Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Адреналин зашкаливает, а я начинаю задыхаться от этих невероятных, страшных по силе своей эмоций.
– Шлюха! Твоя шлюха! – наверное, у меня полностью отключился разум и остались лишь голые инстинкты. Первобытные, звериные. Жуткие.
– Скажи, что с тобой сделать?! – рычит яростно, наращивая темп до предела. Ещё немного, и у меня случится приступ. Кровь бьёт в голову и в низ живота. Так сильно, что я теряю последние крупицы рассудка и ору:
– Трахни! Трахни меня, как шлюху! – я не испытываю стыд за свои слова, хотя где-то на задворках сознания понимаю, что должна бы. Ведь я такая правильная до оскомины девочка, как говорит Алина.
Но сейчас не осталось границ, за которые я не шагнула бы вместе с ним. На нём. На его большом, пульсирующем во мне органе.
Слышу, как Илья ругается, поднимаю голову с его плеча и слепну от света фар, направленного на нас. Слышу пронзительный сигнал какого-то грузовика и запоздало понимаю, что мы на встречке.
– Илья! – кричу от ужаса, что сейчас случится авария и чувствую, как его желание взрывается во мне горячими брызгами спермы. Филатов резко выворачивает руль, и мы летим куда-то на обочину.
Машину заносит, визг тормозов и отдалённый яростный сигнал какого-то испуганного водителя. А я на несколько секунд отключаюсь, падая на грудь мужа.
– Всё хорошо, – слышу его голос будто в каком-то тумане. Поглаживание горячих рук по спине и плечам. Поднимает меня, берёт за подбородок. – На меня посмотри. Испугалась? – его взгляд снова похож на человеческий, и в глазах читается беспокойство. А я начинаю понимать, что только что случилось, и со стоном отпрянув от него, осматриваюсь по сторонам.
– Что ты… Где мы? Илья, с нами всё в порядке?! Ты как? – беру его лицо в свои ладони, чувствуя, как бедра обдаёт горячей влагой. Только бы не кровь. Только бы не ранен… Посмотреть вниз боюсь, но подсознание само дорисовывает жуткие картинки из фильмов ужасов, где героев протыкает веткой дерева или какой-нибудь железякой. Меня трясёт и по щекам бегут слёзы, а Филатов всматривается так обеспокоенно, словно… Словно это со мной что-то не так. Но почему я ничего не чувствую? Только жар в промежности и слабая боль в животе.
– Малыш, малыш… Девочка моя маленькая, всё. Всё хорошо. С нами всё в порядке, Варь. Слышишь меня, малая? – он хлопает меня по щекам, зарывается рукой в волосы и сжимает затылок. Массирует. – На меня смотри. Смотри. Всё хорошо. Мы на обочине. Всё обошлось.
И только тогда я набираюсь смелости, чтобы посмотреть вниз. Илья ещё во мне. Член всё ещё не опал, но между нами уже образовалась целая лужа его спермы и наших выделений. Крови нет. Мы целы и невредимы. Сглатываю резко подступившую к горлу тошноту, слезаю с него. Илья помогает мне пересесть на пассажирское, переключает автоматическую коробку передач на паркинг.
Я заторможенно наблюдаю за тем, как он тянется к бардачку, достаёт оттуда влажные салфетки и, вытащив несколько штук для себя, подаёт упаковку мне. Всё это он проделывает с необычайным спокойствием, будто всё нормально. Мы сидим дома, попивая его любимый пуэр или вино, смотрим кино, и он поглаживает мои ноги, которые я положила на его колени. Я ещё раз оглядываюсь по сторонам. Может приснилось?
Но нет. Мы на каком-то мосту. Ночь, горит всего пара фонарей плюс свет фар. Вокруг ни души. И зданий никаких. Снова на Филатова гляжу и, прижав ладонь к губам, пулей вылетаю на улицу.
Извергаю всё содержимое желудка на асфальт, хватаюсь за поручни и кричу во всё горло. Горячие слёзы обжигают щеки, а по телу раз за разом пробегает озноб и дрожь.
Филатов отрывает меня от поручней, прижимает спиной к себе.
– Всё закончилось, тихо. Успокойся. Ты сама хотела этого. Теперь знаешь, чем мы с ней занимались. Вопрос закрыт?
– Ненавижу… Тебя, её… Ненавижу, – зубы стучат, кружится голова. Он подхватывает меня на руки, несёт обратно к машине.
– Придётся терпеть. Я тебя никогда не отпущу.
ГЛАВА 27
В окна стучит дождь, где-то вдали сверкает молния. Мы успели намокнуть, пока шли с парковки, но я не чувствую холода, хоть и дрожу так, что зуб на зуб не попадает. Не уверена, что это из-за дождя, скорее всего остаточное после сильного испуга.
– Пей, Варь, давай, – Илья подносит к моим губам ароматный, свежезаваренный чай, сам отпивает виски прямо из горлышка бутылки.
Я беру чашку в руки, грею об неё ладони. Шмыгаю носом. Наверное, выгляжу сейчас, как мокрая мышь, утонувшая в мягком банном халате и с сосульками влажных волос. Чувствую, завтра меня ждут все прелести простуды. И очень хочется плакать. Филатов рядом на диване. Тоже в халате. Только его не трясёт, как меня. Ему вообще, похоже, фиолетово на всё. На то, что мы чуть не въехали в грузовик, на то, что едва не слетели с моста. Я уже не говорю о таких мелочах, как гроза. Ему всё до лампочки.
А мне нет.
Я понимаю, что он страшный человек. Ужасный. Он адреналиновый наркоман, психопат и абсолютно непредсказуемый. Как маньяк.
И едва ли когда-нибудь изменится.
– Ей нравилось? – спрашиваю надтреснутым голосом, от которого саму передергивает.
– Ты о чём? – делает потише звук телевизора, обнимает меня за плечи.
– О ней. Ирине нравилось с тобой… заниматься этим?
– Чем? – я ошалело вглядываюсь в его глаза. Мне кажется, или в тоне Филатова я уловила насмешливые нотки?
– Этим. Опасным сексом.
Его тусклая усмешка исчезает, а на её место приходит выражение задумчивости. Словно он размышляет, стоит со мной откровенничать или лучше не надо.
– Ну вообще-то это она меня подсадила на него.
– На секс или на опасность во время? – сейчас я, наверное, похожа на сопливого следователя. Но Филатова мой допрос не раздражает и он пока вполне себе охотно отвечает.
– На адреналин, Варь. От секса конкретно с ней я никогда не дурел, как с тобой. Мне нравилось трахаться. А как звали ту, кого я в очередной раз сношал, мне было параллельно. Как и их лица, фигуры, цвет волос. Плевать.
Не могу сказать, что меня сильно порадовала эта информация, но знать, что он не был влюблён в Яблонскую, всё-таки приятно, что не говорите.
– А сейчас? Ты скучаешь по этим ощущениям? – спрашиваю, а сама далеко не
