И такой русью ходили они и на Царьград, и на греков и на хазар. Как известно из других источников противостояние Руси славян и Византийской империи было очень древним и напряжённым. Чего стоят одни только «Зми́евы валы́» – оборонительных валов по берегам притоков Днепра южнее Киева, датировка сооружения которых относится предположительно со II в. до н. э. по VII в н. э.

Русь характеризовала уже в то время тяга к объединению, защите собственных земель и порядков. На основе руси, как дружины для похода и начало образовываться Русское государство – страна стойких воинов и пахарей с русыми волосами и голубыми глазами. Это было начало прорастания мощного дерева невиданной цивилизации, где каждый пахарь мог стать воином, а каждый воин пахарем, где жёны шли за мужьями на каторгу, отбросив происхождение и будущее. Потому, что предрешённости нет. А есть собственное счастье, добытое собственным трудом.

Характерен пример из той же Лаврентьевской летописи: «Вслед за тем, по смерти братьев этих поляне были притесняемы древлянами и иными окрестными людьми. И нашли их хазары сидящими на горах этих в лесах, и сказали: «Платите нам дань». Поляне, посовещавшись, дали от дыма по мечу. И отнесли их хазары к своему князю и к своим старейшинам, и сказали им: «Вот, новую дань захватили мы». Те же спросили у них: «Откуда?». Они же ответили: «В лесу на горах над рекою Днепром». Опять спросили те: «А что дали?». Они же показали меч. И сказали старцы хазарские: «Не добрая дань эта, княже: мы доискались ее оружием, острым только с одной стороны, то есть саблями, а у этих оружие обоюдоострое, то есть мечи: станут они когда-нибудь собирать дань и с нас…»

Вопрос выживания, самостоятельности, независимости в IX веке стоял очень остро. В то время как на Западе, Юге, Востоке уже были государства и целые империи к северо-востоку от Днепра разрозненные племена восточных славян только ощутили опору для собственного развития. А там, где есть развитие обязательно будет что-то построено. Окружённые бесчисленными соседями племена вынуждены были обороняться, развивать военное мастерство. Но шагом к государственности стало не обложение соседей данью, не захват новых земель, а ЗАЯВЛЕНИЕ РУСИ перед ликом могущественных империй.

Таким образом, феномен слова Русь – это не этноним, не топоним, гидроним (от реки Рось или Русины), это название дружины, которую приглашали эти племена или повоевать за них или управлять ими: «В год 6370 (862). Изгнали варяг за море и не дали им дани, и начали сами собой владеть. И не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица и стали воевать сами с собой. И сказали они себе: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву». И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью подобно тому, как другие называются свей, а иные норманы и англы, а еще иные готландцы, – вот так и эти прозывались…» То есть прогнали одних ВАРЯГОВ и пригласили ДРУГИХ ВАРЯГОВ, которые звались Русью. Варяг, «За море» – это совсем не обязательно к викингам, норманнам. Варяги своей Русью жившие «За морем» – это могли быть руяне с острова Руяна (Рюген) или ободриты жившие на территории севера современной Германии. На острове Руяне до XII века стоял город Аркона, где находился храм главного Бога западных славян – Свентовита, Световита. Согласно «Славянской хронике» Гельмольда (1167–1168 гг.) – бог земли руянской, «светлейший в победах, самый убедительный в ответах», который среди множества славянских божеств считается главным.

Ошибочно считать Варяга и Викинга одним и тем же персонажем. Варяг – это собирательный образ человека прибывшего гостем из-за моря. Викинг – скандинавский мореход, промышлявший разбоем и грабежом близлежащих побережий. Цель этих племён была лишь нажива, Они нападали, грабили, разрушали, забирали добычу, пленников и уплывали восвояси пировать и зимовать на своём побережье. И поэтому, если бы правдой было то, что Рюрик был викингом, как утверждают норманисты – это было бы равносильно самоубийству для вольного города Новгорода и его народа, это как пригласить волка стеречь овец.

Тем не менее, после приглашения Рюрика в Новгороде произошла смута. По летописи это случилось в 864 году: оскорбившиеся новгородцы (та часть новгородцев, которые были против Рюрика) сказали: сколько можно быть рабами? То есть история приглашений князей имела очень длинную историю не в одну сотню лет, а, следовательно, и таков же возраст Нового города «среди старых) В то же лето (по Никоновской летописи XVI в.) Рюрик убил Вадима Храброго, князя Словенского (ильменские словене, кривичи – племена, населявшие новгородские земли). Историк Татищев пишет: «В сии времена словяне бежали от Рюрика из Новагорода в Киев, зане убил Вадима Храброго князя словенского…»

Герб Старой Ладоги и Рюрика – сокол, падающий на добычу. Известно, что этнонимом "ререг", "рарег" по древнеславянски означает – сокол. А ободриты назывались "ререгами", то есть соколами. Падающий вниз головой сокол, является семейным гербом Рюриков и племенным знаком ободритов.

В статье «Чёрный миф о «шведе» Рюрике исследователь Игорь Цесельский пишет: «Ранее славяне-венды назывались соколами. Впоследствии «Слово о полку Игореве» называет взрослых Рюриковичей соколами, а княжичей – соколичами. В мекленбургских народных преданиях (земли онемеченных славян) сообщается, что племенем ободритов управлял король по имени Годлав, отец трёх юношей, первый из которых звался Рюриком Мирным, второй Сиваром Победоносным, третий Труваром Верным…»

В «Записках о Московии «Сигизмунд Герберштейн побывавший в России в 1517 и в 1526 гг. писал: «Если принять во внимание, что они (т.е. московиты. – А. С..) сами именуют Варяжским море Балтийское и то, которое отделяет от Швеции Пруссию и Ливонию, а затем и часть их собственных владений, то я лично полагал, что князья их были, по соседству, или шведы, или датчане, или пруссы. Далее, по-видимому, славнейший некогда город и область вандалов, Вагрия, была погранична с Любеком и Голштинским герцогством, и то море, которое называется Балтийским, получило, по мнению некоторых, название от этой Вагрии, и при том само оно и тот залив, который отделяет Германию от Дании, равно как Пруссию, Ливонию и, наконец, приморскую часть Московского государства от Швеции, и доселе еще удерживает у русских свое название, именуясь Варецкое море, т.е. Варяжское море. Сверх того, вандалы в то же время были могущественны, употребляли, наконец, русский язык и имели русские обычаи и религию. На основании этого мне представляется, что русские вызвали своих князей скорее от вагрийцев, или варягов, чем вручили власть иностранцам, разнящимся с ними