Ох, наверное, это интересный фильм. Включаю его, когда приходит Дима.

— Ну, что, выбрала, принцесса? Сопливую мелодраму или кровавый фильм? — протягивает мне попкорн.

— Ни то и ни другое. Комедию, — верчу перед ним коробочкой.

Выражение его лица меняется, и он присаживается на небольшой диван рядом со мной, соприкасаясь своими коленями.

— Значит, «Девушка моего лучшего друга», да? — переспрашивает он. — Ну, ладно. Судьба же не может быть ко мне благосклонна.

Смеюсь над ним и нажимаю на воспроизведение.

Спустя две недели я по-прежнему чувствую себя плохо. Кашель прошёл, но общее состояние ужасное. На занятия хожу каждый день, обедаем с Дамиром и Таней. Мы много смеемся и у каждого всегда есть, что рассказать. Они мое отвлечение от всех проблем.

Хлюпая по лужам, я рассматриваю оживающую на глазах природу. Я всегда представляю зиму эдакой злодейкой. Приходит прекрасная весна, и она сражаются с зимой. Наверняка, моя фантазия подключила битвы из «Звёздных воин».

Поднимаю с асфальта небольшую ветку и размахиваю из стороны в сторону, имитируя сражение. Спотыкаюсь на ровном месте, когда кто-то ладонями накрывает мои глаза.

— Тааак, булочки с корицей, — оборачиваясь, хватаю за руки Янку. — Моя вкусняшка. — тянусь к ней, чтобы обнять ее, но она слегка отстраняется.

— Неужели мы увиделись? Я уже думала, ты позабыла меня, — смотрит грозно.

— Занята, сама же знаешь, — делаю замах и кидаю ветку подальше.

— Где твоё чудовище? — ухмыляется она.

— Почему чудовище? Может, он принц в сияющих доспехах. — Прикладываю руку к сердцу и делаю вид, что становлюсь на одно колено.

— Ты не любишь принцесс и принцев! Чудовища, монстры и вампиры, вот твой выбор. Мне можешь не рассказывать. Про какого принца ты мне сейчас втираешь? Ты же сама говорила, что у этих королевских морд всегда корыстные цели и подлые поступки. — ворчит она.

— Прекращай пыхтеть, это всего лишь отношения, — совсем не убедительно говорю я.

— Всего лишь? — прыскает она от смеха, — ты с ним из ума выжила? Давай разберем ближайшую сказку? Русалочка, она отдала за него голос, а он?

— Хватит. — По интонации Яны понимаю, она настроена воинственно.

Мы проходим вдоль злополучного забора. Яна ставит ногу в петлю рисунка, а я прохожу мимо.

— И, что, даже не полезем? Что с тобой? — взывает подруга. — Не звонишь, не пишешь. Тебе никто не нужен кроме него! — забрасывает меня обвинениями так, что складывается впечатление, будто мне в спину летят камни. А я даже не уворачиваюсь.

Ускоряю шаг. Мне неприятно, столько не виделись, и первое что пришло в ее голову, это поругаться. Девушка догоняет меня и шагает со мной в ногу.

— Илона, ты ради него стала такой? Вся эта манерность хорошей девочки. Ты другая. Весёлая. Беззаботная. Смелая. Куда пропала, моя подруга? — достаточно громко интересуется она, пока я начинаю закипать, но упорно молчу. — Вспомни, сколько ты пакостила в школе мальчишкам. Как во дворе покрасила лавочку и предложила пацанам посадить тебя на колени. Как они потом гонялись за тобой, — смеётся. — Это же незабываемо. — Качает головой, будто не верит.

Меня бесит каждое её слово. Даже, если это истина, колющая мне глаза.

— А эта игра «задержи дыхание», — продолжает убеждать меня она. — Помнишь, как какой-то мальчик со двора не дышал, только из-за того, что девчонка прижалась к нему, и он упал в обморок, выбив себе при этом передний зуб, а ты смеялась, как ненормальная. — Смотрит на меня, не отрывая своего взгляда.

— Ян, я не знаю, где та, которая всё это творила. Возможно, она просто повзрослела. И дело не в нём! И не в моём отношении к нему, — смотрю на неё в упор. — Ты сама исчезла. Да, у нас сейчас учёба, но ни одна из нас не держалась за дружбу. У каждого появилась своя жизнь и новые друзья, — я вижу, как что-то меняется в её взгляде.

— Ты останешься одна с таким поведением. Уверена, что он готов, как и ты от всех отказаться? Будет тяжело наедине со своим чудовищем, — угрюмо говорит она. — Давай возьмем перерыв. Может одна из нас одумается. Жаль, столько дружили…

Я ничего не отвечаю. Направляюсь в противоположную сторону. Испортила настроение своей глупой ревностью. Изменилась ли я? Конечно! И то, что Влад занял всё мое свободное пространство, тоже верно. Но, а, как же иначе?

Поворачиваю в сторону корпуса психологии и вижу целующихся на лавочке Таню и Макса. Останавливаюсь, чтобы посмотреть на них со стороны. Одеваются они одинаково: кожанка, джинсы, массивный ремень и бандана. Он высокий и худой, она маленькая, едва достаёт ему до плеча. На них приятно смотреть, не смотря на отталкивающий прикид. Едва оторвавшись друг от друга, они замечают то, как я нагло пялюсь в их сторону.

— Эй, привет, — Макс ладонью хлопает по лавочке. — садись с нами. Отодвигаются, освобождая мне место.

— Ты можешь присесть ко мне на колено, если от этого у тебя поднимается настроение, — улыбается Макс. Таня в это время пересаживается на одно его колено. Я морщусь от отвращения.

— Спасибо, я постою, — приподнимаю бровь. — Территория повышенной влажности, феромоны, эстроген, слюни. Мне продолжать? — ухмыляюсь.

— Кто наступил кисоньке на хвостик? — Макс дергает бровями. И мои губы сами по себе растягиваются в улыбке.

— Кого ожидаем? — я не собираюсь жаловаться.

— Тебя жду. Дамир, как всегда самый голодный. Уже несколько раз звонил. А Макс уже уходит, да? — Таня выразительно смотрит на Максима. Он встаёт, отодвигая её от себя, при этом придерживая за талию. Целует в губы и уходит. На прощание показывает мне «козу». Закатываю глаза. Господи, как это по-дурацки.

Идём в кафе, чтобы покушать и встретиться с Дамиром, который уже занял нам столик и сидит у окна со скучающим лицом.

— Девчонки, есть хочется, вы, где ходите? Я заказал, как всегда, студенческую язву желудка, — рукой показывает на провиант, лежащий на столе. Обычный набор: пирожки, салат и чай. Мне кажется, я когда-нибудь умру от такой еды. Поджимаю губы, усаживаясь напротив, беру то, что называется «пирожок». Разламываю его посередине, начинка просто размазана по толстому слою теста. Это не пирожок, а тесто, смазанное не понятно, чем.

— У кого-то день рождения на днях. Нет желания сходить в клуб? Илона, тук-тук, я тут. Подними свои глазки на меня. — стучит костяшками пальцев по столу.

— Да, слышу я! Просто пытаюсь прожевать нечто резиновое, оно никак не хочет проглатываться. Кто вообще разрешил им травить студентов? — говорю с набитым ртом, потряхивая перед его лицом «пирожком».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Простите, королева, — соскакивает с места и кланяется мне, при этом задевает стул позади себя, практически плюхаясь своей пятой точкой на голову человеку. Звук столкновения задницы и головы неподражаем. Я начинаю смеяться, да так, что чай вытекает у меня из носа. Дамир делает большие глаза и извиняется перед сидящим мальчишкой.