Он закончил писать к вечеру, но Кассон, прочитав инструкции Родина о немедленном переводе денег, высказал свои возражения. Мы обещали англичанину, напомнил Кассон, номер телефона, по которому он будет получать самую свежую и точную информацию о передвижениях де Голля, а также о любых изменениях в заведенном порядке охраны президента. Эта информация может оказаться жизненно важной для наемного убийцы. Уведомляя его о переводе денег на этом этапе, развивал свою мысль Кассон, мы толкаем его на поспешные действия. Разумеется, место и время покушения Шакал выбирает сам, но едва ли несколько дней задержки повлияют на его планы. А вот информация, к которой получит доступ убийца, может сыграть решающую роль, и тогда ожидаемый успех не обернется очередной, очевидно, последней неудачей.

Он, Кассон, этим утром получил донесение от руководителя парижского подполья, которому удалось внедрить агента в непосредственное окружение де Голля. Через один-два дня агент начнет поставлять самые надежные сведения о местопребывании генерала и о его предстоящих поездках и выступлениях, не объявленных заранее. Поэтому хотелось бы, чтобы Родин придержал письмо к банкирам, пока он, Кассон, не отправит Шакалу телефонный номер в Париже, по которому тот сможет получить крайне необходимую ему информацию.

Родин долго раздумывал над аргументами Кассона, но в конце концов согласился, что они достаточно убедительны. Никто не мог знать о намерениях Шакала, так что задержка с переводом денег до направления в Лондон листка бумаги с телефонным номером, похоже, не имела никакого значения. Главари ОАС понятия не имели, что наемный убийца уже выбрал свой день и следовал тщательно разработанному плану с точностью швейцарского часового механизма.

В ту душную римскую ночь, сидя на крыше у вентиляционной шахты и привычно сжимая в руке кольт 45-го калибра, Ковальски думал о маленькой больной девочке в Марселе. Перед самым рассветом его осенило. Он вспомнил, что при последней встрече в 1960 году Жожо говорил о телефоне, который он хочет поставить в своей квартире.

* * *

В то утро, когда Ковальски получил письмо, Шакал вышел из отеля «Амиго» и на такси добрался до угла улицы, где жил месье Гуссен. Он позвонил оружейнику после завтрака, и тот пригласил господина Даггэна, так он представился бельгийцу, приехать к нему в одиннадцать часов. Из такси Шакал вылез в десять тридцать и полчаса оглядывал улицу, сидя на лавочке в маленьком сквере с газетой в руках.

Не заметив ничего подозрительного, он позвонил в дверь ровно в одиннадцать, и Гуссен пригласил его в дом. Как только Шакал переступил порог, он запер дверь на замок и цепочку. Они прошли в небольшой кабинет.

— Есть трудности? — спросил англичанин, взглянув на явно расстроенного оружейника.

— К сожалению, да.

Лицо англичанина окаменело.

— Вы говорили, что я смогу увезти ружье четвертого августа, если приеду к вам первого.

— Совершенно верно и, уверяю вас, с ружьем все в порядке, — ответил бельгиец. — Оно готово, и, откровенно говоря, я вижу в нем одну из вершин моего творчества. Меня беспокоит вторая часть вашего заказа, изготовление которой пришлось начинать с нуля. Позвольте, я вам все покажу.

На столе лежал плоский футляр длиной в два фута, шириной в восемнадцать и высотой в четыре дюйма. Месье Гуссен снял крышку, и Шакал взглянул на содержимое футляра.

Нижняя часть напоминала готовальню с отделениями, по форме точно соответствующими уложенным в них составным элементам ружья.

Вдоль большей стороны «готовальни» лежал ствол с казенной частью, общей длиной восемнадцать дюймов. Шакал вынул их, внимательно осмотрел. Затвор оканчивался захватом диаметром не более казенной части, в которую он устанавливался.

Англичанин взялся за захват большим и указательным пальцами правой руки и повернул его против часовой стрелки. Затвор вышел из замка и заскользил по пазу. Англичанин оттянул его назад, открыв тускло блестевший желоб для установки патрона и черную дыру в тыльной части ствола.

Он загнал затвор в казенную часть до упора и повернул по часовой стрелке.

У самого захвата в нижнюю часть затвора был аккуратно вварен диск в полдюйма толщиной и диаметром не больше дюйма. Благодаря серповидному вырыву наверху диск не мешал возвратно-поступательному движению затвора. В центре диска имелось отверстие диаметром в полдюйма, с нарезанной внутри резьбой.

— Для крепления приклада, — пояснил бельгиец.

Шакал заметил, что от деревянного приклада не осталось и следа, если не считать тонких отбортовок, которыми он фиксировался под каренником. Два отверстия под винты, которые крепили приклад к ружью, были заварены и зачищены. Шакал оглядел ружье снизу. Под казенной частью оказалась узкая щель. Сквозь нее он мог видеть часть затвора с ударником. От крючка осталось лишь основание, спиленное заподлицо со стальной поверхностью ружья.

В основании срезанного спускового крючка темнело отверстие с резьбой. Месье Гуссен молча протянул Шакалу маленький, с дюйм длиной, кусочек стального прута, изогнутый и с резьбой на одном конце. Большим и указательным пальцами Шакал ввернул его в отверстие до упора. У ружья появился новый спусковой крючок.

Бельгиец потянулся к футляру и взял стальной стержень, также с резьбой на одном конце.

— Нижний подкос приклада.

Наемный убийца ввернул подкос в отверстие диска под казенной частью. Стальной стержень смотрел вниз под углом в тридцать градусов. В двух дюймах от нарезки на стержне имелась фаска, в центре которой оружейник просверлил отверстие под углом к оси стержня. Месье Гуссен протянул Шакалу второй, более короткий стержень.

— Верхний подкос.

Шакал установил и его. Оба подкоса смотрели назад, верхний под более пологим углом, чем нижний, напоминая две стороны остроугольного треугольника, но без основания. Гуссен передал Шакалу и основание. Изогнутое, в пять или шесть дюймов длиной, с толстой подложкой из черной кожи. На концах плечевого упора, или торца приклада, виднелось по отверстию.

— Вворачивать не нужно. Просто насадите на подкосы.

Англичанин приложил упор к концам подкосов и вогнал их в отверстия. Теперь англичанин держал в руках ружье со спусковым крючком и прикладом, образованным двумя подкосами и упором. Шакал приложил ружье к плечу, левой рукой ухватил его под стволом, указательный палец правой руки лег на спусковой крючок, закрыл левый глаз, прищуренным правым взглянул вдоль ствола. Прицелился в дальнюю стену и нажал на крючок. Внутри казенника раздался глухой щелчок.

Он повернулся к бельгийцу, который держал в каждой руке по черной трубке длиной в десять дюймов.

— Глушитель, — попросил англичанин.

Взял предложенную ему трубку и оглядел свободный конец ствола, вернее, резьбу на его внешней поверхности, надел трубку широким концом на ствол и завернул до упора. Глушитель выступал над срезом ствола, как толстая сосиска. Англичанин вновь протянул руку, и месье Гуссен вложил в нее телескопический прицел.