– Да-да, я помню, что ты мне уже обещала с середины ноября без шапки не ходить, – проворчала мама. – Любовь уши греет?

– Ну что ты прямо… – Щеки опять запылали. – Любовь какую-то придумала. Мы пока ни о чем таком не говорили. Ну то есть он мне еще не говорил…

– Не говорил? Говорить о любви сложно, особенно в вашем возрасте.

Мама подошла к окну и с чувством продекламировала:

Приходить к тебе, чтоб снова

просто вслушиваться в голос

и сидеть на стуле, сгорбясь,

и не говорить ни слова.

Приходить, стучаться в двери,

замирая, ждать ответа…

Если ты узнаешь это,

то, наверно, не поверишь,

то, наверно, захохочешь,

скажешь: «Это ж глупо очень…»

Скажешь: «Тоже мне – влюбленный!»

и посмотришь удивленно,

и не усидишь на месте.

Будет смех звенеть рекою…

Ну и ладно. Ну и смейся.

Я люблю тебя такою.

– И вовсе бы я не смеялась, чего уж… А это чье?

– И чему вас только в школе учат, – вздохнула мама. – Это Роберт Рождественский. А вообще твой отец мне в любви признался, когда мы уже почти год встречались.

– Обалдеть! И как ты вытерпела?

– Ох, Настя, любовь – это же не обязательно слова… – Мама улыбнулась. – Иди уже спать, влюбленная моя. Того и гляди уснешь на кухне.

Я усну? Да у меня внутри все бурлило от восторга. Стоило закрыть глаза, я снова чувствовала любимый аромат и это удивительное тепло, идущее от губ по всему телу.

Все еще переживая чудесные минуты свидания, я завалилась на кровать и схватила телефон. Женька там наверняка терзается любопытством – показал Сережа мне фотографии или нет. Умная она все-таки. Ведь могла просто сказать ему, что мужчина на фото – мой папа. Но нет, решила лишний раз мне показать, как по-взрослому нужно вести себя в такой ситуации. Вот только сомневаюсь я, что толк будет…

Решения, принятые глухой ночью, обычно теряют силу при свете дня.

Диана Сеттерфилд. Тринадцатая сказка

В чем минус того, что практически все твои подруги счастливы в личной жизни? Ты больше не можешь рассчитывать на заинтересованные лица, когда рассказываешь о вчерашнем свидании. Теперь Варька рвалась поделиться подробностями предстоящей поездки, Ярик по поводу и без вставляла «а вот Ахмед» и «а вот Ферри», а Женька просто была собой – то есть делала вид, что ей все эти романтические бредни до лампочки.

Мы встретились в «Слоне» в десять утра. Обычно в выходной меня в такую рань еще из кровати не выгонишь, но мама вдруг решила, что пора бы убрать на зиму летние вещи, а это требует от меня слишком большого количества нервов. Потому что уберешь футболку – через три дня тебе срочно понадобится надеть ее под платье-футляр. Уберешь майку – завтра же решишь надеть ее с кардиганом. Как жить в таких условиях?

– Я думаю, что это будет замечательная поездка. Вы подумайте: лес, озеро, снег на ветвях, луна и высокие-высокие звезды… – Варька восторженно замолчала. Наконец-то.

– А теперь вернемся из страны розовых соплей в реальность, пожалуйста.

На этот раз я была готова поддержать Женьку. Тем более что сегодня утром весы показали на двести граммов больше, а значит, никакого молочного коктейля и пирожных. Пришлось взять фруктовый салат и минеральную воду.

– На повестке дня вопрос, что мы будем делать с нашей нерезиновой Зиной и на какой срок это потянет в суде?

– Я уже, кстати, и к суду готова. Смотрите, что она мне прислала! Жень, я тебе переслала письмо на школьный ящик.

Ярик тут же подвинулась к Женьке с одной стороны, Варька – с другой. А я это письмо еще утром прочла. Никак не могла решить – плакать, смеяться или плюнуть прямо в монитор. От последнего пришлось отказаться: там на заставке наше с Сережей фото.

...

Ну что, надеюсь, тебе понравилось? Уверена, твоя успеваемость и отношения с бойфрендом резко улучшились теперь, когда они все видят, насколько ты двуличная и подлая. Не думай, что на этом все закончится, я только начала. Через пару недель ты у меня в ногах будешь валяться и прощение выпрашивать. У меня еще очень много идей. Чмоге!

– Ты ей что-то отвечала? – уточнила Женя.

– Я ничего такого не придумала… И не очень хочется уже… Девочки, знаете что – я много размышляла над всем этим. Короче, все-таки я сама заварила эту кашу, по собственной глупости. Просто мне казалось, что Интернет – это такое место, где можно писать что угодно. Мы все прячемся за чужими именами – никами и за чужими лицами – аватарами. Кажется, что никто и никогда тебя не вычислит, и ты совершенно свободен. Вот я как думала – чуть сгущу краски, получу свою порцию поддержки, и все будет круто. А потом – что вот сейчас я ей сделаю гадость и останусь безнаказанной…

Женька отхлебнула персиковый чай.

– Прочувствованно, Козарева. Речь получилась достойная.

– Да ну тебя. Я серьезно. Ведь так подумать, я же такую кашу могла заварить. И с Сережей я рассталась почему? Полезла на его страничку, увидела эту Снежану – и понеслось.

– Получается, воспринимаешь Интернет всерьез – выходит ерунда. Не воспринимаешь – тоже выходит ерунда, – вздохнула Варвара.

– Да ну вас… – Женька закрыла ноутбук и покачала головой. – Интернет – это просто инструмент. Стакан тоже можно по-разному использовать. Чтобы пить и чтобы головы разбивать. Надо просто думать, что делаешь.

– А я и думала, что делаю все правильно. Вот только в результате получилась такая фигня… Если бы я с самого начала не полезла в это все. Или хотя бы не загорелась этой тупой идеей – срочно всем отомстить, все бы было нормально. Если бы я просто спросила Сергея про эту Колокольню, просто поговорила с ним, если бы я не придала такого значения мелочи вроде френдования…

– Что и требовалось доказать. Дурная голова Насте покоя не дает, – засмеялась Птица.

Остальные тоже захихикали. А еще друзья называются.

– Дай пока почту проверю, – попросила я у Женьки в надежде, что сейчас спрячусь за ноутбуком, вместо того чтобы вылить им свою бутылку воды на головы. Что там Точка говорила про стакан?

Варька принялась рассуждать, что нужно, а что не нужно брать с собой в поездку. Волоточина то и дело вставляла неодобрительные реплики: мол, ехать не стоит, не стоит так сильно доверять Поэту, не стоит связываться с незнакомой компанией и так далее. Но Варвара, кажется, уже всеми мыслями была на берегу этого самого озера, и никакие доводы Женьки переубедить ее не могли.

– Очередное письмо от Студенточки! Пока мы тут размышляем, она новые гадости замышляет!