– Липеньш? – переспросил Боцман.

– Ну да, паспорт я же его смотрел. Он сам из этой… из Латвии будет. Живет в гостинице «Памела», это вон по той улице и направо… Чего еще рассказать-то?

Того, что услышал Саблин, было достаточно. Оставив владельца катера, он уже куда более неспешно отправился назад, к машине, к ожидавшему его Нагибину. Тот выглядел на удивление спокойно – поняв, что искомый человек исчез, контр-адмирал решил пока не переживать.

– Так что, Виталик, опередили нас? – хмыкнул Нагибин. – На тебе просто лица нет.

– А чего радоваться, когда добыча из-под носа уходит, – вздохнул Саблин. – Столько сил и времени на эту тварь тратим…

Он огляделся вокруг, где уже ничего интересного для него не было.

– Ладно, усаживайся поудобнее, – сказал Федор Ильич, – в ногах правды нет.

Он закурил, пуская дым наружу, сквозь наполовину опущенное стекло. Оба немного помолчали, глядя туда, где выглядывали суда и плескалось море.

– Таким образом, давай рассуждать логично, – докурив сигарету, откашлялся контр-адмирал, – клиент от нас ушел. Пока ушел. Ливийская яхта, как мы знаем, уже находится в территориальных водах. Пятаков, соответственно, почти наверняка направляется на ее борт – куда же ему, родимому, податься… Ну, а наша молодая парочка бросилась за ним в погоню.

– Они его не должны упустить.

– Нам нужен не только он, но и все документы, – изрек Нагибин, – без этих бумажек кто такой Пятаков? Мразь, предатель. Так это мы с тобой и так знаем. И от заслуженного наказания он не уйдет. Но сейчас дело в другом – в том грузе, который где-то здесь. Вот, может, на этой яхте, где рыжая красотка загорает. А может, на том сухогрузе. Мы ж не знаем! А узнать надо, иначе, я тебе так и скажу: без документов лучше тебе и не возвращаться… и мне тоже.

– Я думаю, все документы при нем, – произнес Виталий. – Сами посудите, Федор Ильич, он же без них никто..

– Как знать… – покачал головой контр-адмирал. – Оно-то вроде и так, но с этим хитрым лисом, якорь ему в задницу, может какой угодно вариант случиться. Калач тертый…

После того, как полицейские, доведя «кришнаитов» до изнеможения и белого каления, все же соизволили убраться с борта круизера, Зиганиди и Сабурова бросились на всех парах туда, где еще не так давно наблюдался гражданин Пятаков. Но того уже и след простыл. Избавившись наконец от ненавистных балахонов и переоблачившись в более привычную одежду, молодые люди выбрались на пирс. Проведя опрос немногочисленных присутствующих, они быстро выяснили, что интересующий их объект, пока они мило беседовали с полицейским патрулем, время даром не терял. А именно – на арендованном катере уже минут сорок как ушел в море. И, соответственно, ничего другого не оставалось, как отправиться за ним.

* * *

– Вот он! – воскликнула всматривавшаяся вперед Сабурова.

– Вижу, вижу, не одна ты у нас такая глазастая, – хмыкнул обрадованный Зиганиди.

Круизер мчался на пределе возможностей, стремительно продвигаясь вперед – туда, где на горизонте рисовался искомый объект. Берег давным-давно остался позади, скрывшись за водной гладью. Катер уходил на восток, и можно было представить, какое настроение сейчас царило в душе Пятакова, видевшего погоню.

– Ага, смотри! Заметил, – прокомментировала Катя увеличение скорости плавсредством.

– Тем лучше.

Круизер, чуть присев на корму и приподняв нос, рассекал волны, слегка покачиваясь с боку на бок. Глаза Николая впились в преследуемый объект. Катер Пятакова выжимал все возможное из своего двигателя, однако его возможности уступали круизеру, и расстояние довольно быстро сокращалось. Оба – и Зиганиди, и Сабурова – ощущали сейчас азарт охотника, настигающего добычу. Да и было от чего загореться: они знали – за ними правда, а впереди – враг, тот, который является самым страшным из врагов – предатель. Издавна к таким не было ни жалости, ни снисхождения. И откуда ей взяться, если Пятаков сам себя поставил вне закона?

Тугой соленый ветер встречал круизер, летевший вдогонку тому, кто сейчас улепетывал в ужасе.

– Отлично! – не скрывал радости Зиганиди. – Осталось недолго до того момента, когда мы сведем с товарищем Пятаковым близкое знакомство. Ты как, Катерина, жаждешь этого, а?

– Еще бы, – поддакнула коллега, всматриваясь вперед, туда, где мелькал белый катер, – а наш-то помощнее будет.

Имелись, конечно, некоторые сомнения, а не взял ли с собой означенный гражданин Пятаков что-нибудь из огнестрельного оружия. Но куда ему было деться, по большому счету? Скоро, скоро он окажется в надежных руках… Развязка близилась. Эти мысли грели душу Николаю, и шансов у Пятакова не было. И вдруг Сабурова и Зиганиди услышали звук вертолета. Да-да, ошибки не было. Впереди по курсу, чуть правее, невысоко над морем шел вертолет. Пока что в этом не было ничего плохого – летит себе аппарат, ну и пусть летит. Но от смутного, какого-то ничем не подкрепленного предчувствия у Николая закололо в висках. Желтый вертолет с синей полосой по борту приближался, направляясь явно к ним.

Пятаков гнал на пределе всех возможностей. Вертолет оказался над ним, завис, сделал вираж и пошел на круизер.

– Не нравится мне все это, – произнесла Сабурова. – Не по нашу ли душу?

– Да и я не в восторге, – отозвался Зиганиди. – Будь осторожней…

Как выяснилось в ближайшие секунды, слова об осторожности лишними отнюдь не были. Упругий гул вертолетного винта прошел чуть в стороне, удаляясь, затем с быстротой приблизился, прокатился справа налево, над самой головой. Стальная стрекоза принялась действовать сразу же и на полном серьезе. В рокот мотора вплелась пулеметная очередь, и дорожка вспенила воду метрах в тридцати от круизера. Вертолет промчался над судном, сделал вираж и снова возвращался.

– Ладно… – пробормотал Зиганиди.

Они поменялись, и теперь Сабурова, стоя у штурвала, управляла круизером. Естественно, речи о том, чтобы оторваться от вертолета, не было. Ситуацию можно было хоть как-то улучшить лавированием, рысканием по сторонам, что давало возможность «размыть» прицел вертолетчикам. Правда, в этом случае и ответный огонь тоже размывался. Оружие, заботливо спрятанное напарницей, теперь уже было в рубке, и в руки Николая привычно лег автомат. Сжимая оружие в руках, Зиганиди выжидал. Пулеметная очередь, дырявя корпус и палубу, прошлась неподалеку, затем вернулась, концентрируясь на рубке, в результате чего Сабурова была вынуждена оставить управление. А вслед за тем вертолет перенес огонь на машинное отделение, где, судя по звукам, происходило что-то нехорошее.

Зиганиди скрипнул зубами, видя, как воспользовавшийся ситуацией Пятаков повернул в сторону берега. Его катер, не понесший никакого урона, взвыл двигателем и рванул в сторону под канонаду вертолетных очередей, концентрировавшихся только на круизере.

Во время очередного виража вертолета, когда машина ненадолго отвернула, боевые пловцы перешли в контратаку. Огонь из двух стволов по снова нависшей над ними машине перешел в дуэль. Пули врубились совсем рядом, и паре опять пришлось укрываться.