Виола выстрелила, закусив губу. Тварь задрала и опустила передний край. Огромная волна прошла по всему ее телу, испуганно взлетели малыши, отрываясь от сразу ослабевших спинных присосков. Стоя перед пляшущим маслянистым грибом, перед живой многотонной медузой, то обнажавшей, то прятавшей в конвульсиях клубок чудовищных щупалец под животом, Виола стреляла до тех пор, пока тварь не утратила способность двигаться и мозг ее не оцепенел…

А тогда, убедившись в своей победе, облегченно залилась слезами. Наиля попыталась погладить — резко отбросила ее руку. Ревела вволю, во весь голос — нужды нет, что слышал весь экипаж «Перуна», — ревела, срывая разом и преодоленный ужас, и досаду на неудавшийся Контакт… С детства так сладко не выплакивалась.

Опять коснулось что-то воротника… Она резко, со злостью обернулась.

Кругом, словно в изумлении, причудливо изогнулись «полипы». С неба празднично сияли лучи прожекторов, держа в перекрестии поляну с людьми и парализованным хищником, а на плече Виолы лежала, волнуясь перепонками и часто дыша пушистой спиной, маленькая универсальная химера.

Лесной царь

Безымянная планета, пока что обладавшая только номером в каталоге ЗП (земноподобных), не была чрезмерно опасной для земных Разведчиков (видали пострашнее), но и не радовала их уютом. Была она заключена в двойной кокон, две оболочки — облачную и болотную. Можно было хоть всю жизнь путешествовать по ней — и не видеть ничего, кроме тусклого блеска мелких стоячих вод, кроме ядовито-зеленой плесени с отдельными островами джунглей. В мировом болоте копошилась обильная прожорливая жизнь, рожденная темно-красным солнцем. Огромное солнце покрывалом пара окутывало единственную уродливую дочь, с материнской стыдливостью прятало от чужих глаз.

Но катер земной разведки все-таки повис на орбите над облачным покрывалом, поскольку в заманчивой близости от болотного мира серебрился на небе объект Икс.

Во время полета Виола, обычно мало интересовавшаяся космологией, задала неожиданный вопрос:

— Слушай, ты мне можешь объяснить по-человечески, не на языке посвященных, что это такое ваш объект Икс?

— По-человечески! — Улдис отставил чайный стакан, фыркнул, но, заметив обиженное движение бровей Виолы, тут же замолил грех: — А впрочем, Ви, ты права — я слишком привык к специальной терминологии… В общем, это действительно, Икс, он совершенно не похож ни на что известное… Он видим, поскольку отражает свет звезд, у него есть линейные размеры, но полностью отсутствуют масса, тяготение, вообще какие-либо признаки стационарного вихря континуума…

— Спасибо. Считай, что я поняла.

— Ну-у, девочка моя, я даже не подозревал, что Разведчики не знают азов теории абсолюта!

— Так же как физики не знают азов навигации, что для них еще более стыдно, поскольку корабли называются абсолютистскими.

Улдис давно убедился, что способность Виолы язвить намного превосходит его собственную, а потому пошел на мировую:

— Хорошо, согласен, слушай. Вокруг любого сгустка вещества — даже вокруг элементарной частицы — должна быть область энергетических полей — гравитации, электромагнитного и других. Ясно? А вокруг Икса ничего такого нет.

— Ага, — сказала Виола, стараясь не выглядеть слишком невежественной. — Значит, Икс — это не вещество?

— Похоже, что так. Бьернсон предложил интересную идею: по его мнению, Икс представляет собой самостоятельную изолированную вселенную, метагалактику… со своим собственным пространством-временем. Если это так, вся энергия сбалансирована внутри Икса и не может излучаться в наши измерения.

— Забавно! — обрадовалась Виола. — Вселенная — карлик, которая плавает в нашей… в большой.

— Да, с нашей точки зрения — карлик, не больше Юпитера.

— И там, внутри, тоже есть галактики, звезды, планеты — может быть, разумная жизнь?

— По законам абсолюта, возникающие континуумы подобны.

Виола прихлебнула остывший чай. Ее взгляд, уставленный в глубину голоэкрана, стал шальным и отрешенным, губы тронула блаженная улыбка. Улдису нравились в ней эти внезапные переходы настроений, но они же и печалили физика, потому что являли всю неуловимость, непредсказуемость Виолиной души. Архаический мужской инстинкт требовал исчерпывающих сведений о подруге. Иначе оставались вечная тревога, боязнь спугнуть, потерять…

— А мы когда-нибудь проникнем туда… внутрь Икса?

— Кто знает!

— А если проникнем, что с нами случится?

— Ничего особенного. Наши частицы будут восстановлены в местном континууме и, стало быть, совместятся по масштабу с частицами Икса. Эта вселенная будет для нас такой же необъятной, как наша.

Виола нехотя оторвалась от созерцания черного провала. С привычной ясностью и твердым прищуром глянула на Улдиса.

— И вы собираетесь… ломать, обстреливать эту вселенную из ваших страшных ускорителей?

Теперь, во время четвертой экскурсии после посадки, их окружала равнина цвета бриллиантовой зелени, — бескрайнее поле больших и малых мохнатых пузырей монотонно убегало под закругленный нос гравихода. Приближаясь, разводила концы в стороны, разгибалась тупая подкова сиреневой опушки леса.

И Виола жалобно сказала Улдису:

— Видишь — начинается.

Он уже и сам видел. Над машиной металась, то рассыпаясь в стороны, то почти облепляя обзорный купол, стайка маленьких летучих веществ. «Лицо» каждого из них представляло собой один сплошной глаз под складчатой шапочкой верхнего века. Каждый летун то вдруг надувался скользким мячом, то, резко выбросив из себя воздух, делался тощим и стройным. Пролетал несколько метров, а затем распускал белесый цветок тонких перепонок, медленно планируя и надуваясь для нового прыжка.

Прямо по курсу лопнула в нескольких местах плесень. Выбросившись из воды, короной мощных присосок влипла в купол мускулистая овальная тварь. Фактически все ее тело представляло пару губ. Черные губы смыкались и размыкались, пытаясь выпустить язык.

Виола с трудом справлялась с тошнотой, возникавшей при виде обитателей болот. Улдис тоже сидел бледный, вжавшись лопатками в спинку кресла и стиснув подлокотники.

Разведчица сняла тяготение вокруг купола — и тварь, мигом свернувшись в тугой кулак, отлетела и плюхнулась в воду. Очевидно, ее напугала потеря веса.

Виола и Улдис уже несколько раз испытывали на себе странный обычай местной фауны, скапливавшейся вокруг лесистых островов, — нападать в определенном порядке, будто по составленной кем-то программе. Сначала появлялись летучие наблюдатели, затем гравиход атаковали мелкие вредоносные особи, их сменяли все более активные и сильные твари, вплоть до гигантских экземпляров, и наконец, если гравиход не обращался в бегство, наваливалась масса жадных тел, заливала купол бурой и красной слизью и бесновалась до тех пор, пока машина не уходила прочь от леса. Тогда чудовищный груз сползал, сваливался в воду, но долго еще провожали глазастые летуны… вернее, летучие глаза.

Увы, на сей раз отступать не приходилось. Болотный мир был избран физиками для строительства колоссальных ускорителей. Отсюда, и только отсюда, можно было вести правильную осаду объекта Икс, обрушивать на него удары различных энергий. Перед высадкой Улдис и Виола вывели катер на орбиту спутника планеты и несколько дней собирали данные с ее