Я присела на диван, откинулась назад. Волосы упали за спинку.

Неужели мне всю жизнь придется чего-то бояться? Даже если улечу с Логерона, меня найдут. Потому как я свидетель, а свидетелей нельзя оставлять в живых. Самое интересное, я понятия не имею, что происходит — будто пелена в памяти. Что такое мог сделать Шел, за что расплачиваться нужно мне, ценой своей жизни и жизни Лии?

— Сомнения не красят тебя. Ты же волевая, Терри. Пора бы сделать дискретный выбор, — раздался ровный низкий голос позади меня. — Определись, хочешь ли ты мне доверять.

— Харли… — глухо простонала я. — Почему я не слышала, как ты вошел?

— Дверь была открыта. — Его силуэт вдруг вырос передо мной черной тенью. Харли присел на корточки, рассматривая мою уставшую физиономию.

Я подняла голову, цепляясь взглядом за его черты лица, выпрямилась. Его глаза — темно-синие при этом свете — пропустили сквозь себя голубую молнию, и я отпрянула назад, испугавшись. У меня что, галлюцинация? Мне показалось?

— Поговорил, с кем собирался? — нервничая, полюбопытствовала я.

— Да. И не только. Ты ведь знаешь, Терри.

— То, что ты собираешь информацию? — Я старалась говорить тихо, чтобы наш разговор не донесся до микрочипов прослушки Стэна, которые наверняка здесь имелись.

— Тебе это так интересно? — Он резко поднялся, навис надо мной, доводя своим пронзающим взглядом до дрожи в коленках.

Его лицо оказалось напротив моего. И я подумала было, что он меня вот-вот поцелует. Но этого не произошло. Харли просто присел рядом и вытянул ноги. Губы плотно сжались. Я уже не узнавала в нем того, кто касался меня сегодня днем в бассейне.

Ледышка! Неужели не хочется?! Так и подмывало устроить провокацию, чтобы проверить реакцию на меня. Как бы невзначай, я приподняла рукой край платья, обнажив часть бедра. А сама ответила на его вопрос:

— Хотелось бы быть в курсе происходящего. Стэн рядом, не забывай. Он отличный специалист.

— Которого тебе подсунул Лекс. И ты им обоим не доверяешь. А мне хочешь верить, несмотря на то, что твое сознание диктует другие правила, более привычные для тебя. Иногда нужно что-то менять в жизни и своем мировоззрении. Опасность может настичь там, где ты ее совсем не ожидаешь.

Его тон был спокоен, голос не дрогнул даже на герц, будто он разговаривал не со мной. Кажется, он не воспринимал меня как потенциальную партнершу в постели.

— Ты многое поменял в жизни? — напряженно спросила я. Показалось, что кто-то провел рукой по бедру, устремившись вверх, и замер, и от этого касания осталось легкое покалывание. Какая-то чертовщина. — Я боюсь что-либо менять. Не знаю, смогла бы я отказаться от того, что есть. Просто не думала об этом. А что произошло у тебя, заставило бросить прежнюю жизнь, скажи?

Я прикусила губу, так как ощущение прикосновения усилилось. Низ живота заныл от того, что я почувствовала под тканью платья. Будто пальцы Харли отодвинули мое белье в сторону и теперь гладили сжатые складочки, но не пытались проникнуть между ними. Неужели долгое воздержание влияет? И я вся распаляюсь от одного взгляда: холодного, равнодушного, отрешенного от мира. Ведь вот же Харли — сидит в полуметре от меня, облокотившись одной рукой на спинку дивана, вторая лежит у него на бедре.

— Я не бросал, выхода не было, — услышала ответ, а странное ощущение вдруг ускользнуло, оставив необычное, но приятное послевкусие. — Есть ситуации, выхода из которых просто не существует.

— Выход есть всегда, — заметила я, прикусив губу, чтобы заглушить чуть не вырвавшийся стон от прекращения приятного воздействия.

— Есть, но тебе не стоит знать ему альтернативу. Тебе не понравится.

— А вдруг, — заикнулась я, а потом резко повернула голову к Харли, пытаясь представить, о чем он говорит. — Ты сделал что-то противозаконное?

— Это уже не важно. Но ты права, это не моя жизнь, не мое все. Только скорость… Мне больше ничего не нужно. Своим предложением ты лишила меня удовольствия скорости. — Он усмехнулся и замолчал.

— Потом налетаешься еще, — пожала я плечами и поднялась, одергивая платье.

Настроение упало — я злилась на себя за свои поступки; за то, что не смогла сдержаться. Я ведь не нужна ему совсем. Его странные действия вызваны удивительным характером. Из равнодушного типа он вдруг превращается в обжигающее ледяное пламя, при этом всевозможными способами выводил меня из равновесия.

— Скоро стартуем. Я решила не брать Лию. Что-то мне не по себе от мысли, что с ней что-то может случиться. Сами разберемся.

— Дело твое. Вообще, я зашел сказать тебе, что мне понадобится завтра твоя помощь, — поднялся Харли, оказавшись напротив меня и вжав в пол яростным взглядом, в котором снова появилась злая искра. — Нужно будет отвлечь твоего дружка, пока я проникну в его Сеть.

— Ты действительно сможешь это сделать? Даккор непрост. Там дом напичкан охраной, вряд ли кто-то пустит тебя в его систему.

— У тебя будет простая задача. И еще: я дам список вопросов, ты задашь их Даккору медленно. При мне. И не будешь ни чему удивляться.

— Я попробую, если это необходимо. Ты уверен?

— Еще бы. Хотелось бы послушать, где его голос выдаст ложь.

Я не стала спрашивать Харли, как он собирается это провернуть. Но уже видела по нему: он сделает то, о чем говорит. Он чувствовал настроение и эмоции, наверняка имел и другие способности. Один взгляд, которым он едва меня не поимел, чего стоит.

Я обязательно выясню, что скрывает Харли Райт, кто находится за его маской. Вот только вылетим с Фариона, останемся наедине. А насчет способностей Харли стоит поискать информацию самой. Нужно понять, с каким огнем я затеяла игру, чтобы потом не оказаться в ловушке.

Харли

Воздушная трасса к Верну Даккору пролегала над северной частью океана спутника Логерона. За окном флайера медленно тянулась водная гладь, изредка прерываемая островами, кажущимися с высоты полета лишь пятнами на голубом фоне.

Терри сидела, отвернувшись от меня, не разговаривала. И я ощущал ее обиду за вчерашний вечер. А что она хотела? Думала, раздену ее прямо там, в зале, где полным-полно видеокамер? Отличное зрелище для охраны, уж точно. Они бы порадовались в комнате с мониторами. Я проверил все скрытые устройства в ее доме за эти полдня при помощи сканера, который нашелся в моих вещах. И в зале они точно были.

Пожалел на свою голову. Но зато можно пополнить энергию. Обида Энтеррии имеет особый вкус, я никогда не встречал именно такой, у нее свой аромат.

Терри обратилась ко мне лишь тогда, когда мы уже пролетали над континентальным шельфом. В серых глазах блеснула влага, но она заставила себя улыбнуться и сказала:

— Харли, я попрошу тебя об одном одолжении. Если вдруг увидишь, что Верн переходит границы: распускает руки или говорит лишнее, поставь его на место.