Кажется, все стремятся его достичь. Но что он такое? Обычно успехом считается высокий пост, принадлежность к некой элите, богатство, способность вызывать восхищение. Меня такие примеры ни на шаг не приближают к раскрытию сущности или смысла этого понятия. Другие определения чуть ближе к сути: «Успех – это достижение того, что вы мечтали сделать», то есть вас удовлетворяет результат. Такая трактовка мне нравится гораздо больше, поскольку раскрывает отношение между человеком и делом, а не оценивает его положение в обществе или в любой сфере. Слишком сильно бывает влияние на статус факторов, ничего общего не имеющих с истинным процессом достижения результата.

Поскольку я люблю противоречия, мне нравится, что Куб – это здоровый микрокосм как достижений, так и неудач.

Конечно, как продукт он имел и имеет большой успех. Но давайте дистанцируемся от общепринятых его критериев, которые, как правило, легко подсчитать. Что, если бы Куб никогда не стал мировой сенсацией? Что, если бы он имел непродолжительный успех в Венгрии и исчез? Я продолжил бы преподавать. Я продолжил бы проектировать. Меньше ездил бы. И я продолжал бы считать Куб своим достижением.

Для меня само его создание уже было успехом. На каждом этапе процесса были мини-триумфы и моменты радости. Например, когда я заставил все кубики держаться вместе, или когда понял, как научить Куб двигаться в разных направлениях, или когда наблюдал, как смешиваются цвета, или когда после долгой борьбы с созданным мною же хаосом я наконец смог его собрать.

Это особый, доступный каждому опыт успеха, который повторяется миллионы и миллионы раз.

В журнале Popular Science одна из авторов описала свое триумфальное чувство, когда ей впервые удалось собрать Куб: «Не могу с уверенностью сказать, чему научилась. Если бы я продолжала практиковаться, могла бы я только лишь преуспеть в сборке кубиков Рубика? Или поняла бы, что развиваю другие сопутствующие навыки по мере того, как не задействованные ранее части моего мозга просыпаются и в голове рождаются всевозможные пространственные решения? Я не знаю. Но в тот момент, когда все элементы Куба встали на свои места, когда я восстановила порядок в этой перемешанной форме, мой разум на мгновение очистился. Вместо обычных повседневных забот меня наполнило чувство безграничного потенциала».

Я точно знаю, что она имела в виду. Мой катарсический опыт успеха пришел ко мне почти пятьдесят лет назад, когда я был молодым человеком, почти ничего не зарабатывал (около ста долларов в месяц) и пытался понять, что я только что создал.

Однако обычно в современном мире успех измеряется кое-чем другим, а именно деньгами.

Деньги являются частью повседневной жизни, они появляются и исчезают в тысячах обличий. Наше отношение к ним так же сложно, как и отношение к другим людям, и неудивительно, что деньги стали мерилом стоимости и силы в этом мире. Они вызывают самые противоречивые эмоции. Одновременно мы можем любить и ненавидеть их, уважать и презирать, бороться за них или, напротив, отказаться от них. В языках разных народов существует множество оттенков речи, когда говорят о взаимоотношениях с деньгами: французы деньги «выигрывают» (gagner), англичане «заслуживают» (earn), американцы их «делают» (make), русские «зарабатывают», а на моем родном венгерском мы «ищем» деньги (keres).

Каждого из нас можно охарактеризовать по отношению к деньгам, так же как и по степени интереса к финансовому положению других. Если человек признает, что деньги – лучший способ измерить ценность вещей, они легко могут стать компасом для поиска своего пути в мире. Это довольно удобный способ, но весьма опасный и обманчивый. Это заблуждение, что деньги могут давать вещам однозначную оценку, поскольку их легко посчитать. Нет ничего более далекого от истины.

Одним из немногих преимуществ жизни в экономической системе государственного социализма было полное пренебрежение финансовой выгодой. Вне партийного аппарата у людей мало стимулов для напряженной работы. Тот, кто приложил дополнительные усилия, не мог жить намного лучше тех, кто трудился не напрягаясь. И все же некоторые люди, такие как мой отец, действительно очень много работали. Что ими двигало? И что побуждало кого-то трудиться над сложной и часто разочаровывающей задачей (как создание Куба), которая не дает никаких преимуществ, кроме собственно решения? Я никогда не переставал задумываться о тайне человеческой мотивации. Почему, когда выживание и даже благополучие гарантированы, люди продолжают неутомимо двигаться все дальше и дальше?

Поразительный успех Куба обеспечил мне комфортную жизнь до сорока лет. Я никогда не был по-настоящему богатым, но всегда имел больше, чем мне было нужно. (А мне никогда особо много и не требовалось.) Моим единственным дорогостоящим «хобби» была постройка именно таких семейных домов, как нам хотелось. В остальном мне гораздо больше нравилась домашняя еда, чем шикарные рестораны изысканной кухни. Мы предпочли местное озеро Балатон экзотическим путешествиям. И до недавнего времени я был счастлив за рулем своего восемнадцатилетнего Ford Galaxy, пока не перешел на электрический Golf. Поэтому большие деньги никогда не были для меня стимулом работать больше.

Еще одна сильная мотивация, которая проявлялась на протяжении всей нашей эволюции, – это желание достичь большего по сравнению с другими. Можно стремиться быть богаче, умнее, сильнее или красивее соседей, коллег и даже совершенно незнакомых людей из телевизора. Увы, этот соревновательный дух меня тоже не вдохновлял. Я всегда был немного замкнутым человеком, интровертом и никогда не мог по-настоящему отождествить себя с какой-либо конкретной группой людей, с которыми мне было бы интересно состязаться. Я заработал немного денег в индустрии игрушек, но никто не считает меня профессионалом в этой сфере. У меня не было «карьерного пути» со взлетами и падениями. У меня даже не было четко определенной профессии на каком-то длительном отрезке времени.

Помимо славы, богатства или относительного успеха, существуют благородные стимулы, которые мотивируют некоторых выдающихся людей. Есть настоящие герои, которые неуклонно следуют своему призванию, чтобы бороться с изменением климата или искоренять бедность, лечить опасные болезни или заботиться о благополучии животных. К сожалению, я должен также признать, что, хотя и глубоко уважаю их, не вхожу в число этих избранных. Я всегда старался помочь тем, кто обращался ко мне за советом, и внес свой вклад в амбициозные образовательные проекты, но создавали эти организации, управляли этими фондами или развивали эти таланты другие люди.

Так что же движет такими, как я? Интровертами, безмятежными любителями без четко определенных долгосрочных целей, которых нужно достичь в срок, без сиюминутных потребностей, которые нужно удовлетворить?

Помимо психологических аспектов, определенно есть чувство ответственности, которое заставляет помогать другим и участвовать в осуществлении их планов и приоритетных задач, особенно если эти люди близки вам эмоционально или социально. Например, мне никогда не нравилось участвовать в рекламе, выступать на официальных мероприятиях и проводить маркетинговые встречи, но мне приходилось это делать для продвижения Куба. Многие люди своим трудом вносили вклад в этот успех, рассчитывая на мою поддержку и мое участие, и очевидно, что я многим (по крайней мере чем-то) им обязан.