— Нет.

Ариель никак не могла заставить себя встретиться с ним глазами, наконец она подняла голову:

— Я так долго жила иллюзиями… Подумать только, я никогда по-настоящему не доверяла ни управляющему, ни поверенному, просто не хотела лишний раз беспокоить себя. Я была дурой и поплатилась за это. Никто не виноват, кроме меня.

«Это верно», — подумал Лепуинг, не имея мужества высказать ей это вслух, — ни к чему мучить бедняжку.

— Я все обдумал, Ариель. Почему бы вам снова не выйти замуж?

Ариель отшатнулась, побледнев еще больше, если только это было возможно, но ничего не сказала, только отчаянно затрясла головой.

— Я знаю, не прошло и года с тех пор, как умер лорд Рендел, но вам нужно как можно скорее устроить свою жизнь. Вы прелестная юная леди, дорогая, и, конечно, многие джентльмены…

— Нет! Нет. умоляю, не упоминайте об этом! Вы поговорите с графом, мистер Лепуинг? Можете сказать ему, что теперь он заплатит совсем мало за имение.

— Обязательно.

— Хорошо. — вздохнула Ариель. Теперь, когда она стала нищей, Берк, возможно, оставит ее в покое раз и навсегда.

— Пожалуйста, простите меня, сэр, но мне о многом нужно подумать.

Когда мистер Лепуинг рассказал Берку обо всем, что произошло, граф улыбнулся, потер руки и пробормотал себе под нос:

— Теперь-то я ее заполучил. И не успел поверенный переступить порога, Берк начал строить грандиозные планы.

Ариель, не веря глазам, снова перечитала письмо Несты, едва удерживаясь, чтобы не закричать от облегчения. Ей хотелось танцевать, но вместо этого она прочла письмо в третий раз.

Неста и ее муж, барон Шерард, были в Бостоне, штат Массачусетс, в Америке! Они наконец получили письмо Ариель о смерти Пейсли, написанное семь месяцев назад, и приглашали ее к себе, в Америку.

Ариель вознесла благодарственную молитву небесам. Теперь она в безопасности! Она не могла дождаться, чтобы рассказать Доркас!

Зажав письмо в кулаке, Ариель выбежала из гостиной и остановилась как вкопанная при виде Филфера, поглощенного беседой с Эваном. Она заметила, как сводный брат передаст деньги дворецкому. Девушка всегда считала Филфера мошенником и негодяем, и теперь ее подозрения подтверждались. Но теперь это ее ничуть не беспокоило. Скоро, этого омерзительного старикашку выбросят на улицу, и тогда он получит все, что заслужил.

— Эван! Добро пожаловать! — жизнерадостно воскликнула она. — Заходи! Сейчас расскажу о своих новостях!

Филфер дернулся, обернулся, серея лицом, но Эван, самоуверенно улыбнувшись, зашагал к девушке:

— Доброе утро, дорогая сестрица! Что же это за прекрасные новости?

— Ты первый, кто их узнает, Эван! Я уезжаю в Бостон, и как можно скорее!

И, заметив его недоуменный взгляд, добавила:

— Это большой город в Америке.

— Знаю, — кивнул Эван. — И к кому же ты едешь?

— К Несте. Она пригласила меня пожить у нее, сколько мне захочется.

— Но как насчет Рендел-холла и твоих обязанностей?

— Хочешь сказать, дома Пейсли Кохрейна? Я совершенно уверена, что все будет идти своим путем.

Он ничего не ответил, но Ариель была слишком счастлива, чтобы обратить на это внимание. Она не собиралась объяснять Эвану, в каком ужасном положении очутилась, но теперь это не имело значения. Пусть придут кредиторы и вытолкают Филфера в шею. Она живо представила себе эту картину. Старик будет молить, пресмыкаться и унижаться, но ничего не поможет. Что же касается остальных слуг, они без труда найдут новые места. А вот Джорди… Ариель надеялась, что он согласится сопровождать ее в Америку.

— Ну что ж, — выдавил наконец Эван, — думаю, так будет лучше. Желаю удачи, Ариель. Я постараюсь управлять всеми делами, пока ты будешь в отъезде, хорошо?

Ариель хотелось расхохотаться ему в лицо. Какая омерзительная алчность!

— Да, конечно, Эван. Надеюсь ты за всем присмотришь, когда меня не будет.

— О, ты можешь полностью мне довериться! Но тут Ариель сообразила, что не сможет передать ему управление имением, не рассказав правду о Джуалсе и Чосере. А она не хотела делать этого до отъезда.

— Да нет, пожалуй, не стоит. Как-нибудь обойдусь.

И никаких объяснений, пусть злится! Ариель лучезарно улыбнулась:

— Ты за чем-то приехал, Эван? Скажи, не стесняйся!

Эван жаждал удушить девчонку голыми руками и едва сдерживался, чтобы не сорваться.

— Нет, — пробормотал он, отчаянно пытаясь говорить спокойно, — собственно говоря, ничего. Когда ты уезжаешь? Кто будет сопровождать тебя?

— Я отправляюсь в Саутхемптон в четверг.

— Но это всего через два дня!

— Совершенно верно.

Ариель решила это только сейчас. Наверняка найдется судно, отплывающее в Америку в самое ближайшее время.

— Я возьму с собой Доркас и Джорди, если они захотят, конечно. Ну а теперь, дражайший братец, прости, но у меня много дел. Уверена, Филфер будет очень рад проводить тебя — в конце концов он с таким удовольствием впустил тебя в дом!

Ариель повернулась и величественно выплыла из гостиной, весело напевая и не обращая на Эвана никакого внимания.

Этьен Дюпон нервничал, волновался и потел в слишком теплом, длинном шерстяном черном плаще. Лично ему казалось крайне глупым одеваться грабителем с большой дороги, но Эван настаивал.

— Нельзя рисковать, что тебя узнают! После того, как дело будет сделано, поступай как знаешь.

Этьен отвел коня в тень гигантского старого дуба. Слуга, Джорди, наверняка поедет перед экипажем. Этьен не хотел убивать его, только вывести из игры.

Но где Ариель?

Волна вожделения охватила его при одной лишь мысли о девушке. Этьен на мгновение закрыл глаза, представляя ее на коленях перед собой: мягкие руки ласкают его, губы касаются…

Собственный стон вернул его к реальности.

Где она?

Этьен услыхал стук копыт приближавшейся лошади и медленно вытащив пистолет из-за пояса, бесшумно взвел курок и начал пристально вглядываться в густые заросли, стараясь при атом не шевелиться. Прошло несколько минут, и на лесной дороге показался незнакомый всадник. Этьен снова спрятался в тени и тихо выругался.

Где же она, черт возьми?

Ожидая в тени раскидистого клена, Берк внезапно сообразил, что никогда словом не обмолвился Ариель, Что любит ее, любит вот уже три года, что хочет жениться на ней. Он не видел девушку с пятницы, когда поцеловал ее И вынужден был оставить, охваченный таким смахивающим скорее на бешенство раздражением, что казалось, вот-вот взорвется. С того момента, как мистер Лепуинг сообщил, что Ариель продает имение и уезжает, Берк превратился в безумца.