Правдиво добро лишь одно.

На сцене большой или малой,

Не все ли для чуда равно,

Герой сказки старой-престарой,

Придуманной очень давно,

Вдруг явится новому веку

И сделает ум наш добрей.

Без сказки нельзя человеку

Постигнуть природу вещей.

21 декабря 2007 г.

Шелестят страницы книг, шелестят,

И герои ни на миг не хотят

Задремать на книжных полках в тиши,

Хоть в читальне весь огонь потуши.

Все равно пробьется к свету душа,

Даже если за душой ни гроша

У читателя – ценителя книг.

Кто оценит, сколько стоит тот миг,

Когда сказкой, как надеждой, дыша,

Затоскует по герою душа.

2007 г.

Ирине Лапиной

По-французски женщина читала

О весне. Сирень вовсю цвела.

Дней весенних оставалось мало.

Ласточка гнездо давно свила.

Не на Сене в городе Париже,

Не в Версале, сказочном дворце,

А в Тайнинке к Яузе поближе

Женщина с улыбкой на лице

По-французски о весне читала.

Речь чужая, как ручей текла.

И весна над Яузой витала,

И в Париж весенний нас влекла.

30 мая 2010 г.

Как прекрасно бродить по свету

Как прекрасно бродить по свету,

По родной подмосковной земле,

Просто радуясь теплому лету,

Как бродяга навеселе.

Юг Московии пахнет медом —

Хоть корзины цветов набирай!

На рассвете, окрашен восходом,

Розовеет в лугах Иван-чай.

К горизонту уводят тропы.

Мы шагаем, не чуя беды.

Вдруг нам путь перережут окопы —

Отшумевшей войны следы.

Объяснит краевед-любитель:

«Здесь солдатки копали рвы».

И добавит, крестясь на обитель:

«Враг тогда не достиг Москвы!»

Мы пойдем, снова радуясь лету,

Ни о чем в душе не скорбя.

Как прекрасно бродить по свету,

Отвоеванному для тебя!

Лето 2009 г.

Никогда не была на Алтае,

В отпуск лишь провожала отца.

На вокзале он, сердцем оттаяв,

Вдруг менял выраженье лица.

А с Казанского целые роты

На Алтай отправлялись в поход.

«Это Бийские все патриоты,

это Бийский надежный народ», —

Говорил мне отец, веселея,

Узнавая своих земляков.

Я молчала, надежду лелея

Сбросить тяжесть столичных оков

И умчаться на родину предков,

Где герои живут Шукшина.

Встречи с ними теперь стали редки.

Над могилой отца тишина.

Час придет – разорву все контракты.

Чтоб с душою своей жить в ладу

По Владимирке к Чуйскому тракту

Как паломница, пеши пойду.

Лето 2009 г.

А как храм освятили,

То с посохом,

В шапке монашьей,

Обошел его царь —

От подвалов и служб

До креста.

И, окинувши взором

Его узорчатые башни,

«Лепота!» – молвил царь,

И ответили все: «Лепота!»

Д. Б. Кедрин. Зодчие

Лепота – позабытое слово,

Устаревшее в век скоростей.

Наши предки взирают сурово

На своих неразумных детей.

Лепота – это вам не игрушка,

Не каменья на тонких перстах,

Не забавная псевдоцерквушка

С позолотой на модных крестах.

Это подвиг владимирских зодчих,

Не подвластных канонам чужим.

Свет в окошках домов наших отчих,

Из которых куда-то бежим.

Возвращайтесь домой, россияне!

Разбредаться по миру не след.

На Земле мы не просто земляне

Мы наследники славных побед.

2003 г.

И в субботу на вербной неделе,

Покрестясь на восход,

Ремешками схватив волоса,

Государевы зодчие

Фартуки наспех надели,

На широких плечах

Кирпичи понесли на леса.

Д. Б. Кедрин. Зодчие

Отмечая победные даты,

Как не вспомнить год 46-й.

Уцелевшие в битвах солдаты

Не чурались работы простой.

Их с войны возвратилось немного

Полегла в чистом полюшке рать.

Все же вдовам, сиротам подмога,

Ведь убитых устали считать.

И тогда посреди пепелища,

Где давно соловей замолчал,

Голос Кедрина в старых Мытищах

С новой силою вдруг зазвучал.

Он звучал – на него отзывались

Во Владимире, Туле, Орле.

Голоса в хор единый сливались,

И поэзия шла по земле.

В землях курских, воронежских, прочих

Оживала России краса,

И потомки владимирских зодчих

Кирпичи вновь несли на леса.

2005 г.

Университет Московский – что за диво,

На Руси свои профессора.

Не гляди, Европа, так спесиво,

Ломоносова пришла пора.

Корень горек, плод ученья сладок.

Михаил Васильевич, крепись.

Защити Россию от нападок

И вдохни в ее науку жизнь.

Чтобы поклонялись не варягам,

А славянским искони князьям

Россияне. И под русским флагом