На вчерашнем инструктаже солдатам продемонстрировали голографии вражеских укреплений. Вильям без особого удивления разглядывал громоздящиеся друг на друга разноцветные "кубики", золотистые "соты", оплетенные серебристыми "лианами", и торчащие тут и там фиолетовые шпили.

Все это мало отличалось от виденного на Тритонии, разве что присутствовала полупрозрачная дымка, означающая наличие защитного поля. Из-за нее очертания "строений" казались смазанными.

Леса между двумя базами практически не сохранилось, торчали кое-где жалкие островки, белели в темноте ровные срезы, оставшиеся после векторного прочесывания, гарью тянуло от выжженных проплешин.

– Святая Дева, – пробормотал Арагонес, глядя на небо, которое с удивительной быстротой затягивали тучи, – недаром говорят, что погода на Новом Орегоне переменчива, что девка.

Полил дождь, сначала слабый, едва заметный, но через десять минут струи лупили по шлемам, как сотни маленьких кулачков, все вокруг скрылось за пеленой воды.

– Ничего, так целее будем, – ответил Вильям, чувствуя, как скользят на размокшей почве ботинки.

Они шли и шли, а дождь не слабел. По склонам холмов бежали потоки воды, а шум лупящих по лужам капель иногда заглушал грохочущие вдали разрывы. Вспышки с трудом пробивались сквозь мрак. Единственным сухим местом у Вильяма осталась спрятанная под шлемом макушка, в ботинках хлюпало.

Тритонианская база показалась в момент, когда на востоке обозначились первые признаки рассвета. Сначала через дождь пробилось неяркое, но очень уверенное свечение.

А потом они увидели защитное поле.

Похожее на громадный, севший на землю мыльный пузырь, оно уходило вверх и в стороны, и по переливающейся поверхности ползли радужные пятна. За ними виднелись "соты", "лианы" и "шпили". Они светились, по острым граням пробегали цепочки синих и фиолетовых огоньков.

Все выглядело безмятежно, словно в сотне метров, над верхушкой защитного купола, не бушевал настоящий ад. Там что-то с грохотом разрывалось, сверкало. Вильям увидел, как ракета шарахнулась о хлипкую на вид преграду и отлетела, точно мячик от стенки.

Кувыркаясь, веретенообразное тело скрылось во тьме.

– В стороны! – гаркнул Фрезер.

Вильям прыгнул влево, не рассуждая. Пробежал с десяток метров и только после этого позволил себе упасть и оглядеться. На том месте, где только что находился взвод, гас красный свет, означающий, что тритонианцы пальнули из точечного проектора.

– Опять интуиция? – пробормотал, отплевываясь от грязи, Вильям. – Что-то не очень верится…

Когда взвод собрался вокруг сержанта, грохот стих. В наступившей тишине очень громким показалось шипение падающей с неба воды.

– Что, все? – тихо спросил Вильям. Боевая Информационная Система сообщала, что взводы заняли исходные позиции для атаки.

– Сейчас наш час, видят духи, – ответил Ли, перехватывая винтовку.

– Ох, даже когда я работал курьером одного мафиози в Асунсьоне, мне не было так страшно, – пожаловался Арагонес.

Команда "Вперед!" заставила их замолчать и вздернула с земли не хуже подъемного крана. Мокрыми темными тенями бежали легионеры через сумрак, ботинки с тяжелым плеском месили жидкую грязь, а защитное поле безмятежно мерцало, загораживая дорогу.

Перед ним остановились даже самые смелые.

– Чего встали, срань Господня? – судя по голосу, сержант готовился лопнуть от злости. – Продавливайтесь через нее медленно, и все будет в порядке!

И сам первым шагнул в радужное мерцание. На мгновение его фигура смазалась, поплыла, а затем оказалась на той стороне. Фрезер повернулся к подчиненным, требовательно махнул рукой.

Вильям закрыл глаза, постарался смирить колотящееся обезумевшим маховиком сердце. Что-то мягкое, липкое коснулось лица, проникло вглубь черепа, пощекотало затылок и исчезло.

К собственному удивлению, он остался жив и даже не пострадал.

– Огонь! – прозвучало в наушниках. Палец нажал на спусковой крючок до того, как рассудок осознал услышанную команду. Мокрая "Гюрза" затряслась, и только после этого Вильям открыл глаза.

Защитное поле осталось за спиной, а впереди, беззащитная, как новорожденный цыпленок, виднелась база тритонианцев. В наушниках стоял многоголосый рев, а легионеры, оскальзываясь в лужах, мчались к ней.

Вильям бросился за остальными, к окутанному вспышками разрывов скоплению "сот". Увидел, как несколько легионеров одновременно хлопнулись плашмя, и тут же над ними пронеслось нечто полупрозрачное, стремительное. Не успевшего увернуться разрезало пополам.

Брызнула кровь.

Сам свернул в сторону, уходя от потянувшейся по мокрой земле шипящей полосы. Проверять, что именно произойдет с человеком, рискнувшим с ней пересечься, не хотелось.

Один из "шпилей", самый высокий, окутался лиловым пламенем, вспыхнул, как исполинский костер, а потом взорвался. За мгновение до этого Вильям лежал в грязной луже, и коричневая, как шоколад, вода плескалась около самого подбородка.

Небо, решившее принять посильное участие в сражение, продолжало извергать потоки дождя.

– Заходим слева, – донесся из наушников голос сержанта. На этот раз связь действовала безупречно, без сбоев. То ли новая боевая информационная система оказалась на самом деле много лучше старой, то ли тритонианцы просто не успели найти к ней подходы. – Там пробоина…

Чадно пылающие обломки на месте взорвавшегося "шпиля" остались за спиной, а сбоку, на месте одного из "кубиков" в нижнем ярусе построек открылась черная проплешина.

За ней виднелось что-то вроде коридора.

– Ох, вырвем мы им потроха! – кровожадно прорычал Гаррисон.

– Быстро, по одному! – тут командовал лейтенант Радукану. – Третий взвод остается снаружи, в резерве!

Из скопления ярко-желтых "сот", на мгновение ярко вспыхнувших, медленно и величаво поднялось нечто черное, веретенообразное. Под широкими раструбами дрожал и переливался воздух.

– Корабль, срань Господня! – рявкнул Фрезер. – Уйдет!

– Не уйдет, – покачал головой Радукану. – Хрен ему…

Мыльный пузырь защитного поля погас, чтобы пропустить корабль, тот поднялся выше, коснулся носом серых клубящихся туч, но тут в бок ему что-то ударило.

Вспышка сверкнула ярче молнии, тяжелый грохот перекрыл все звуки. Исполинский звездолет с надсадным воем повернул в сторону и, разваливаясь на части, рухнул куда-то за ближайший холм.

Земля колыхнулась.

– Чего встали, засранцы? – ожил сержант. – Театр вам тут, что ли?

– Уж никак не театр, клянусь четверкой, – Вильям покрепче перехватил винтовку и вслед за Арагонесом скользнул в темное отверстие. И через пару шагов осознал, что оказался без привычной поддержки БИС. В наушниках остались лишь шорохи и потрескивание.