Господа взяли печати.

— Свадьба состоится в девятом месяце, — сказал Масахиро, — когда закончится Фестиваль Мертвых. Господин Йода желает отпраздновать ее в Инуяме. Ногучи отправляют госпожу Ширакаву в Цувано. Ты встретишь ее там и сопроводишь до столицы.

Печати зависли в воздухе, словно остановленные сверхъестественной силой. Оставалось время заговорить, отказаться от усыновления на таких условиях, предупредить господина Шигеру о расставленном ему капкане. Но я промолчал. Происходившие события были неподвластны простому человеку — мы оказались в руках судьбы.

— Ставить ли нам печать, Шигеру? — спросил Масахиро с безмерной вежливостью.

Господин Шигеру не задумался ни на мгновение.

— Да, — сказал он. — Я согласен на брак и весьма рад угодить вам.

Таким образом печати были поставлены, я стал членом клана Отори и приемным сыном господина Шигеру. Но мы знали, что засохший сургуч на бумагах об усыновлении предрешил его судьбу.

Ветер быстро разносит новости, и когда мы вернулись домой, все было подготовлено для празднования. У нас с господином Шигеру были причины, чтобы не ликовать от всей души, но он, казалось, отбросил дурные предчувствия, связанные с браком, и искренне радовался. Как и весь дом. Я осознал, что за месяцы, проведенные здесь, я действительно стал своим. Меня обнимали, гладили по голове, суетились вокруг, накладывали горы красного риса, наливали на удачу специальный чай, приготовленный из засоленных слив и морских водорослей. Все это продолжалось, пока мое лицо не онемело от улыбки и не полились слезы радости, слезы, которые я сдерживал даже в горе.

Моя любовь и преданность господину Шигеру стали еще сильнее. Вероломство его дядюшек привело меня в ярость, а заговор, зреющий против него, — в ужас. А еще из головы не выходил однорукий. Весь вечер Кенжи не сводил с меня глаз: ждал рассказа о том, что я разузнал. Мне тоже не терпелось сообщить обо всем ему и Шигеру. Когда постлали кровати и слуги удалились, было уже за полночь, и мне не хотелось омрачать праздник дурными вестями. Я лег бы спать, никого не потревожив, но Кенжи, единственный абсолютно трезвый человек в доме, остановил мою руку, протянувшуюся к лампе:

— Сначала ты должен рассказать нам, что увидел и услышал.

— Дождемся утра, — ответил я и увидел, как сгущается темнота во взгляде Шигеру.

К сердцу подкатила непреодолимая грусть, полностью отрезвившая меня.

— Полагаю, мы должны узнать худшее, — сказал он.

— Отчего отпрянул конь? — спросил Кенжи.

— Оттого что я сильно нервничал. Когда мы развернулись, я увидел однорукого человека.

— Андо? Я тоже его видел, но не знал, заметил ли его ты: ты не подал виду.

— Он узнал Такео? — тотчас спросил Шигеру.

— Он внимательно смотрел на вас несколько секунд, а затем сделал вид, что вы ему более не интересны. Само его присутствие в городе подразумевает, что он что-то пронюхал. — Кенжи взглянул на меня и добавил: — Должно быть, твой коробейник проболтался!

— Я рад, что усыновление теперь подтверждено печатью, — проговорил Шигеру. — Теперь ты в большей безопасности.

Я знал, что должен передать подслушанный разговор.

— Простите меня, господин Отори, — начал я. — Я слышал, о чем говорили ваши дяди наедине.

— Пока ты считал жителей дома или старательно обсчитывался, полагаю, — сухо произнес он. — Они обсуждали женитьбу?

— И кто женится? — спросил Кенжи.

— Меня, кажется, привлекли к скреплению союза с кланом Тоган, — ответил Шигеру. — Невестой является подопечная господина Ногучи по имени Ширакава.

Кенжи поднял брови, но ничего не сказал.

— Мои дяди дали мне понять, что от этого брака зависит их решение об усыновлении Такео, — добавил Шигеру и уставился в темноту. — Я зажат между двумя обязательствами. Не могу выполнить оба, но и нарушить ни одно из них не вправе.

— Такео должен рассказать нам, что обсуждали господа Отори, — пробормотал Кенжи.

С ним мне было разговаривать легче.

— Брак — ловушка. Его цель — отослать господина Шигеру подальше от Хаги, где его популярность среди народа и неприятие коалиции с кланом Тоган могут расколоть клан. Дошли вести, что Араи из Западного Края хочет бросить вызов Йоде. Если Отори присоединятся к нему, то Йоде придется противостоять обоим. — Мой голос затих, я повернулся к Шигеру. — Господину Отори об этом известно?

— Я держу связь с Араи, — сказал он. — Продолжай.

— За госпожой Ширакавой закрепилось клеймо: она приносит мужчинам смерть. Ваши дяди собираются…

— Убить меня?

Голос Шигеру прозвучал с деловым спокойствием.

— Мне не следовало сообщать столь низменную вещь, — пробормотал я. — Именно они наняли Шинтаро.

Снаружи заливались цикады. На моем лбу росли капли пота. Было душно и безветренно — темная ночь без луны и звезд. Стоял затхлый запах землистой реки. Древний запах, столь же древний, как и предательство.

— Я знал, что не отношусь к их любимчикам, — сказал Шигеру. — Но подослать ко мне Шинтаро! Они, наверно, считают меня поистине опасным. — Он хлопнул меня по плечу. — Мне есть за что быть благодарным Такео. Я рад, что он будет рядом со мной в Инуяме.

— Ты шутишь! — воскликнул Кенжи. — Ты не можешь взять туда Такео!

— Я вынужден ехать туда, а с ним буду чувствовать себя уверенней. В любом случае, теперь он мой сын. Он должен сопровождать меня.

— Только попытайтесь оставить меня здесь! — вставил я.

— Значит, ты намерен жениться на Ширакаве Каэдэ? — решил уточнить Кенжи,

— Ты знаешь ее, Кенжи?

— Слышал о ней. А кто не слышал? Ей едва пятнадцать. Говорят, она очень красива.

— В таком случае, к сожалению, я не могу жениться на ней, — чуть ли не шутя сказал Шигеру. — Но никому не повредит, если все поверят, что я женюсь, по крайней мере, на некоторое время. Это отвлечет внимание Йоды и даст нам еще несколько недель.

— Что мешает тебе вступить в брак? — спросил Кенжи. — Ты только что упомянул о двух обязательствах, между которыми зажат в тиски. Поскольку ты согласился на женитьбу ради усыновления, надо понимать, что Такео — твой первый долг чести. Что насчет второго? Ты ведь не состоишь в тайном супружестве?

— Почти состою, — после паузы признался Шигеру, — В эту историю вовлечена еще одна женщина.

— Ты не скажешь мне, кто она?

— Я держал это в секрете слишком долго, чтобы произнести ее имя, — ответил Шигеру. — Такео скажет тебе, если знает.

Кенжи повернулся ко мне. Я проглотил слюну и прошептал:

— Госпожа Маруяма?

— И давно ты понял? — улыбнулся Шигеру.