— План мой на первый взгляд прост, потому, вероятно, Владимир Илларионович счел его за глупость, но, Машенька, я за свою жизнь убедилась в огромнейшей силе денег и знаю, что тугой кошелек пробивает любые крепостные стены почище гаубицы. Поэтому стоит найти человека, который за большие деньги поможет Мите бежать, и половина успеха обеспечена!

— Но как же его найти? Ведь это так далеко. — Маша с сомнением посмотрела на Зинаиду Львовну. — Потом, мы не знаем, в какое место Митю направят. А если оттуда вообще невозможно выбраться?

— В жизни ничего невозможного нет! — улыбнулась вдруг княгиня. — Я договорилась с Митей, что, как только он доберется до места, немедленно сообщит мне, где находится. Помимо этого, я уже виделась с Антоном, он одобряет мой план и готов на все, чтобы освободить барина. Он собирается отправиться к Мите, как только станет известно его местонахождение.

— И вы думаете, ему позволят жить рядом с Митей?

— Я не сомневаюсь в этом, — сказала Гагаринова. — Еще со времен «сибирских страдальцев»[23]к осужденным стали приезжать жены, а слуг они привозили с собой или нанимали местных.

— Насколько я понимаю, вы с помощью Антона хотите найти человека, который помог бы бежать? Но это ж бесполезно! Здесь Митя мог рассчитывать попасть на иностранное судно и уплыть, допустим, в Англию, а там он куда побежит?

— Он убежит в Америку! — с торжеством в голосе провозгласила княгиня. — На Аляске служит мой дальний родственник граф Бологовский. Он возглавляет тамошнее отделение Русско-Американской компании и не откажет приютить наших беглецов.

— Но как они доберутся до Америки? Ведь это практически невозможно! Если только через Китай? — Маша лихорадочно пыталась вспомнить карту и, вспомнив, ужаснулась. — Это же тысячи верст по суше, потом океан!.. Где они возьмут корабль, чтобы переплыть через него?

— Не знаю, деточка, — пожала плечами княгиня. — Я дам Антону много денег, и, думаю, Митя догадается, как их использовать. Он бывалый офицер, поэтому стоит ему только освободиться, он тут же решит, что ему делать и как поступать дальше… Нужно будет, я куплю этот корабль и сама поплыву на нем, чтобы спасти сына…

— И в этом весь ваш план? — спросила Маша княгиню. — Или вы хотите уточнить со мной кое-какие детали?

— Нет, о деталях я еще не думала, но уже сегодня напишу письмо графу Бологовскому, чтобы он оказал моему сыну всяческую поддержку, когда Митя окажется в Америке.

— Но об этой помощи вскоре станет известно в России, и захочет ли граф рисковать своей службой и дальнейшей карьерой?

— Двадцать пять лет назад Владимир Илларионович спас графа Бологоцского от каторги, добившись его направления в Америку буквально накануне выступления на Сенатской площади, иначе он был бы сейчас в тех местах, куда вскоре отправят нашего Митю. Поэтому он никогда не откажется помочь нашей семье. Письмо я переправлю через его сестру, чтобы никто не догадался о нашей переписке.

— Зинаида Львовна, — Маша с восхищением посмотрела на нее, — кажется, будто вы нею жизнь только тем и занимались, что устраивали побеги!

— Милая моя девочка, я более двадцати лет проболталась при императрице, прошла отличную школу всяческих хитросплетений и дворцовых интриг, и поэтому мне теперь ничего не стоит организовать какой-нибудь небольшой заговор, — улыбнулась Зинаида Львовна. — Ну, как тебе мой план?

— По-моему, вы все прекрасно придумали, но как все это выполнить?

— Наверно, тебе тоже стоит поговорить с Антоном, чтобы убедиться, что он настроен весьма решительно. — Княгиня обняла Машу и расцеловала ее в обе щеки. — У тебя светлая головка, девочка, и, возможно, втроем мы сумеем вызволить Митю из Сибири.

Маша проснулась от громкого топота копыт по булыжной мостовой и бойкого посвиста ямщиков. Она вскочила с постели и подбежала к окну. По улице пронеслось несколько карст в сопровождении десятка верховых казаков, а звон колокольчиков под дугами лошадей был так пронзителен и тревожен, что она, не медля ни минуты, позвала горничную, спящую в соседней комнате, и велела приготовить ей шубу, зимний капор и вызвать Антона. Зевающая, растрепанная, полусонная Катя едва передвигалась по комнате, натыкаясь на мебель, и Маша даже прикрикнула на нее, чтобы быстрее привести горничную в чувство.

Наконец на пороге появился Антон. С недоумением оглядел тепло одетую барышню и спросил:

— Чего изволите, Мария Александровна?

И несказанно удивился, когда Маша приказала ему бежать на улицу и найти пролетку, чтобы добраться до Петропавловской крепости.

Антон перекрестился и прошептал:

— Барышня, что вы надумали? Двенадцатый час ночи. На улице метель, холод несусветный…

— Антон, милый, поспеши. — Маша умоляюще посмотрела на него. — Сердце мне подсказывает, что сегодняшней ночью Дмитрия Владимировича отправят в Сибирь…

— Господи ж боже мой! — Антон снова перекрестился и метнулся за дверь. А Маша посмотрела на Катю:

— Иди ложись спать, и смотри, не смей никому говорить, что я среди ночи куда-то уехала. Если мы к утру не вернемся, тогда расскажешь все барыне.

— Хорошо, — прошептала девушка и вдруг обняла хозяйку и быстро поцеловала в щеку. — Дай бог вам с молодым барином свидеться. Передайте ему от всех нас поклон и пожелание здоровья.

— Спасибо, Катенька. — Маша в ответ поцеловала девушку и быстро спустилась в вестибюль, где ее дожидался Антон.

Через полчаса они были на южном берегу Невы напротив Заячьего острова. Громада Петропавловской крепости четко проступала на фоне взошедшей над горизонтом луны. Закованные в камень могучие крепостные стены и бастионы нависли над Невой, словно продолжение береговых гранитов, а над ними вознесся вверх сверкающий в лунном свете легкий шпиль Петропавловского собора…

Маша вцепилась руками в гранитный парапет набережной, покрытый ледяной коркой. Метель прекратилась, но снежная поземка продолжала кружить над мостовой, сильный верховой ветер рвал в клочья низкие мохнатые тучи. Они то и дело наползали на лунный диск, и тут же кромешный мрак окутывал и крепость, и Неву. И лишь шпиль собора продолжал светиться в темноте, словно стрелка компаса, не позволяющая сбиться с дороги заплутавшему путнику, точно тонкая соломинка — последняя надежда утопающего среди океана отчаяния…

— Антон, — Маша оглянулась, и лакей тут же подошел к ней. — Я хочу попасть в крепость и попытаться увидеть твоего барина. Ты не смог бы поискать лодочника?

— Барышня, вы с ума сошли! — Антон отшатнулся от нее и замахал в ужасе руками. — Вы посмотрите, что на реке творится! «Сало» вовсю идет, лодку тут же затрет и потопит…

— А ты все-таки попытайся, братец, — Маша достала кошелек и отдала его Антону, — и заплати тому, кто решится переправить меня на остров, сколько он запросит.