Я знал, что после использования этого средства все для меня станет еще хуже. Гораздо хуже.

Поэтому стоило изобрести что-то другое. Мне показалось, что я что-то изобрел…

— Красавчик, ты чего это полез в трусы? — поинтересовалась Карин. — Ты, конечно, парнишка симпатичный, и мы, конечно, скорее всего этой ночью умрем, но я не помню, чтобы изъявляла желание потрахаться перед смертью.

— Э… — я покраснел. — У меня и в мыслях не было…

— Ну, извини, если я тебя смущаю. Но со стороны это смотрится именно так…

Я достал из потайного магического кармана десять золотых — половину того, что у меня оставалось.

— Что ты собираешься делать с этими деньгами, красавчик?

— Еще точно не знаю, — сказал я, сложив монеты в стопку.

Хотя уже примерно представлял.

Исход сражения зависит от грамотного планирования.

Конечно, фраза о том, что еще ни одна битва не прошла согласно заготовленному сценарию, уже успела набить всем оскомину. Во время боевого столкновение очень важную роль играют всякого рода случайности.

Мигель утверждает, что хороший стратег может любую случайность обратить себе на пользу.

Я — плохой стратег. Я не умею планировать дальше двух шагов вперед.

Но сэр Ралло оказался еще худшим стратегом. Он спланировал только свой следующий ход и не ждал вообще никаких случайностей.

Как я уже упомянул, мы остановились на постоялом дворе, облюбованном не слишком богатыми путешественниками, среди которых присутствовало немало личностей, склонных к криминальному образу жизни. Ближе к полуночи их концентрация в общем зале достигла максимума, все уже были изрядно навеселе, и люди сэра Ралло казались островком спокойствия в бушующем море порока.

Сэр Ралло не стал одевать полную броню, ограничившись кольчужной рубашкой. Зато теперь на его поясе висел длинный рыцарский меч.

Увидев, как я спускаюсь по лестнице с пустыми руками, он расплылся в довольной улыбке. Видимо, перспектива драки с последующим усекновением моих конечностей его тоже не очень вдохновляла.

Улыбка померкла, когда он увидел за моей спиной Кару Небесную с обнаженным клинком в каждой руке. Сэр Ралло отдал короткие распоряжения своим людям, и они начали прокладывать себе дорогу к лестнице.

— Золото! — гаркнул я во всю мощь своей глотки.

Мой вопль на мгновение перекрыл царящий в зале гул голосов и привлек внимание слушателей. Разговоры затихли, взгляды всех присутствующих обратились ко мне. Даже солдаты на миг прекратили свое продвижение к нашим с Карин персонам.

— Где? — поинтересовался кто-то из зала.

— Вот, — сказал я и швырнул десять золотых в толпу.

Кому-то может показаться, что десять золотых — не такие уж большие деньги, но это не так. Швыряться подобными суммами могут только богатые дворяне, купцы или попавшие в смертельно опасный переплет чародеи.

Тот же сэр Ралло получает жалованье около двенадцати золотых в месяц. Выполняя свои служебные обязанности, он может проигнорировать подобную сумму.

Но крестьянин не зарабатывает столько и за год. Искусный ремесленник — зарабатывает, но только в том случае, если ему повезет с заказами.

Большая же часть гостей постоялого двора могла видеть десять золотых разом только однажды в своей жизни.

Сейчас.

Естественно, они бросились подбирать деньги. Естественно, десять золотых очень сложно разделить на пятьдесят человек, а именно столько народу набилось в общий зал постоялого двора.

Естественно, началась классическая трактирная потасовка, где каждый сам за себя, а опасность угрожает со всех сторон.

В таких драках бьют всех. Посторонних свидетелей в них просто не бывает.

Троих солдат, которые оказались ближе всех к тому месту, куда упали деньги, попросту затоптали в толпе. Еще один получил кулаком по голове и выбыл из дальнейших событий.

Остальные обнажили мечи.

Это была ошибка.

Народ не знал, что солдатам нужен только я. В отравленных алкоголем мозгах свербела только одна мысль — мысль о золоте, и любое препятствие, возникающее на пути к золоту, сметалось нещадно и без предупреждения.

Несомненно, если бы дело происходило несколькими часами раньше, народ оказался бы более трезвым, и наверняка задумался, с чего это субъект, остановившийся на самом дешевом постоялом дворе, будет разбрасываться такими суммами. Но сэр Ралло сам выбрал время, когда народ уже настолько пьян, что не способен соображать, но все же не настолько, чтобы вообще не держаться на ногах.

Пробраться к выходу через бушующую толпу было немыслимо, и мы с Карин устремились наверх. Расчет строился на том, что охранявшие окно солдаты должны прибежать в общий зал на шум потасовки. Если не прибегут, значит, им не повезло. Трое солдат и чародей — это не тринадцать солдат и два чародея. С этими мы бы справились запросто.

Я видел, как сэр Ралло прокладывает себе путь во всеобщей свалке, раздавая удары мечом направо и налево. Впрочем, мечом он орудовал плашмя, понимая, что драчуны не заслужили смерти, встав на пути графского правосудия исключительно из жадности и по незнанию. Карин права, хороший он парень.

Здорово, что мне не пришлось его убивать.

Во дворе никого не было. Прыжок со второго этажа никогда не был для меня проблемой, а особенно в ситуации, когда от такого прыжка зависела моя собственная жизнь. Карин тоже справилась с этим без особых трудностей. Странно было бы ожидать чего-то иного от Кары Небесной.

Мы побежали в конюшню. Седлать лошадей времени не было, как, впрочем, и времени на то, чтобы искать в темноте наших собственных лошадей. Мы взяли пару, которая стояла ближе других к выходу, и уже мгновением спустя мчались в ночи, прижимаясь к шеям наших скакунов.

Два арбалетных болта, пущенные людьми сэра Ралло наудачу, пролетели мимо с неприятным для моих ушей свистом.

Знаменитый разбойник Эдвард Рыжая Борода был приговорен к публичной казни на главной площади Бартадоса. Посмотреть на сие эпохальное событие собралось много народу — столько, сколько могла вместить сама площадь и прилегающие к ней улочки.

Когда открытая повозка с плененным разбойником въехала на площадь, Эдвард обратился к народу и пообещал тысячу золотых тому, кто избавит его от прогулки на эшафот.

Сразу же за этим заявлением последовали народные волнения, к которым стражники Бартадоса оказались решительно не готовы. Правда, Эдвард Рыжая Борода не смог пожать плоды своего обращения, ибо капитан стражи, отвечавший за его охрану, зарубил его своим мечом при первом же намеке на беспорядки. Но одного разбойник добился — до эшафота его все-таки не довезли.

Так что идея с золотом в качестве отвлекающего маневра принадлежала не мне. Каюсь, сначала я даже решил пойти по пути Эдварда и предложить денег тем, кто задержит отряд сэра Ралло на постоялом дворе, но потом счел этот план слишком вычурным.