Он вспомнил крушение «Нзиму» и дернулся приподняться на кровати.

– Леди Нага… Что с ней?

Его лица нерешительно коснулась чья-то рука. Чьи-то губы тронули лоб.

– Не бойся, Тео. Спи.

Он заснул, опять проснулся и увидел, что женщина, сидящая возле кровати, – мама Рен. У нее над головой покачивался аргоновый шар в скрипучей подвеске. В такт его движению по стенам каюты разбегались черные тени. Когда лицо Эстер скрывалось в тени, можно было представить, что это Рен сидит у постели, но вот она перехватила его взгляд и сказала резко:

– Очнулся? Давай, соберись! На моем пескоходе бездельникам не место.

Она как будто надеялась, что он не вспомнит, как ласково она говорила с ним раньше.

Тео хотел ответить, но во рту пересохло, как в Асфальтовом заливе. Эстер грубо приподняла его голову и ткнула в губы оловянную кружку.

– Много не пей, – предупредила она. – У меня лишней воды нет. Я в Катлерс-Галп зашла за водой и провиантом, а благодаря тебе пришлось уносить ноги, ничего не успела добыть. Этот вшивец, которого я застрелила, – любимый внучек Бабули Башли. Она, видишь ли, не рада.

Песок все шелестел о корпус мчащегося на полной скорости пескохода. Тео снова заснул. Эстер встала и поднялась по трапу в открытую рубку. Шрайк стоял у руля. Его глаза горели зеленым светом. Пескоход шел по обожженному солнцем сланцу к западу от песчаного моря. Над горизонтом на востоке виднелась полоса бледного света. Ветер гудел в снастях.

– Он все спрашивает про какую-то леди Нагу, – сказала Эстер. – Наверное, она была с ним, когда его нашли эти стервятники. Ты слыхал про нее?

Шрайк сказал:

– ЗА НАМИ ПЕСКОХОДЫ.

– Что? Черт!

Эстер ожидала, что старая ведьма пошлет кого-нибудь в погоню. Про Бабулю говорили, что она занимается черной магией, а значит, головорезы ее боятся намного больше, чем Эстер и ее ручного Сталкера. Прищурившись, она смотрела на горизонт и скоро тоже их увидела – тонкие, острые плавники парусов, словно рыбьи зубы. Она ждала, что их будет один-два, боялась, что три, но Бабуля Башли отправила за нею шесть пескоходов разного размера – от крошечного катера до большого катамарана.

– Видимо, нам нужно гордиться таким вниманием, – хмыкнула Эстер.

За кормой над изломанной линией горного хребта выглянуло солнце, и дозорные на мачтах заметили черный парус прямо по курсу. На катамаране вспыхнул сигнал: «Цель под ветром». Через пару минут над одним из мелких песчаных суденышек поднялся клуб дыма, и Эстер со Шрайком увидели, как в сотне метров за кормой взрыв разметал песок.

– СКОРО ОНИ ПОДОЙДУТ НА РАССТОЯНИЕ ВЫСТРЕЛА, – бесстрастно прокомментировал Шрайк. – ЕСЛИ НА ЭТОЙ СКОРОСТИ НАМ ПРОСТРЕЛЯТ ШИНЫ, МЫ РАЗОБЬЕМСЯ.

– Черт!.. – повторила Эстер.

Она спустилась вниз и достала из рундука одну штуку, которую забрала у застреленного ею бандита в Джебель-Хакире. Это была автоматическая винтовка-джезайль, в длину больше человеческого роста, с красивыми серебряными накладками по цевью из древесины грецкого ореха. Будь тот бандит трезвым – вполне возможно, остался бы жив; ружье было отличное, дальнобойность – в несколько миль. Эстер загнала в патронник большие медные патроны, еще горсть рассовала по карманам. Проверила, не проснулся ли Тео. Он спал как младенец, свернувшись калачиком, такой кроткий и беззащитный. Эстер заставила себя отвернуться. Надо остеречься, не то еще привяжется к нему. Она слишком хорошо знала: привяжешься к кому-нибудь – не сможешь потом защититься от боли.

Когда она снова вылезла наверх, жесткий беспощадно-белый свет ударил в лицо. Ветер нес тучи песка, а пескоходы-преследователи были уже ближе. Самый маленький и самый быстрый – тот, что выстрелил первым, – настигал их с правого борта. Можно было разглядеть, как Бабулины ребятишки наводят на Эстер какое-то орудие вроде пушки. Над пушкой поднялось белое облачко дыма, Эстер обдало ветерком: снаряд просвистел мимо и взорвался, врезавшись в груду камней цвета печенья, в сотне ярдов[15] по левому борту.

Эстер вытерла нос рукавом и прицелилась, пристроив дуло джезайля на поручень.

– Проще было бы тебе это сделать, – сказала она Шрайку, сдвигая противопесчаные очки на лоб и припадая к телескопическому прицелу. – Я их еле-еле вижу…

– Я НЕ МОГУ, – ответил Шрайк. – Я МНОГО РАЗ ОБЪЯСНЯЛ. ДОКТОР ЗЕРО ЧТО-ТО СДЕЛАЛА СО МНОЙ. КАКОЙ-ТО БЛОК ПОСТАВИЛА В МОЗГУ…

– Эх, если бы твоя доктор Зеро была сейчас здесь, – буркнула Эстер, стараясь поймать в прицел кучку людей, возившихся вокруг пушки с банниками и прибойниками. – Я бы ей блок в мозгах обеспечила!

Она надавила на спусковой крючок и выругалась, когда в плечо шарахнуло отдачей. Пустая гильза, кувыркаясь, улетела за корму. Эстер не могла бы сказать, куда улетела пуля, – во всяком случае, в цель не попала. Меткость не входила в число талантов Эстер. Стрелять она не умела – только убивать.

К счастью, преследователи стреляли не лучше. Один за другим снаряды пролетали мимо, а Эстер тем временем методично расходовала свой боезапас. Она уже принялась за второй карман, как вдруг вражеский пескоход резко вильнул в сторону.

– Это я их так? – спросила Эстер.

Преследователи потеряли управление. Может, случайный выстрел Эстер перебил трос или пробил шину. Пострадавший пескоход пошел юзом, поперек движения других судов. Идущий прямо за ним трехколесник торопливо повернул и столкнулся с небольшой боевой яхтой. Сцепившись друг с другом, оба судна перевернулись и покатились по песку, рассыпая во все стороны рангоут, колеса, паруса и обломки мачт. Передовой пескоход преследователей опрокинулся тоже. За ним взметнулся песчаный шлейф, скрыв из виду оставшиеся три песчаных корабля, но они тут же показались опять, поначалу смутными силуэтами, затем стали отчетливо видны, причем расстояние до них быстро сокращалось. Пули из парового пулемета на большом катамаране защелкали по деревянному борту совсем рядом с Эстер. Она грязно выругалась и бросилась плашмя на палубу.

– ОНИ СТАРАЮТСЯ ЗАХВАТИТЬ НАШ КОРАБЛЬ, НЕ УНИЧТОЖИТЬ, – догадался Шрайк. – ПОТЕРЯЛИ ТРИ СВОИХ ПЕСКОХОДА И ТЕПЕРЬ НЕ МОГУТ ВЕРНУТЬСЯ К БАБУЛЕ БАШЛИ БЕЗ ДОБЫЧИ.

– Большое утешение, – хмыкнула Эстер, глядя снизу вверх, как пули отскакивают от его брони. – И что ты будешь делать, когда нас возьмут на абордаж?

– ДО ЭТОГО НЕ ДОЙДЕТ.

– А если дойдет?

– ТОГДА Я БУДУ ТЕБЯ ЗАЩИЩАТЬ, КАК СМОГУ, – терпеливо ответил Сталкер. – ОТНИМУ У НИХ ОРУЖИЕ. ОБЕЗДВИЖУ ИХ. ЗАСЛОНЮ ТЕБЯ ОТ ИХ КЛИНКОВ СВОИМ ТЕЛОМ. НО УБИВАТЬ ИХ Я НЕ БУДУ.

– А если они меня убьют?

– ТОГДА Я ВЫПОЛНЮ ТО, ЧТО ПООБЕЩАЛ ТЕБЕ НА ЧЕРНОМ ОСТРОВЕ.

Эстер исхитрилась сделать еще пару выстрелов по катамарану. Паруса у нее над головой были уже все в дырах, но прочный силикошелк пока не лопнул.