Агенты владеют обоими методами. Они знают свои собственные позиции и быстро выясняют, где находятся позиции собеседника. Туда-то они без промедления и отправляются, не дожидаясь, пока он сам до них доберется. Это дает им гарантию, что разговор пойдет именно в том направлении, которое они наметили.

Мюнхен, суббота, 25 сентября, 11.14

Первое СМС-сообщение от Тихова гласило: «На борту».

Я ответил, как всегда, одной точкой. Принято к сведению.

Пятнадцать минут спустя я получил следующее известие: «Не понимаю ни слова. Но прикольно! У грека с собой узо[4]. Подарок сестры. Теперь буду чаще ездить в Стамбул».

Еще через тридцать минут он доложил мне: «Все женщины в платках. Жуть». Это донесение стоило мне трех точек.

Последовала длительная пауза. Наконец, он сообщил: «Скоро первая граница». Напряжение нарастало. В качестве поддержки я послал Тихову очередную точку. Спустя час мой телефон пропищал условную мелодию: есть результат.

Я не замедлил с ответом: «?!»

Прошло еще четыре часа, прежде чем Тихов позвонил мне. Его голос звучал очень тихо, я почти ничего не понимал. Съехав на обочину, я выключил двигатель.

– Ты не мог бы говорить громче? – попросил я. Мне не терпелось услышать, какие подробности скрываются за заявленным результатом.

Тихову тоже хотелось поскорее приступить к подробностям.

– Турция дерьмо, – уведомил он меня. – Поначалу все было супер. Отличная еда. Классная погода. Классная ночь – это да. Но сейчас мне хреново. Абсолютно нечем дышать. Паршивая работенка.

– Давай по существу.

– Автобус просто дрянь. Чувствую спиной каждую пружину.

– Прими мои соболезнования. А теперь к делу.

– При посадке все сначала шло нормально. Но потом подошли еще какие-то люди. Шесть мужчин, две женщины и ребенок. Столько чемоданов, что водителя чуть не хватил удар. Один из парней Бюлента им что-то передал. Я плохо рассмотрел через окно. А потом все было в точности так, как ты говорил. В автобусе они достали паспорта и разглядывали каждую страницу, как будто это был Коран. У меня ужасно болит спина… Пока доберусь до дома, превращусь в развалину.

Как обычно, когда он чувствовал себя усталым, это отражалось на его немецком. Недосыпание проявлялось у него в отсутствии артиклей. Его самолет приземлился в Стамбуле вчера ближе к вечеру. И я живо мог себе представить, как он провел время до отправки автобуса.

– Тебе осталось всего каких-нибудь двадцать часов, – утешил я его.

Внезапно разговор прервался. Это не обязательно означало, что Тихов засветился. Причина могла заключаться и в плохой связи. Я вздохнул с облегчением, когда спустя три минуты он позвонил мне снова. На этот раз он сразу перешел к главному:

– На границе полицейские идут по автобусу и собирают паспорта. Чем ближе они подходят, тем больше нервничают эти, с чемоданами. Особенно женщина с ребенком. Сразу притихла и только глазами стреляет туда-сюда. А у одного голова покраснела просто невероятно. Как фонарь – помнишь фонарь в ночном клубе на Ландсбергерштрассе?

Это я оставил без комментариев.

– Тут сзади все забито. Куча сумок. Я сижу в середине. Удобнее, чтобы слушать разговоры.

– Да, это у тебя как раз здорово получается. И?

– Я подумал, сейчас их всех выведут. Паспорта наверняка фальшивые. Но ничего. Все о'кей. Полицейские возвращаются, отдают паспорта водителю. Едем дальше.

В течение нескольких последующих часов я слышал эти слова еще дважды: «Едем дальше».

Я вспомнил, как волновался сам, когда в первый раз под другим именем и с другим паспортом отправлялся на секретное задание. Я был очень хорошо подготовлен. Каждую ситуацию, которая могла принять опасный оборот, я прокручивал в уме снова и снова, до изнеможения. Причем я работал со страховкой: паспорта у нас, агентов, всегда настоящие и выдерживают любую проверку. Представляю, как бы я нервничал, если бы мой паспорт был фальшивым… Красный фонарь! Тех, кто намеревался въехать в страну нелегально, никто не тренировал. Им оставалась одна надежда – как-нибудь проскочить через границу с паспортом, подделанным каким-то умельцем. И еще неизвестно, достаточно ли хорошо он это сделал. Они дали фотографию, заплатили наличными и получили на руки документ, который должен был привести их в царство политической и экономической свободы. Возможно, они отдали за это все, что у них было, сожгли все мосты. Если бы их планы провалились, им грозил бы арест, заключение, депортация. В решающий момент они могли лишь уповать на то, что человек, изготовивший для них фальшивый паспорт, был настоящим профи в своем деле. Я заранее радовался встрече с этим художником. По всей видимости, он действительно прекрасно владел своим ремеслом и демонстрировал это всякий раз, когда автобусы компании «Сарай» отправлялись в очередной тур. Но скоро мы прикроем его лавочку!

Я проинформировал НО о наблюдениях Тихова. Он спокойно выслушал мой рапорт и взялся за телефон.

– Вы абсолютно уверены или, может, все выйдет, как в прошлый раз? – осведомился начальник оперативного отряда федеральной полиции.

– Ты, видно, думаешь, что я звоню, потому что мне это доставляет большое удовольствие? – пошутил НО. – У нас снова автобус. И снова важное донесение источника. Информация та же, что раньше, но источник другой. Информант находится в гуще событий.

– У вас, небось, свой человек на борту? – догадался оперативник.

НО промолчал. Мы никогда не стали бы подтверждать подобные предположения – это железное правило, одна из мер по обеспечению безопасности источника, в данном случае Тихова, и нашей совместной работы. Каждый дополнительный человек в кругу посвященных повышает риск, и полиция здесь не исключение. У нас считается, что вероятность провала секретной миссии возрастает пропорционально квадрату числа сотрудников, занимающихся ее подготовкой. Другими словами: в тайне остается только то, что ты держишь в тайне.

НО понадобилось пять минут, чтобы развеять последние сомнения полиции. Нам дали зеленый свет.

Начальник оперотряда предложил устроить проверку автобуса прямо на австрийской границе, так как там круглосуточно дежурило достаточное количество сотрудников и имелась превосходная материальная база – все мыслимые технические средства, позволявшие обнаружить следы даже высокопрофессиональной подделки документов. Камеры предварительного заключения, служебно-разыскные собаки с проводниками – в общем, все, что нужно.

Тихов был не единственный, кто мало спал этой ночью (на что он мне неустанно жаловался в своих эсэмэсках). Начиная с четырех часов утра я отслеживал его перемещения на своем ноутбуке. Географические координаты его мобильника показывали, по какому отрезку пути ехал автобус, где он останавливался и сколько времени длилась стоянка.