— Крис! — возмущённо округлила глаза: — Ну не здесь же!

— Сама виновата, — сузил он глаза и рывком впечатал её тело в себя. — Провоцируешь, милая, — протянул Эвелине на ухо, отчего у неё мурашки промчались по всему телу.

— Я не… — попыталась воспротивиться, но в этот момент муж начал осыпать поцелуями её шею, и Эвелина забыла — что хотела сказать.

К их счастью эфиркат начал сбавлять скорость и вскоре замедлившись, остановился у крыльца гостиницы.

Проснувшись днём, после бурной ночи, Эвелина возблагодарила Благостных, что у их номера прекрасная шумоизоляция. Иначе она сгорела бы со стыда. Кристэн ночью доводил её до такого блаженства, что она кричала, выгибаясь в экстазе удовольствия.

Сладко жмурясь от воспоминаний, прильнула к мужу, глядя в окно эфирката, который увозил их домой.

Весь медперсонал реабилитационного центра заметил, что Эвелина буквально светится от счастья. И это было так — душа её пела и на губах постоянно играла улыбка. Всё у неё складывалось прекрасно. Любимый муж рядом и в ближайшее время не собирается уезжать на служебное задание, одаривает её нежностью каждое утро и жгучей страстью ночью, что дарило надежду на исполнение мечты стать матерью.

— К вам прибыла трэя Торветта, — доложил лакей, едва она вернулась домой с работы, и Эвелина с радостным писком помчалась вниз, в гостиную, куда сопроводили женщину.

— Нянюшка! — солнечно улыбаясь, Эвелина кинулась в объятия Торветты. — Что-то случилось? — опомнилась, отстранилась и с тревогой осмотрела дорогую сердцу женщину.

— Нет-нет, всё хорошо. А ты я гляжу сияешь, — улыбаясь, Торветта присела в кресло, на что Эвелина смущённо опустила взгляд, но мгновенно отзеркалила улыбку няни:

— А как же не сиять? Любимый рядом, на работе всё отлично. Деток много выписали из центра и поступивших в этот раз намного меньше. Значит и прорывы снизились. В общем — всё замечательно!

— Я вижу, вижу, — покивала головой Торветта с теплотой глядя на воспитанницу. — А муж твой где?

— Сейчас инспектирует владения и скоро должен быть. А ты как? Как у тебя дела, самочувствие? — посыпала вопросами Эвелина, не обращая внимания на горничную, которая вошла в гостиную и начала сервировать столик, расставляя на нём необходимое для чаепития.

Пока горничная не удалилась, разговор вёлся ни о чём, но стоило Торветте и Эвелине остаться наедине, как пожилая женщина достала из ридикюля сложенный конверт.

— Милая, девочка моя, — начала она сбивчиво: — ты помнишь про мою двоюродную сестру, которая живёт в островном королевстве?

— Да, конечно, — тотчас подтвердила Эвелина, проникнувшись серьёзным выражением лица нянюшки.

— Так вот, у неё дочь одарённая. Не помню — говорила я тебе или нет, — нахмурилась Торветта и сразу махнула рукой: — Да и не важно. Так вот — племянница закончила академию и сейчас работает целителем. Мы часто списываемся с сестрой. Всё же она и племянница единственные, кто остался у меня из близких родственников. И вот в одном письме, я рассказала о своей знакомой, не упоминая имени, которая никак не может зачать.

— Няня, — ошарашено выдохнула Эвелина, на что Торветта горячо заверила:

— Ты не волнуйся! Твоего имени я не упоминала, да и написала, что знакомая живёт по соседству. Так вот — рассказала я ей, что женщина, и её муж здоровы. У целителей разных побывали, а результата всё нет.

— И? — Эвелина нетерпеливо поддалась вперёд.

— Она мне вот, письмо прислала, — Торветта достала из конверта лист бумаги и протянула его воспитаннице: — Я, как только прочитала, сразу к тебе поспешила. Пишет она, что у них в королевстве есть уникальный центр. Пары, которые столкнулись с такой же проблемой, в этот центр обращаются и все, слышишь, милая? Все возвращаются с ребёночком!

Эвелина дрожащими пальцами развернула лист и торопливо забегала глазами по строчкам письма. С каждым прочитанным словом у неё сердечко стучало всё громче и громче, а в конце на глаза навернулись слёзы.

— Это ваш шанс. Девочка моя — это твой шанс, — тихо проговорила Торветта, так же не сдерживая слёз.

— Она пишет… — Эвелина вытерла слёзные дорожки и сглотнув, попыталась успокоиться, что конечно не получилось: — пишет, что в центр надо прибыть не меньше чем на месяц. Почему?

— И ещё отметь — без прислуги и кого-либо из сопровождающих. Только муж и жена. Условие центра. А вот почему не меньше месяца — там в договоре не будет объяснено. Но племянница узнала причину. Дело в том, что супружескую пару отселяют на отдельный, закрытый остров, и они живут там совершенно обособленно. Как я поняла — выделяется небольшой домик на берегу океана, еду доставляют, строго ограниченное число прислуги, которые входят в штат этого центра. В общем пару вырывают из привычного мира, изолируют от всех. Единственные с кем они общаются, так это разного вида целители.

Эвелина вскочила на ноги и начала мерить комнату шагами, нервно теребя локоны волос:

— Это надо выбрать момент и поговорить с Кристэном. Ведь ему нужно будет оставить род на неопределённый срок, а мне взять отпуск. Я сегодня, нет завтра…

— Девочка моя, — оборвала Эвелину Торветта: — подожди.

— Что нянюшка? — мгновенно повернулась к ней Эвелина.

— Ты в конце письма видела условие?

— Нет, не помню, — Эвелина опять схватила лист и начала читать: — Им надо сначала отправить заявку, — нахмурившись, произнесла и упала в кресло: — Это значит — могут отказать?

— Я думаю — это значит, что надо описать — где и у каких целителей вы были, все диагнозы и тому прочее. А потом ждать ответа. Мне кажется такое условие, потому как там есть очередь. Так что с отпуском не торопись. Обсуди всё с Кристэном, отправьте заявку и ждите приглашения.

Не успела Эвелина ответить, как дверь распахнулась, и в гостиную вошёл Кристэн. Обвёл их взглядом, отметив как женщины настороженно смотрят на него и с губ тотчас сорвался обеспокоенный вопрос:

— Что произошло?

— Ничего особенного, — стрельнув взглядом в сторону нянюшки ответила Эвелина, и вскочив, подбежала к мужу, обнимая его, целуя. Старательно улыбалась, чтобы любимый не продолжил их расспрашивать.

— Ты уверена? — выгнул бровь Кристэн.

— Конечно, — закивала Эвелина с улыбкой. — Мы с нянюшкой обсуждали наше, женское. Всё хорошо, правда. Просто отлично!

— Ну что ж, — наконец улыбнулся Кристэн и направился к пожилой женщине, чтобы поприветствовать её и пригласить остаться на ужин.

Эвелина в тот вечер так и не рассказала мужу о давшей ей надежду новости. Она постоянно прокручивала разговор с няней в голове и в итоге извела сама себя. Не найдя ничего лучшего, решила посоветоваться с кем-то своего возраста. Единственная претендентка на эту роль, в порядочности которой Эвелина была уверена — её камеристка. Ведь та за два года службы знала о многих проблемах хозяйки и ни разу не сболтнула лишнего на стороне. Всегда поддерживала Эвелину, если случалось что — утешала.