Каково это вообще — жить так, как он?

Стряхнув с себя холодную паутину этих мыслей, я все-таки углубилась в уроки, и на этот раз мне удалось полностью погрузиться в учебу. До тех пор, пока мне не принесли местный полдник. Спустя полчаса заявился Валентайн и сказал, что нам пора.

— Впрочем, если хочешь, ты можешь остаться.

Это было сказано именно так, именно в таком небрежном тоне из разряда: «Хочешь остаться — оставайся, не хочешь — вали».

— Мне не составит труда открывать для тебя порталы каждое утро.

— Нет, спасибо, — тактично отозвалась я. И не менее тактично добавила: — Спасибо. За все.

Валентайн никак не отреагировал, он просто шевельнул пальцами, и на моих глазах пространство расползлось зияющей черно-серой раной. В такой портал я еще не ходила… или нет, ходила вчера. После него меня затошнило.

Затошнило и сейчас после перехода. Слегка.

То, что мы оказались в приемной ректора Эстре, я опознала по слегка сползшему за стол секретарю, шапка кудрей которого испуганно колыхнулась.

— У себя? — коротко спросил Валентайн.

— Д-да.

— Вперед, — это было адресовано мне.

— Темная магия же запрещена везде, кроме твоего кабинета и учебной аудитории, — заметила я.

— На контуры моего портала работает настроенный амулет. На него защита не срабатывает.

У — Удобно.

Стоило нам войти, Эстре поднялась из-за стола, раздувая ноздри. В отличие от своего секретаря она просто воплощала праведный гнев и разве что не искрилась от ярости.

— Ты хотела что-то сказать, — напомнил Валентайн, обращаясь к ней. — И вернуть Ленор вещи.

После такого заявления ее лицо знатно перекосило, а я вспомнила про сумку. Которую у меня отобрали Лэйтор и Ко, но вернули ее, оказывается, сразу в Академию. Вон она лежит, родненькая. Я хотела было сцапать свои вещи и по-быстрому слинять в неопознанном направлении, то есть в сторону своей новой комнаты, но меня остановил Валентайн. Рука-шлагбаум возникла на моем пути так резко, что мне оставалось лишь отступить.

Взгляд ректора метал убийственные молнии, Валентайн стоял с привычно-непробиваемым лицом. Стоял и молчал так, что даже мне было не по себе, и Эстре, наконец, произнесла:

— Я прошу прощения, тэри Ларо, за то, что вчера повела себя крайне непедагогично. Больше такое не повторится.

Вот зачем он это делает, а? У нее же сейчас пар из ушей повалит или драконий инфаркт случится.

— Извинения приняты, — ответила я, мечтая как можно быстрее отсюда уйти и остаться одной. Под пристальным взглядом ректора мои браслеты только чудом не загорелись, но мне было как-то без разницы. Пусть сами между собой разбираются.

К счастью, шлагбаум руки опустился, и я смогла беспрепятственно добраться до собственной сумки. Схватила ее и вылетела из кабинета.

— Я вас провожу, — тут же поднялся секретарь, имени которого я как ни старалась, вспомнить не могла. То ли оно потерялось за всеми событиями, то ли его вообще никак при мне не называли, но на знакомства и реверансы у меня сейчас не было настроения, поэтому я молча кивнула.

На этот раз мы шли без портала, через Академический парк, потом коридорами-коридорами-коридорами. Адептов навстречу нам попадалось мало, но даже те, что попадались, опять на меня таращились. Причем настолько явно, еще до того, как успевали заметить браслеты на моих запястьях, что впору думать что-то… странное.

Секретарь явно торопился от меня избавиться, потому что несколько раз чуть не споткнулся в беге. В крыле, где мне теперь предстояло жить, было пустынно — очевидно, после занятий все отдыхали, либо готовились к урокам, либо собирались на ужин.

— Так. Та-ак, вот ваша комната. Сейчас настроим на вас контур. — Остановившись перед высокой дверью, парень вытащил амулет, немного похожий на компас. — То, что осталось в вашей прошлой комнате, уже принесли сюда, поэтому бегать вам не придется. И-и…

Перед глазами мелькнула сиреневая искра магического заклинания, запечатывающего и открывающего дверь.

— Положите руку вот сюда, — мне под нос сунули «компас», и я подчинилась. Ладонь слегка защекотало. — Да. Все! Теперь можете открывать!

Разомкнуть контур получилось с первого раза, и я, облегченно вздохнув, скользнула туда. Правда, тут же вынырнула обратно за дверь:

— А мой опекун… — Я хотела спросить у секретаря, поставили ли Хитара в известность обо всех переменах, но секретаря в коридоре не оказалось. Зато там оказался Люциан Драгон. Он о чем-то оживленно беседовал с Драконовой, а если быть точной, привычно на нее рычал. Или, правильнее будет сказать, они рычали друг на друга? Драконова меня не видела, а вот Люциан…

Его взгляд ударился в меня с такой силой, что я чуть было не отшатнулась обратно за дверь: злой, яростный, ненавидящий. Полыхнувший золотом, когда он увидел браслеты на моих запястьях. Драконова начала оборачиваться, но в этот момент он рванул ее на себя и впился поцелуем в губы. А после втолкнул в комнату — очевидно, ее — и захлопнул дверь.

Да чтоб ее драхи драли, эту Ленор Ларо! Но судя по тому, как она выглядела, драл ее всю ночь Валентайн Альгор. Это была первая мысль, когда он увидел ее браслеты. А вторая — что несмотря на все это, несмотря на темную магию, да вообще ни на что, он готов был втолкнуть ее в комнату, заткнуть рот поцелуем и больше вообще никогда ни о чем не спрашивать. Ну а что? Если Альгору можно, то чем он хуже?

Остановило только присутствие Драконовой, которая очень вовремя попалась под руку. В смысле, очень вовремя решила высказать ему все, что думает по поводу и без: хотя он сегодня весь день это слушал. Большей зануды в жизни своей не встречал! Разве что Сезар, какая идеальная была бы пара! Но Сезар как послушный сынок женится на Женевьев, а Драконовой светит разве что роль официальной любовницы. Это еще в лучшем случае. Хотя Женевьев тоже та еще зануда, было бы у них расчудесное трио.

— Да отпусти! — Драконова уперлась ладонями ему в грудь, с силой отталкивая. — Что на тебя нашло?!

— Мы с тобой теперь как бы встречаемся, детка.

— Я не сказала, что я на это согласна!

— Хочешь во всем признаться Сезару? Давай, валяй. Только вместе пойдем, я хочу посмотреть.

— Какая же ты все-таки мразь, Драгон!

— А ты у нас сестра благочестия, по всей видимости, — он ухмыльнулся. — Нет, стой. От нее тебя отделяет сегодняшняя ночь и трусики, которым позавидуют в домах удовольствий.

— Которые ты часто посещаешь! Потому что на трезвую голову и по своей воле тебе никто не дает.

Так, все. С этим фарсом пора заканчивать.

— Напомнить тебе, что это и в твоих интересах тоже? — холодно поинтересовался он. — Как я уже сказал, я тебя не держу. Можешь прямо сейчас топать к своему несостоявшемуся парню.