как лев, и долбанул меня своей магией. Кулак Дубовицкого налился сияющей синевой. Граф выбросил руку, будто бил прямым невидимого соперника. От кулака разошлись синеватые волны, собранные в подобие трубы. Эта «труба» пролетела мимо меня.

Раздался глухой звук. На задней стене комнаты треснули пару панелей. Не знаю, то ли я успел уклониться, то ли батя специально долбанул мимо. То ли и то и другое.

Но я понял, что мужик очень силен в плане эры. Мог бы и башку мне разбить.

— Как ты смел явиться, гаденыш?! — проорал отец Даниила. Так, что, казалось, с потолка свалится люстра.

— Эээ, ты же сам позвал. Охрана за мной ходила, — сказал, как ни в чем не бывало, скрывая волнение. Которое, ясен пень, было сильным. Надо яйца из адамантия иметь, чтоб его не было!

— Позвал? Я зову тебя уже сотый раз, но ты сбегаешь, как подлая крыса!!!

— Да… Но теперь вот… я тут.

Старался говорить, как можно спокойнее. Надо было показать бате, что я больше не ссаный нытик, который живёт под подолом у мамки.

Моя интонация принесла результаты. Отец открыл рот, туповато почесав бороду. Дальше спрыгнул с трона и схватился за меч.

Тут мой берсерк шевельнулся, если можно так выразиться. Ещё немного, и я начну месить папку, чего не особо хотелось бы. Ведь если я брошусь на родного отца, то уеду на местную каторгу на долгие годы. Да и самому будет как-то позорно. Бить рожу родне без нормального разговора.

— Решил надо мной издеваться?! — проревел Роберт.

— Не! Пап, постой. Может скажешь, чего завелся? А башку мне снести всегда можно! — прокричал я, чувствуя, что сам его нахрен прикончу, если не сбавит пыл.

Батя намного поморщился и стал вынимать меч из ножен. У меня перед глазами появилась туманность. Тело проткнули сотни мелких иголок…

И вот, отец убрал меч обратно. Попятился задом, возвращаясь на свой «царский» трон.

— Нельзя снести то, чего нет. Ты с рождения лишён головы, щенок.

— Если я щенок, то мой папка — кобель. Так в биологии седьмого класса написано, — резко бросил в ответ.

Не, ну он совсем обалдел. Если так с пацаном разговаривать, не мудрено, что он крышей уедет.

— Ты! Как ты смеешь так… — взревел батя. Но потом просто махнул рукой. — Хотя, ладно, плевать. Оскорбления лучше, чем плач. Ты хотя бы не хныкаешь и не сбегаешь. Это уже достижение. Послал бог наследничка рода.

Тааак, озверевший барин вспомнил человеческий голос. Теперь можно выудить информацию. Главное, не пережать, чтоб он снова не двинулся.

— Да, я твой наследник, и что? У меня есть руки, голова… ноги. Что нет, пап? Ты вечно только орешь. А виноват по-твоему я? — сказал, пожимая плечами и глядя взъерошенному мужику прямо в глаза.

— Аааа, значит так?! — театрально пропел он. — Ещё скажи, после похищения потерял память, никчемный?

— Да. Так и есть. Меня били по голове. И вообще, в подвале с бандюками сидеть — это не в Пятерку за Жигулевским бегать.

— Эээ, ты о чем? — это относилось к Пятерке и Жигулевскому. — Ладно, выродок, ты не помнишь, как взял из Хранилища артефакт и чуть не спалил всю усадьбу?

— Нет, — тут я даже не врал. Мозг Даниила отлично маскировал неприятные воспоминания. Впрочем, так бывает у многих.

— Забыл, как напился вина мне на зло, на приеме у Златолесских? Валялся там под столом и орал срамные песни!!!

— Ну… что-то плохо так помню.

— Агрррхх, сбегал из дома и пропадал неизвестно где! Потом выяснилось, что просаживаешь деньги в черных трактирах! — медведем заревел батя.

— Украл у матери фамильное кольцо и обменял на комиксы про этих… Как их там? Да плевать! Ты никчемное создание и гаденыш! Таких как ты надо давить в зародыше. О, почему Элеонора не родилась мужчиной? Неужели мне придётся ломать традиции и передавать род в женские руки???

Так, че-то мне стало стремно. Я шел сюда, чтоб тягаться с ушлепком. Дать ему по сраке и заткнуть рот. Но спустя пару минут разговора, ублюдком стал… я! Точнее слабенький Даниил, который и мухи-то не обидит.

Значит, батя злился не зря. Этот дрыщ малолетний творил всякую дичь. За такое ремня вломить можно. Ну или розг, как в этом сказочном мире.

Конечно, Даня не злой. Он не хотел огорчать родителей. Скорее, даже наоборот. Парнишка пытался показать, что он и без магии ого-го. Мол, смотрите, во как могу!

Правда, это все выходило боком. Его намерения мало кто понимал. Пацана щемили все больше. Он в отместку чудил еще жестче. И это чертово колесо крутилось до тех пор, пока не пришел Серега, а, то есть я.

Что ж, попробуем разрулить ситуацию. Не зря я на дежурстве смотрел тонны программ с Малаховым. Кой-чего понимаю в разных семейных психологиях.

Выслушав крик отца, я перестал огрызаться. Вместо воплей и оскорблений сказал:

— Да. Ты прав.

— Опять решил пошутить??? — батя был готов вновь применить свою эру.

Чтобы этого не случилось я тут же стал объяснять, стараясь быть как можно серьезнее.

— Не, то есть ты виноват. В смысле, палку перегибаешь. Но я творил дичь эти годы. Потом прятался от тебя, чтоб избежать порки. Это очень хреново. Теперь буду отвечать за поступки, как все нормальные мужики.

— Не понял? Ты решил покаяться за грехи? — подняв бровь, протянул отец.

— Ну, да. Что-то типа того.

— Хммм, не знаю, как тебя били при похищении, но это явно пошло на пользу, — сказал батя изменившимся тоном. Он больше не был похож на хищника, готового меня растерзать.

Скорее, офигевший медведь, который нашел вместо меда… метаамфетамин.

— Допустим. Я многое понял, когда меня похитили эти мрази, — тут же вставил в ответ. — Ты позвал меня только за этим?

— Нет! Я искал тебя, чтобы… Чтобы убить. Ты больше не должен портить мне кровь и покрывать наш Дом грязным позором! — воскликнул Роберт.

Его крик был в разы слабее, чем раньше. Похоже, глава семьи злился