— Да, о самом главном-то я и не сказал! — он хлопнул себя по лбу. — С родными твоими все в порядке. И с мамой, и с сестрой. Пришлось их, правда, перевезти на одну из наших хитрых квартир, до выяснения всех обстоятельств этого дела, так сказать, — помедлив, добавил Георгий Ростиславович, задумчиво разглядывая медленно плавающие под потолком кабинета причудливые кольца сигаретного дыма. — У дежурного возьмешь телефон и позвонишь им, когда сочтешь нужным.

Иван, напрягшийся было при первых словах шефа, облегченно выдохнул. Все это время он мучительно размышлял над тем, как правильно узнать о судьбе семьи. Бродили в голове бывшего капитана кое-какие мыслишки, не позволявшие задать вопрос о родных прямо, а лукавить и хитрить он сейчас, после всех пережитых приключений, был не в настроении. Ладно, все хорошо, что хорошо кончается!..

Понятное дело, Иван очень сильно заблуждался на этот счет…

ЭКСПЕРИМЕНТ № 00889–14.

Подключение носителя к интерфейсу управления

Виртуальное пси-пространство,

параметры потока — «00: 00: 00»

…Бродить по этой безлюдной пустыне, залитой мертвящим белым светом, идущим, однако же, не от солнца, а непонятно откуда — похоже, что отовсюду сразу, — было скучно. Скучно и как-то… бессмысленно, что ли? Причем эту самую бессмысленность Вакулов отчего-то очень даже хорошо осознавал.

Иван бездумно передвигал ноги по сравнительно ровной, покрытой мелкими камнями поверхности исключительно для того, чтобы делать хоть что-нибудь. Чтобы привнести в свое нынешнее положение хоть какой-то смысл. Правда, сначала, только оказавшись здесь, он хотел было лечь, забив на все эти чудеса большой болт, но не получилось: земля под ним практически мгновенно нагрелась до такой степени, что Вакулов с шипением рассерженного кота подлетел вверх.

— Да что вам от меня нужно-то?! — заорал он, для чего-то запрокинув голову. — Достали уже! Либо говорите, что хотели, либо отвяжитесь!

Ответа, естественно, не последовало.

Стоять на ощутимо пышущей жаром почве было, мягко говоря, неприятно, и Иван решил идти вперед. В принципе, определить направление движения в этом месте не представлялось возможным — не было ни солнца или звезд на небе, ни каких-либо видимых ориентиров на земле (и уж тем более не было компаса) — поэтому сторону, куда предстояло двигаться, Вакулов выбрал весьма условно. Очень условно. Просто решил, что пойдет «во-он туда» — и точка!

Прошагав по внутреннему ощущению с пару километров, Иван снял футболку и соорудил из нее импровизированный тюрбан — хотя солнца и не было, но голову этим дурацким и непонятным светом припекло основательно.— тоже мне, вертикальный солярий! — ярился Вакулов, накручивая материю. — «Только в нашем салоне! Ровный и стойкий загар по всему телу!»… Косметологи хреновы! «Индустрия красоты», млин!.. — он смачно сплюнул и пошагал дальше.

Странно, но пить ему отчего-то не хотелось, даже рот не пересыхал. Ну и на том спасибо — с паршивой овцы, как известно…

Однообразные действия, выполняемые на протяжении длительного времени, вводят в некое подобие транса, когда человек уже ни о чем не думает, а действует подобно автомату. Это касается в равной степени и плавания, и бега, и ходьбы, и — долой проклятых капиталистов! — работы на конвейере. Вот и Иван понемногу впал в такую «прострацию», тупо шагая и шагая себе вперед.

— На месте стой! Р-раз-два! — зычная команда, прилетевшая неизвестно откуда, сработала, однако именно так, как надо, и Вакулов послушно замер, машинально приняв предписанное строевым уставом положение по команде «смирно».

Но уже в следующее мгновение он встал в защитную стойку и завертел головой, определяя, где находится невидимый «командир».

— Да здесь я, здесь, — насмешливо произнес все тот же голос, и Иван резко обернулся. За его спиной, в ультрасовременном кресле в стиле «хай-тек», небрежно развалился полненький мужичок в ярко-желтом балахоне клоуна. Жгуче-рыжий парик, искусственный румянец во всю щеку, нос-кнопка на веревочке и огромные штиблеты с загнутыми кверху носами дополняли картину. Причем одним из этих штиблетов неизвестный субъект лениво покачивал, закинув ногу на ногу.

Иван молча разглядывал клоуна, соображая, каким образом тот мог здесь очутиться — ведь пришел Вакулов как раз с той стороны и пропустить такое колоритное зрелище не мог никоим образом. Оглядев на всякий случай окрестности — вдруг еще кто-нибудь появится? — капитан вновь взглянул на клоуна. Говорить он пока ничего не хотел — надо, так пусть этот рыжий сам и скажет, что захочет.

— Нуууу! — обиженным тоном протянул клоун. — Па-ачему ж мы такие нелюбопытные, так нечестно! — он откинулся назад и смешно задрыгал ногами, оглашая окрестности до ужаса фальшивым плачем. Из прилепленных на висках под париком трубочек двумя куцыми струйками брызнули обильные «слезы».

Вакулов терпеливо ждал.

Клоун сел нормально, исподлобья взглянув на Ивана:

— Ндя, аплодисментов, я так понимаю, не будет? Во зритель пошел, а? — мрачно сообщил-пожаловался он. — Что ж, — тяжелый и продолжительный вздох, — тогда приступим к делу!

Миг — и рыжий вдруг оказался на ногах. Иван, при всей своей тренированности, даже не успел заметить, как он это сделал — просто вот только что клоун сидел, а вот сейчас он уже стоит. Кресло опрокинулось на землю и стало потихоньку таять, словно клочья тумана на солнце.

В следующую секунду в руках у клоуна оказались несколько шариков. И снова Иван не успел уследить за тем, когда и откуда тот их достал.

— А-а-лле! — выкрикнул фигляр, подбрасывая их в воздух.

Странное дело, но шарики вовсе не слились в ленту, как это бывает у жонглеров. Наоборот, они неспешно плыли по воздуху и — это Иван видел совершенно отчетливо — немного увеличились в размерах, становясь плоскими, будто небольшие тарелочки.

А потом они вдруг засияли ровным, слегка желтоватым светом и на них стали проступать какие-то надписи. Вакулов слегка подался вперед и, напрягая зрение — буковки были довольно мелкими, постарался их прочесть.

Раза со второго-третьего ему это удалось.

— «Подключение к основному каналу», «форматирование носителя», «передача данных»… Что за чушь? — удивился Иван, разобрав некоторые из надписей.

Рыжий довольно осклабился.

— Выбирай! — радостно выкрикнул он, демонстрируя классический голливудский оскал «во все пятьдесят два».

— Что выбирать? — растерялся Вакулов. — Это ж… ерунда какая-то?

— Выбирай! — снова крикнул клоун, продолжая жонглировать и все так же идиотски улыбаясь. — Некогда мне тут с тобой лясы точить, того и гляди, хозяин заглянет да обнаружит, как я тут с тобой на пару под чужую дуду пляшу! Эх, была б моя воля — я бы и тебя, избранничек хренов, и взломщиков этих, космонавтов-марсиан недоделанных, в порошок, в муку, в прах! Ладно, чего копаешься, убогий, выбрал бы уже давно — и отвалил. Неужто не понимаешь, дружки твои этот канал тоже бесконечно держать не смогут, а я, — рыжий на мгновение перестал ухмыляться и нехорошо скривился, — как только освобожусь, и на тебе, и на них высплюсь от души! Дай только срок…