Он прищурился, ловя восходящие потоки: единственным куском магии в мобиле было зеркало – и оно сработало буквально несколько минут назад. А вот – Верн спустился пониже – растрепанная золотая нить, след магии, единственное, что напоминало здесь об Антии.

«Дурак, – подумал Верн. – Ох, какой же я дурак…»

Некоторое время он летел за мобилем – когда купец отъехал достаточно далеко для того, чтобы к нему не подоспела помощь, Верн бросил в мобиль сгусток огня: не настолько большой, чтобы повредить бак и двигательные артефакты, но достаточный для того, чтобы заставить его вильнуть носом и, съехав с дороги, уткнуться в землю.

Купец, естественно, не сам сидел за рулем – но он вышел перевести дух, когда водитель выбрался из салона и принялся возиться под капотом. Обычно купцы имеют солидную, дородную внешность при их сладкой жизни и хорошей еде, а этот, надо же, был низенький, тощий, больше походил на учителя – когда лапы филина ударили его в грудь, то он полетел в траву, как игрушечный. Приняв человеческий облик, Верн поставил купца на ноги и несколько раз встряхнул.

– Э! – охнул шофер. Он высунулся из-за капота, увидел расправу над хозяином и хотел было вступиться, но потом увидел повязку на глазу Верна, узнал и растерянно сел в пыль.

– Кого купил в поселке? – спросил Верн и приложил купца о мобиль.

– Дев… – всхлипнул тот. От страха его глаза смотрели в разные стороны, рыжеватые редкие волосы намокли от пота. – Девчонку. Демоницу.

Верн заглянул в салон – пусто.

– Кому загнал ее?

– Безликому султану Карису, – выдохнул купец и взмолился: – Не убивайте. Я никому не скажу, что вас видел.

«Ты будешь молчать, только если ляжешь в этой канаве с перерезанным горлом, – подумал Верн, – да и то Ардион найдет способ тебя поднять. А так – стоит мне улететь, как ты бросишься доносить».

– Где зеркало? – спросил Верн. Купец дернулся в его руках, застонал так, словно ему переломали все кости.

– Поща… дите…

– Зеркало! – рыкнул Верн.

– Оно одноразовое, – всхлипнул купец. – Только на один переход.

Верн выпустил купца, отряхнул руки и устало подумал, что может винить во всем только себя.

Значит, безликий султан Карис. Собиратель диковинок со всего Ашх-Анорна; возможно, их вчерашнего знакомого гарвелина ограбили и закопали именно прислужники султана. С одной стороны, это было замечательно. Демоница-иномирянка станет жемчужиной его коллекции, Карис никому не отдаст Антию и никогда не причинит ей вреда.

С другой стороны, как ее забирать?

Верн со вздохом посмотрел в небо, словно Солнечный Кормчий мог бы дать ему ответ.

Но отец молчал – как всегда.

– Обычная девушка. Почему аль-Адун решил, что она демоница?

Что-то прохладное, пахнущее жасмином, прикоснулось к лицу Антии. За прикосновением пришли звуки: поскрипывание кровати под телом человека, сидящего рядом, плеск воды, далекое пение птиц. Совсем рядом был большой сад – Антия чувствовала его свежесть.

– Так ему сказали работорговцы, – заметил второй женский голос. – И я бы на твоем месте им тоже поверила, Адиба.

– Ну не знаю, – с сомнением сказала первая женщина. Антию взяли за руку и принялись осторожно массировать пальцы, перебирая каждый сустав. – Помнишь ту пустынную ведьму, которая убивала холмецов? Так по ней сразу было понятно, кто она. А здесь… – Антия готова была поклясться, что Адиба пожала плечами. – Такая же, как ты и я.

«Если бы вы только знали, насколько я другая», – подумала Антия и открыла глаза. Девушка, державшая ее за руку, тотчас же отпрянула и молниеносным движением закрыла лицо зеленоватой вуалью. Вторая, которая стояла чуть поодаль, уткнулась лицом в ладони.

– Простите, саидати, если мы говорили лишнее, – прошептала Адиба.

– Вы кто? – спросила Антия. Голос прозвучал хрипло и устало.

– Я Адиба, – с поклоном ответила девушка. – Это Джария. Мы служанки при дворе Безликого султана Кариса, мир с ним.

Антия попробовала сесть поудобнее. Девушки тотчас же засуетились, подложили ей под спину подушки. Джария зажгла тонкую палочку, и по комнате поплыл прохладный цветочный аромат. Антия посмотрела по сторонам: да, султан жил в роскоши. В комнате не нашлось предмета без позолоты и жемчуга.

Жемчуг! Антия дотронулась до шеи и с облегчением поняла, что ее цепочка на месте.

– Как я сюда попала? – Если бы Антия знала, чем все кончится, то никогда не вышла бы из почтового вагона. Ну или, по крайней мере, разбудила бы Верна, чтобы он пошел с ней.

Ладно, что теперь переживать. Сделанного не воротишь. Где сейчас Верн? Вдруг Ардион устроил западню и поймал его?

– А вы не помните, саидати? – Джария встала рядом с подругой. – К работорговцам приехал наш купец, он купил вас и отправил сюда через зеркало.

Конечно, Антия этого не помнила. Ее усыпили, чтобы она не создавала проблем.

– Что значит «саидати»?

– «Благородная госпожа», – ответила Адиба. – Вы теперь будете жить у султана, мир с ним. Он собирает диковинки со всего Ашх-Анорна! Кого здесь только нет!

Меньше всего Антия ожидала, что станет экземпляром в музее или зоопарке, когда отправлялась в путь к Великому Киту.

– Султан знает, что такие, как я, приносят беду и смерть? – поинтересовалась она. Несколько мгновений девушки молчали, словно прикидывали, как лучше удрать, а затем Джария негромко произнесла:

– У султана, мир с ним, есть в собрании и те, кто хуже беды и смерти. Да вы и сами видели его.

Некоторое время все молчали, потом Антия спросила:

– Почему он такой? Кто он?

– На небесах Солнечный Кормчий, саидати, – охотно объяснила Адиба. – Но он правит только землей и небом. А тысяча морей, от самых теплых до заледеневших, находится во власти Кракена. Безликие султаны, мир им, его порождение.

Похоже, дело начинало принимать новый оборот.

– А владыка Ардион? – поинтересовалась Антия. – Султаны подчиняются ему?

Джария едва уловимо усмехнулась.

– Разумеется, саидати. Но иногда Карис, мир с ним, поступает по-своему, и у него хватает на это сил.

– И как же к этому относится владыка Ардион? – спросила Антия.

Адиба осмелела настолько, что подсела поближе к ней и тихо-тихо ответила:

– Никому не говорите, саидати, умоляем вас. Но он просто терпит Кариса, мир с ним. Солнце может испарить все моря до самого дна, но владыка не хочет править выжженной пустыней без капли жизни.

Антия невольно отметила, что эти девушки намного умнее, чем хотят казаться. Простые служанки вряд ли знали бы о том, кто кого терпит и кто чего хочет.