— Я думала, вы сегодня куда-нибудь пойдете, — сказала Холли.

— Планы изменились, — ответил Кенни.

— Показывают что-нибудь хорошее? — спросила Джоан, пытаясь найти телепрограмму.

— По пятницам ничего хорошего, кроме «Секса в большом городе» по спутниковому каналу, — скороговоркой произнес Кенни. Он любил сидеть у телевизора и всегда заранее просматривал программу, после чего читал свой гороскоп и пробегал дальше по заголовкам.

Холли стояла на кухне и тихо улыбалась. Может быть, она и не знала по своему опыту, каково это — жить, меняя мужчин как перчатки, но она могла увидеть это в сериале «Секс в большом городе». Она принялась натирать твердый как камень сыр пармезан реджиано, и горечь событий дня стала потихоньку растворяться в тихом и спокойном вечере. Где-то в комнате боролись за пульт Джоан и Кенни. Что бы она, Холли, делала без них!

Через десять минут ужин был готов. Стол Холли сервировала изящным итальянским фарфором, украшенным фруктами в пастельных тонах. Все тарелки были из разных наборов, но все равно все смотрелось изящно.

Джоан собрала соус с тарелки бутербродом с изрядным слоем масла, а Кенни привередливо мокнул в соус кусок хлеба.

— Очень вкусно, — сказал он. — Холли, у тебя талант.

Холли сияла.

— Забудь то, что случилось сегодня, — продолжил он. Видимо, ее историю Джоан все же рассказала Кенни.

Холли сникла:

— Ты же обещала не рассказывать, Джоан.

— Я согласен с Джоан, — вместо нее ответил Кенни. — Конечно, она приличная вонючка, но давай подождем с местью. Ее стрижет мой друг Марко. Надо просто подождать, когда она решит подровнять волосы. Насколько я знаю, Линда Евангелиста — единственная женщина, которой идет короткая стрижка.

— Но доставить Пии неприятности не единственная наша цель, — добавил Кенни, зловредно усмехнувшись. — Я смогу неплохо позабавиться. Главное в другом — нужно тебя с кем-нибудь познакомить. Это просто перевернет твою жизнь.

Холли обеспокоенно заморгала.

— Но мне не нужен мужчина, — сказала она.

Кенни улыбнулся широкой улыбкой Чеширского кота.

— Все же нужен, — сказал он. — Ты должна чувствовать чью-то любовь и ласку, должна знать, что есть человек, который готов провести с тобой всю жизнь, рассказывая тебе, насколько ты красива и замечательна. И мы с Джоан собираемся помочь тебе найти его.

— Это что-то вроде рождественского подарка? — спросила Холли, неожиданно увидев в этом забавную сторону.

— Только не упоминай о Рождестве, — простонала Джоан. — Я еще ничего не купила. Это катастрофа.

— А у меня катастрофа потому, что я купила все, что хотела. Теперь я на мели, — поделилась Холли. — Обычно я рада Рождеству, а в этом году нет. Тара не собирается приезжать в Кинварру, она проведет все праздники с родителями Финна. Да и остальные будут отмечать его в других местах.

— Ох уж эти свекрови, — сказала Джоан.

— Вот именно. В сентябре, на ее день рождения, Тара купила ей утюг с отпаривателем.

— Неплохой подарок, — подал голос Кенни. — Наверное, на Рождество она купит что-нибудь соответствующее.

Холли захихикала:

— Тара действительно шутила, что купит запас пилюль от запора на целый год вперед. Но затем передумала и купила вместо этого духи.

— А я купил подарок, который понравится всем, кроме моей матери, — добавил Кенни. — Это симпатичная дамская сумочка фирмы «Таннер Кролл», какие тебе, Джоан, нравятся.

— Да вы и бойфренда можете найти любому, — пошутила Холли.

Кенни послал ей воздушный поцелуй.

— Только тебе, Холли, только тебе.

Завтра Рождество. Переделав все дела. Тара сидела и думала о том, как будут встречать праздник остальные члены ее семьи. Обычно под этот праздник все три сестры встречались в доме Роуз в Кинварре и на кухне, смеясь и шутя, упаковывали подарки в серебристую бумагу, закрепляя ее скотчем. Маленькая Эмилия крутилась вместе со всеми и тоже помогала. «Да, без всех них Рождество будет уже не Рождество», — размышляла она. Но теперь она была с Финном. Жизнь не стояла на месте. И если бы время когда-то остановилось, она не встретила бы Финна. Посмотрев на часы, Тара пошла разыскивать мужа. Пока она делала последние в этом году покупки, он, как она думала, упаковывал подарки. Но в комнате на полу стоял совершенно пустой чемодан, а Финн, полностью одетый, лежал на кровати, вытянувшись во весь свой рост. Одна рука свисала по краю кровати, почти касаясь пола, а другой он обнимал подушку. Тара тихонько подошла и стала разглядывать его. Этим утром он не брился, и сочетание щетины с золотистыми длинными волосами могло бы показаться ей неопрятным. Но даже небритым и спящим муж ей нравился.

Тара сняла туфли и легла на кровать.

— Проснись! — позвала она его.

— Что?.. — простонал Финн, открывая глаза с красноватыми прожилками сосудов.

— Ты же должен был упаковать вещи, побриться, — сказала Тара. — Я же столько времени отсутствовала.

— Мне нужно отдохнуть, — пробурчал Финн, вновь укладываясь на подушку. — Еще несколько минут. Ведь еще рано.

— Почти полтретьего. Ты не забыл, что полчетвертого мы должны быть у твоих родителей?

Вот так у них начинался тесный семейный ужин с родителями Финна Джефферсона. Когда они только намечали, где проведут Рождество, Тара предложила Финну поехать в Кинварру, но, наверное, единственный способ уговорить его ехать в Кинварру — это симулировать аппендицит. До отъезда им еще надо упаковать вещи на три дня, да и сама дорога займет не меньше часа. Это означало, что если они не соберутся прямо сейчас, то непременно опоздают.

— Вставай, — снова сказала Тара мужу. — Ты же знаешь, какое ужасное движение в районе, где живут твои родители. А сегодня будет еще хуже.

— Мы можем позвонить и сказать, что опоздаем. Тогда я смогу немного поспать, — произнес Финн, обнимая подушку.

Тара вырвала ее из-под его головы:

— Не получится. Если мы опоздаем, твоя мать будет ругать меня, а не тебя. Так что вставай, или я пойду мочить губку.

— Все, что угодно, только не губка, — взмолился Финн.

Ее пальцы исчезли под его свитером.

— Перестань, щекотно, — слабо сопротивлялся он.

Тара перестала щекотать, а Финн, воспользовавшись моментом, вскочил на кровати и начал щекотать ее.

— Нет! — закричала Тара, когда он коснулся пяток. — Только не пятки. Перестань!

— Хорошо. — Умаявшись, Финн откатился на край кровати. Тара, задыхаясь, упала рядом.

— Ты хоть что-нибудь упаковал? — спросила Тара.

— Наполовину уложил вещи и задремал, — признался Финн. — Устал.