и надувные матрасы – это на пляж чтобы ходить. Плащи-дождевики. Сачки для ловли бабочек, папки для гербария. Альбомы для рисования, краски… Роме с Сеней куртки для холодной погоды…

– А можно ещё надувную лодку, ласты и маску для плавания? – Валька-мальчик осторожно спрашивает.

– Даже не знаю… – тут Василиса задумалась. – С мячиками и сетками проще – в интернат на будущий учебный год всё равно спортинвентарь новый покупать. Мы их с дачи сюда обратно и привезём. Но зачем в интернате надувная лодка с ластами? С меня же за потраченные средства строго спрашивают… Ну да ладно, после решим. Только как же мы пойдём в торговый центр, если вы в спорткомплекс собрались?

– А можно мы и туда пойдём, и туда? – я вдруг вмешиваюсь. – Просто мне всё тут интересно, а завтра мы уже, получается, уезжаем…

– Можно. – Василиса отвечает. – Если поторопимся.

Через пять минут мы уже выходили из корпуса на улицу.

– Так, земляне! – воспитательница командует. – Вспоминаем, о чём мы договаривались, ну-ка!

Валя Меньшова руку вскидывает, как на уроке:

– Я помню, Василиса Альбертовна! На улице Рому и Сеню одних никуда не отпускать и не бегать!

– А ещё?

– А ещё – за руки держаться, особенно если улицу переходим.

Я тяжело вздохнул. Вот не люблю я, когда меня за ручку ведут, как маленького. Сеня, гляжу, тоже глаза в пол прячет, стесняется.

– Вы, товарищи космонавты, не краснейте, стесняться тут нечего! – Василиса понимающе говорит, мягко так. – Вот когда окрепнете и правила поведения все усвоите, тогда другое дело. Так что слушай мою команду: дамы приглашают кавалеров! Меньшова, бери за руку Романова, а ты, Долинина, будешь шефствовать над Дымковым. Ну а мы с Хорошко, так и быть, составим третью пару.

– Василиса Альбертовна! – Валя-мальчик заныл. – А меня-то за что за руку? Я же все правила знаю!

– А тебя, – многозначительно воспитательница говорит, – чтобы нашим гостям было не так обидно. В смысле за компанию.

Так и пошли мы. Я головой по сторонам верчу, потому что жутко мне интересно. Я раньше такое только по телеку видел – и земные дома, и деревья, и люди по улицам ходят без скафандров, и жёлтое Солнце в голубом небе, и как редкие глайдеры еле слышно по дорогам ездят… Мы когда к дороге поближе подошли, я даже немножко испугался. А вдруг, если я на дорогу выйду, а там как раз глайдер появится? А Валя-мальчик вперёд вдруг выбегает и говорит:

– Гляди, Ром!

Делает два шага к дороге, и вдруг перед ним как стенка поднялась из ниоткуда. Прозрачная, но видна очень хорошо. И цвета красного. Валя объясняет:

– Вдоль каждой стороны дороги переменные силовые поля проложены. Просто так ни глайдер не сможет с дороги съехать, ни пешеход на дорогу зайти.

– А как же быть, если мне на ту сторону надо? – спрашиваю.

Тут Валя Меньшова, которая меня за руку держит, подводит к маленькому такому столбику:

– Вот, Рома, смотри как переход активировать! Она кнопку нажимает, а красная завеса вдоль дороги вдруг замерцала. Проезжавшие глайдеры стали останавливаться, а когда остановились, перед нами вдруг будто раскрылся широкий коридор с прозрачными стенами зелёного цвета.

– Теперь можно переходить. Пока зелёный коридор активный, никакой глайдер или турбоцикл на тебя наехать не сможет. Их силовое поле не пропустит, понимаешь?

И мы спокойно пошли по этому зелёному коридору. А когда все оказались на той стороне, я обернулся – точно, коридор сперва замерцал, а потом совсем исчез. И глайдеры снова поехали… Круто земляне придумали. Надо будет про эту штуку ребятам из группы обязательно рассказать, когда сеанс связи будет.

Добрались мы, наконец, до спортивного комплекса. Ну, он по земной моде построен, как ещё по-другому сказать? Нас на Венере приучают, что стекло – материал ненадёжный, а уж на поверхности ему вообще делать нечего. Только разве совсем уж деваться некуда – ну, как смотровые бронестёкла у экзоскафов. И толстенные они. А на Земле из стекла целые стены делают, да высокие какие, многопалубные. Ну, то есть многоэтажные. А стекло видно, что совсем тонкое. Я презрительно хмыкнул:

– У нас на Венере такую конструкцию размололо бы в порошок за пару минут. Даже следа бы не осталось.

– Ужас какой! – Валя Меньшова говорит. – А почему не осталось бы?

– Давлением сомнёт. А что останется, ветром вчистую сдует. На поверхности Венеры – там толстый конструкционный металл нужен, суперпрочные сплавы. Иначе смерть…

– Страшилки про Венеру, Рома, давай ты нам после расскажешь, – Василиса вмешивается. – Посмотри, какая погода чудесная, какой день хороший! А ты будто чувствуешь какую-то опасность.

А я почему-то помрачнел:

– Мы на станции привыкли, что опасность есть всегда. И на поверхности, и в атмосфере. Если вдруг авария или разгерметизация, то… И у каждого в каюте набор для экстренных ситуаций лежит – ну там, кислородный баллон, газовая маска-респиратор, перчатки… И у комбезов наших ткань очень прочная и плотная, она даже серную кислоту может минут пять выдерживать. А на поверхности вообще жесть. Много там людей гибнет, и ангелов, и демонов. Ну, в смысле, и учёных, и шахтёров.

Василиса только головой покачала:

– Да уж. Мальчик из огненного ада, который неожиданно оказался в раю… Я даже не знаю, как на твоём месте себя бы чувствовала… Но хватит ужасов. Заходите!

Внутри мы прошли по широкой лестнице, а девушка за стойкой с нами поздоровалась:

– Добрый день, Василиса Альбертовна! Добрый день, дети! На тренировку?

– Нет, – все три Вали хором заговорили, – мы Роме хотим бассейн показать! Мы на экскурсию!

Девушка удивляется:

– Ой, неужели это тот самый Рома из космоса? Которого по телесети показывали? Он что, в вашем интернате учиться будет? И как тебе, Рома, нравится на Земле? А уколы твои уже не болят?

У меня уши просто заполыхали. Да что же это такое! И здесь про меня всё знают. И опять вопросы про «нравится на Земле или не нравится». Я набычился. На выручку поспешила Василиса:

– Роме на Земле очень нравится, но сложновато ему пока. Он на твои вопросы обязательно ответит, только попозже, хорошо? А мы пока просто бассейн посмотрим.

– Ну ладно, – девушка отвечает. – А ты, Ромочка, не обижайся, пожалуйста, я же ничего такого не хотела сказать…

«Ромочка»! И девчонка меня за ручку ведёт, будто младенчика! А я на Венере, между прочим, экзоскафом управлял! Вам тут такое даже не снилось, а вы со мной, как с маленьким! Обидно.

Но тут мы прошли через широкую дверь, и я увидел бассейн. Он показался мне просто ненормально огромным и нереально красивым. Вода была блестящая, зеленовато-голубая, а в ней по дорожкам плавали люди. Это сколько же здесь воды?! Я, наверное, последний вопрос вслух задал. Потому что Валя-мальчик мне ответил:

– Пятьдесят метров на тридцать. И глубина у него пять метров!

– Семь тысяч пятьсот кубометров, Ром! – это Сеня говорит.

Семь тысяч пятьсот тонн воды?! Семь с половиной миллионов литров?! Вот это они на Земле жируют… На меня все смотрят. Наверное, думают, я сейчас восхищаться начну. А я вдруг вспомнил про маму и папу и совершенно расстроился:

– У нас на станции такого количества воды хватит всем на целый год. Или даже чуть больше.

И отвернулся к стенке. И все молчали, было только слышно, как плещется вода и как в ней люди плавают. На другом конце бассейна женщина-тренер выгоняла из воды группу детей, а те не слушались и громко визжали от восторга.

– Рома! – вдруг заговорил виновато Валька-мальчик. – Я совсем не хотел тебя обижать. Это я же придумал, чтобы тебя сюда привести. Я думал, ты обрадуешься, а ты расстроился… А ты плавать умеешь, Ром? Мы тебя плавать обязательно научим, вот честное слово! Мы все плавать умеем, но никто смеяться и дразнить не будет, вот увидишь!

Я смахнул предательские слёзы рукавом. Когда мы вышли из спорткомплекса, Василиса вдруг предложила:

– А давайте, ребята, отойдём в сторонку и просто на вон той лавочке посидим. Надо Роме дать успокоиться и отдохнуть. Кстати, и Сене тоже отдохнуть не мешало бы. А мы все подумаем и обсудим, что же у нас