Это была ложь. Что значит – вовремя? Из всех Дегнанов, кроме самих посланниц, в живых оставались только они с Кублином. Да и он скоро умрет.

Что ж, по крайней мере он отправится в объятия Всеединого, думая, что им все же удалось чего-то добиться.

– Храбро, – повторил Кублин. – Когда пришло время. Когда это что-то значило. Все оказалось легче, чем я думал, Марика. Потому что мне не надо было ни за кого беспокоиться.

– Да, Кублин. Ты вел себя как герой. Не хуже любой охотницы.

Он вознаградил ее тем самым победоносным взглядом, за который она любила его больше всех братьев и сестер, а потом обмяк. Когда Марика наконец поняла, что он умер, она расплакалась.

Меты крайне редко проливали слезы, если не считать обрядов. Пара в черном повернулась и уставилась на нее, но даже не попыталась подойти. Они лишь обменялись несколькими словами, наблюдая за ней.

В стойбище наконец вошли посланницы, потрясенно взирая на побоище. Грауэл протяжно, мучительно завыла. Барлог подошла к Марике и мягко почесала ее макушку, будто утешая плачущего щенка. Марика задумалась, что стало с ее шапкой. Почему она не чувствует, как мороз щиплет уши?

Взяв себя в лапы, Грауэл подошла к двум метам к черном.

III

Они укрылись на ночь в логове Скилджан, которое продержалось дольше всего и меньше всего пострадало. Марика никак не могла избавиться от застрявшего в ноздрях запаха жареного щенячьего мяса. Дрожа и обхватив себя лапами, она забилась в тень, где полностью ушла в себя, глядя, как сквозь стены логова вплывают призраки. Она долго была не в себе. Иногда она видела метов, которых тут не было, и разговаривала с ними. А потом она увидела мету, которая, возможно, была здесь на самом деле, и не поверила глазам.

Посланницы заставили Марику выпить настой чафа, который в конце концов погрузил ее в долгий крепкий сон без сновидений.

И тем не менее глубокой ночью она то ли отчасти проснулась, то ли ей приснилось, что слышит разговор парочки в черном. Вокруг одного очага лежали Грауэл, Барлог и груда рваных шкур, под которыми мог быть кто-то третий, а две чужие меты сидели у другого.

– Это она коснулась нас в Акарде, – сказала высокая. – И она же сумела дважды поразить врага во время боя. Она сильна, и Всеединое к ней благоволит.

Груда шкур пошевелилась.

– Но она не обучена, – возразила вторая. – Тех, кто сами обнаруживают у себя дар, трудно дисциплинировать. Им никогда не найдется места.

Марика поняла, что мета очень стара – наверняка старше ее бабки, хотя раньше она этого не замечала и вообще к ним не присматривалась. И тем не менее ей хватило сил, чтобы совершить долгий переход в форсированном темпе, путешествуя без отдыха, а потом у нее еще оставалась энергия, чтобы прогнать или убить сотни кочевников. Какая мета способна на такое? Что за создания эти меты из крепости?

«Суки-силты», – послышалось ей бормотание матери, словно та была все еще жива и сидела у очага, бормоча обо всем, что ей так ненавистно. Но по крайней мере Марика ее не видела. Разум постепенно приходил в себя.

– Нужно забрать ее с собой. В конце концов, именно такова была наша цель. Найти источник того контакта.

– Конечно. Нравится нам это или не нравится, страшно или не страшно. Хлес, у меня насчет ее предчувствие. Мне постоянно приходит на ум одно и то же имя, и я никак не могу от него избавиться. Джиана. Добра от нее ждать не стоит. Ее окружает аура рока. Не чувствуешь?

Вторая пожала плечами:

– Возможно, я недостаточно Мудрая. Что насчет остальных?

– От старухи нет никакого толку. К тому же она сумасшедшая. Но охотниц мы тоже заберем, пока они еще ошеломлены и не готовы кинуться сломя голову в леса, чтобы отомстить за свою стаю и погибнуть самим. Нам всегда не хватает помощников, а у них нет другой стаи, к которой они могли бы примкнуть. Лично я полагаю, что от них будет куда больше пользы, чем от этой щены.

– Возможно. Возможно. Лишние лапы никогда не помешают. Ха! Смотри-ка. Видишь, как блестят в свете очага ее глазки? Она и впрямь сильна, если смогла противостоять действию чафа. Спи, маленькая силта. Спи.

Груда шкур позади двух странных мет снова пошевелилась. Словно змея, подумала Марика.

Высокая мета протянула к Марике лапу и пошевелила пальцами. Мгновение спустя пришел сон, хотя она изо всех сил сражалась с ним, охваченная страхом. А проснувшись, она все помнила, хотя и не могла понять, было ли это во сне или наяву.

Впрочем, какая разница? Мудрые не особо отличали одно от другого. Она приняла происшедшее как данность, хотя услышанное казалось ей полной бессмыслицей.

I

Наступило утро. Марика проснулась, не понимая, что происходит. Где все те звуки, с которых начинался день в логове? Не слышалось ни стука, ни разговоров, ни перебранок. Вокруг было тихо, словно в могиле. Марика все вспомнила – и заскулила.

Раздались шаги, и кто-то остановился рядом с ней. Она лежала, отвернувшись к стене. Вряд ли она ожидала, что именно такой окажется ее первая ночь на территории охотниц!

До нее дотронулась чья-то лапа.

– Щена? Марика?

Перекатившись на другой бок, она увидела перед собой морду Грауэл. Грауэл ей не нравилась. У охотницы из логова Геррьен не было своих щенят, и с чужими щенками она вела себя крайне грубо. Что-то с ней определенно было не так.

Но теперь перед Марикой была другая, изменившаяся Грауэл, потрясенная случившимся настолько, что стала нежной и заботливой.

– Ну, давай, Марика. Вставай. Пора поесть. И принять решение.

К удивлению Марики, еду готовила Барлог.

Она окинула взглядом свое логово, казавшееся пустым без привычной суеты и ворчания. Вокруг очага сидели чужие меты. Сколько чужаков когда-либо делили с ними трапезу? Крайне мало.

И еду готовила охотница. Воистину, настали дивные времена.

Еда оказалась именно такой, какую можно было ожидать от охотницы, готовившей всего несколько раз в жизни, к тому же в поле, – простая похлебка. У Марики, однако, все равно потекли слюнки – она ничего не ела со вчерашнего рассвета. И тем не менее она не набросилась на еду, которую подала Барлог. Она ела медленно, пытаясь оттянуть необходимость что-то решать и вообще как-то жить дальше. Но еда неизбежно закончилась, и Марика, сложив лапы на набитом животе, услышала слова Грауэл:

– Нам втроем нужно решить, что делать дальше.

Барлог кивнула.

Последние из Дегнанов. Последние из самой богатой стаи Верхнего Поната. Кое-что было уже и так ясно без слов. Нельзя просто дождаться лета, а затем взять новых самцов и начать восстанавливать численность – особенно если учесть, что Грауэл не могла иметь щенков. Не было ни Мудрых, которые учили бы стаю, ни самцов, чтобы заведовать хозяйством в стойбище. Зато запасы еды, дров и тому подобного имелись в таком изобилии, что сами по себе становились помехой.