– Верно… – Фиалка посмотрела на Гараню восхищенным взглядом. – Мне кажется, что тебе уже приходилось бывать в таких местах.

Гараня не ответил. Нахмурившись, он внимательно всматривался в небо.

– Что ты там увидел? – спросила Фиалка.

– Услышал. Где-то над островом летает вертолет.

Наморщив нос, Фиалка прислушалась, склонив голову к плечу. Через некоторое время она сказала:

– Тебе почудилось. Это шумит ветер.

– Нет, я не мог ошибиться, – упрямо боднул головой Гараня. – Машина небольшая, скорее всего, французского производства. У нее мотор тарахтит, как швейная машинка.

– Может, и так, – сдалась Фиалка. – Нам-то что этого? Вряд ли кто-нибудь согласится вывезти нас тсюда.

– Да уж… – Гараня тяжело вздохнул. – Кому мы нужны? Без денег, без документов…

– К тому же я не думаю, что босс не подстраховался на подобный случай. Это не тот человек. У него глаза умные, но оловянные. Я таких людей всегда боялась. Они все просчитывают наперед и задуманное всегда доводят до конца.

– Может быть. Я видел много негодяев, но с богатыми встречаться еще не приходилось. Так что полагаюсь на твой опыт…

– Который говорит, что верить на слово толстым кошелькам нельзя, – подхватила Фиалка.

Гараня весело посмотрел на девушку и спросил:

– Кстати, как тебя зовут? А то странно получается: живем на острове три дня, а имен друг друга не знаем. И даже не интересуемся.

– Все очень просто, – ответила Фиалка. – Я это уже проходила. Имя нужно тем, кто является личностью… пусть и с большой натяжкой. А мы к таковым не относимся. Мы – дорожная пыль, мусор. – Это девушка сказала с горечью.

– Наверное, – нехотя согласился Гараня и нахмурился.

– А зовут меня Алена. Только я уже отвыкла от своего имени. Обычно меня называют… называли Фиалкой.

– Красиво… – Лицо Гарани снова прояснилось. – Что касается моего имени, то оно у меня без претензий – Федор. Но я от него уже почти отвык. Мои кореша кличут меня Гараней.

– Почему?

– Потому что по паспорту я значусь как Федор Гаранин. Вот мою фамилию маленько и сократили.

Фиалка немного помолчала, а затем неожиданно робко обратилась к Гаране:

– Давай будем называть друг друга по именам…

– О чем разговор… – Гараня широко улыбнулся. – Лично я голосую «за». Обеими руками.

Лицо девушки в одно мгновение покрылось румянцем. С чего бы? – недоуменно подумал Гараня. В этот момент Фиалка показалась ему самой красивой девушкой на земле.

Тем временем Малеванный обрабатывал Люсика. Они уединились на дальней оконечности пляжа, возле большого валуна. Небо уже утратило дневную ясность и опустилось совсем низко. Уставшее за день солнце тоже потускнело и стремилось побыстрее окунуться в золотую купель у горизонта, чтобы отойти ко сну чистым и умиротворенным.

– …Мы с тобой нормальные люди и должны избавиться от этих отбросов. – Вор шипел над ухом Люсика, словно потревоженная змея. – Алкаш – как кость в горле. Козыря из себя строит. Падло… А эта шалава… – Малеванный грязно выругался. – К ней ни на какой козе не подъедешь. Тоже с ним заодно.

– Стервоза, – охотно согласился с ним Люсик. – Бабы все такие. Ненавижу!

– Да? – Малеванный посмотрел на Люсика с невольным интересом. Но в этот момент его мысли были направлены на другое, а потому он не стал анализировать ответ своего будущего сообщника и продолжил: – Вот и я об этом. Гнать их нужно. Сам посуди, у нас сейчас мяса недели на две, а то и больше, если экономить, да еще рыба… и орехи, и бананы. Риса немного осталось. Проживем. Но только тогда, когда едоков немного поубавится.

– И я так думаю, – решительно заявил Люсик; ему льстило, что вор относится к нему уважительно и даже советуется. – Вдвоем нам будет гораздо легче выжить.

– Почему вдвоем? – опешил Малеванный. – Нет, мы прогоним лишь алкаша и путану.

– А остальных?

– Бомж – ценный человек. Он хороший добытчик. Пусть себе шастает по джунглям и приносит нам харч.

– Ладно, бомжа оставим, – нехотя буркнул Люсик. – Но я не доверяю ему. С виду будто простак, а на самом деле хитрая рыба.

– Я эту хитрость из него дубиной выколочу. Не сомневайся.

– Ну а наркоманка? – не унимался Люсик, который уже считал себя едва не ровней вору. – Она-то зачем нам нужна?

– Какой ты жестокий человек… – Малеванный коварно ухмыльнулся. – Не гони пургу, Лукьян. Головой нужно думать. Девка все равно недолго протянет. Я знаю… А ест она сам видишь сколько. Как синица: поклевала чуток – и на боковую. Так что оставь ее в покое.

– Как скажете, Григорий Иванович, – стушевался Люсик, заметив в глазах вора опасный огонек.

– Нет, если ты настаиваешь… – Малеванный снова принял предупредительно-благодушный вид.

Однако Люсик не стал искушать судьбу. Он уже понял, что вор – опасный человек, которому нельзя становиться поперек дороги. Но Люсика всегда привлекали сильные личности, и привычка к подчинению у него была в крови. А потому дружеское расположение вора он воспринял как доброе предзнаменование и ни в коей мере не хотел вступать с ним в пререкания.

– Я думаю, вы правы, – как можно тверже ответил Люсик.

– Мы правы, – поправил его Малеванный и дружески обнял за плечи.

Этот жест вора и его слова рассеяли все сомнения и колебания Люсика. У него снова есть друг! Это было здорово. Невольно хихикнув от избытка чувств, он спросил:

– Когда начнем? Я готов хоть сейчас.

– Не спеши. У меня есть план. Слушай…

И Малеванный, словно опасаясь, что его кто-то подслушает, склонился к уху Люсика и начал излагать свои соображения…

От Фиалки не укрылось странное поведение Малеванного и Люсика. Девушка интуитивно сообразила, что они замышляют что-то недоброе.

– Посмотри на этих… – Она толкнула Гараню локтем под бок.

– Вижу, – ответил тот на удивление безразлично и спокойно.

В этот момент он едва держался на ногах. Пока сооружалась хижина, его мысли были заняты только работой. Но вновь проснувшаяся тяга к алкоголю заглушила все остальные чувства, и Гараня ощутил себя разбитым и уставшим до предела.

– Они выглядят как заговорщики, – сказала Фиалка.

– Ну и что?

– Как это – что? От этого ворюги можно ожидать чего угодно.

– Самое худшее, что он может со мной сделать, – это убить. Но я уже и так мертв.

– Как это? – опешила Фиалка.

– Я умер лет семь назад. С тех пор, как… А! – Он обреченно махнул рукой. – Ты не поймешь…