затем, чтобы поговорить об акулах.

– Как там ваш реферат? – спросила она, высунув из воды черепашью голову. – Ты ведь знаешь – это важная часть итоговой оценки.

Я тут же снова внутренне сжался. Господи, реферат!

– Э… да… Мы хорошо продвигаемся… К следующей неделе закончим, – протараторил я.

– Хорошо, очень хорошо! Тогда я назначу вашу группу выступать первой, – тут же последовало в ответ. Поделом мне.

Надо не только срочно обсудить с остальными, как продолжить расследование, но и организовать встречу для подготовки реферата. Слава богу, Крис сегодня не прогуливал. Я его поймал, когда он после уроков собирался выйти на улицу, чтобы заниматься неизвестно чем – может, опять выпрашивать рыбу у туристов.

– У тебя есть время? Нам нужно непременно засесть за реферат.

– Серьёзно? – Он зевнул. Ну, замечательно: воодушевление у него просто сочится изо всех пор.

– Если Нокс не возражает, мы можем прямо сейчас приступить к реферату. – Я не собирался его отпускать: если он в обличье морского льва нырнёт в море, мы его не скоро увидим.

– Ну что ж, деваться некуда, – сказал Крис, и полчаса спустя мы сидели в кабинете для проектов номер один на втором этаже. В аквариуме у стены носился Нокс.

Я решил начать с чего-нибудь положительного, чтобы все настроились на рабочий лад.

– Очень хорошо, что ты ориентируешься в море, Крис, – сказал я. – Наверное, нам достаточно лишь записать, что ты знаешь о коралловых рифах – и реферат готов.

Крис озадаченно уставился на меня:

– Тогда бы реферат получился очень коротким: я из Калифорнии, там нет коралловых рифов – вода слишком холодная.

Я разочарованно вздохнул: