Чертёж изобиловал небольшими пометками и приписками вроде: здесь удобно карабкаться на склон, а тут полно часовых, и можно попасть под струю пламени; сюда вообще не ходи. Некоторые были сделаны на неизвестном языке, зато остальные Листик понял – и какие-то из них оставил сам мастер Форель, уж его-то почерк Листик знал.

– Форель ходил к ним во дворец, – подумал он вслух. – Иначе откуда он всё это знает?

– Где он вообще достал эту схему? Сам, что ли, нарисовал?

– Нет, Форель совсем криворукий. Я видел каракули, которые он называл разметкой садового участка.

Листик осторожно провёл пальцем по странным символам, начертанным над каждой комнатой.

– Так её … нарисовали драконы? – тихо спросил Бор. – Это драконий язык?

– Невозможно, – прошептал в ответ Листик. – Откуда у драконов письменная речь?

И уж конечно, им не под силу исполнить такой подробный чертёж или изготовить предметы искусства. Листик искоса глянул на чеканный кубок. Это точно предмет искусства, и если присмотреться, то можно увидеть по краю травленые символы, похожие на закорючки с карты.

Листик ощутил странное неуютное чувство, от которого по коже поползли мурашки. Ему всегда казалось, что убийство драконов – это как борьба с насекомыми-вредителями или бой с кровожадной акулой. Но если драконы способны рисовать карты, то, выходит, они – нечто другое. Не люди, но уже и не те безмозглые звери, которыми он привык их считать.

«Эй, – перебила ход его мыслей Ласточка, – если уж они такие умные, грамотные и одарённые, что же они тогда едят столь же умных, грамотных и одарённых семилетних девочек?»

– Думаю, так и есть, – сказал Бор. – Это драконья карта дворца, а Форель, наверное, стащил её у них. Много лет назад, судя по тому, сколько он успел сделать пометок.

Невероятно! Чтобы мастер Форель проник во дворец к драконам, сбежал оттуда несъеденным, да и вообще забрался так далеко …

– Может, он кого-то другого к ним подослал? – Листик посмотрел на пожелтевшие края карты. – Это больше на него похоже. Карта такая старая … Может, Форель посылал на дело учеников, ещё до нашего рождения?

– Может, и Амулет потому здесь стоит, – задумчиво проговорил Бор. – Мне всегда казалось странным: зачем строить деревню так близко от дворца драконов? Вдруг тут сперва было логово воров, которые со временем постарели и заделались шаманами? Тоже воры, но другие, хотя привычкам не изменили.

– Думаешь, это и есть их большой секрет? – спросил Листик. – Раньше они таскали у драконов сокровища?

Бор почесал в затылке.

– Мне кажется, тут кроется нечто большее.

Листик всматривался в шпили драконьего дворца, пытаясь одновременно вообразить Форель, Ворону и Зоба молодыми охотниками за сокровищами. Их и молодыми-то представить было сложно.

Если догадка Бора верна, то они ещё большие лицемеры, раз запрещают другим лазить в горный дворец.

«Вот это больше похоже на Форель, – проворчала Ласточка в голове у Листика. – Сам нахапал золота, а другим нажиться мешает».

«Ну, а я пойду туда, – ответил ей Листик, – пусть попробуют остановить».

– Она нам пригодится, – сказал он, постучав по карте пальцем. – Это именно то, что нам нужно.

– Такую дуру нам не утащить, – сказал Бор. – Можешь перерисовать?

– Будь у меня год в запасе …

– Ну так приступай, – сказал Бор. Он поднял из вороха бумаг на полу лист: на одной стороне мастер Форель успел написать начало лекции, которое затем зачеркнул, зато вторая сторона оставалась чистой. Бор сунул лист и угольный карандаш в руки Листику.

– Но … тут столько деталей, – беспомощно проговорил Листик. С чего начать? Что тут важно, а что можно пропустить? Работы слишком много. Один он не справится.

– Просто постарайся как можно лучше, – сказал Бор. – Я научу тебя вскрывать замок, и ты будешь приходить сюда при каждом удобном случае.

– Жаль, Ласточки с нами нет, – произнес Листик и опустил взгляд. Он уже несколько лет не произносил этих слов.

«И мне жаль, – произнесла у него в голове Ласточка. – У меня бы здорово вышло перерисовать карту, раскрыть тайны Форели, а заодно узнать, как пробраться во дворец драконов».

– Представь, что она рядом. – Бор положил руку ему на плечо. – Подумай, что бы она посоветовала и как будто она следит за тобой. Ей бы это очень понравилось, да? Она ведь бойкая была: если не злилась, то живо радовалась.

«Верно, – прошептала Ласточка. – Украсть нечто настолько невероятное у этих недоумков шаманов? Непременно. Сделай это за меня».

Листик присел и начал рисовать.

Лиана

– Наконец! – Лиана, приплясывая и широко раскинув руки, носилась по комнате Фиалки. – Сегодня мы станем дозорными! Даже не верится!

– А мне не верится, что ты нас в это втянула, – не вылезая из гамака, ответила Фиалка и перелистнула страницу в книге. – Мне положено метить в члены законодательного совета.

– Скукота! – прокричала Нарцисса. Схватила Лиану за руки и закружилась вместе с ней. – Мы увидим драконов, будем следить за ними и кататься на них!

– Видеть и следить – это же одно и то же, – заметила Фиалка. – И уж конечно, никто вам не даст на них покататься, безумная ты.

Лиана так долго воображала себе этот день, но не ждала, что он в конце концов настанет: им по тринадцать лет, и они с Фиалкой и Нарциссой по-прежнему лучшие подруги, общаются и вместе идут учиться на дозорных.

– Пошли уже, – позвала она. – Придем заранее!

– Для Нарциссы это очень необычно, – проговорила Фиалка. – Боюсь, у нее сердце не выдержит.

– Я в прошлом году один раз в школу пришла раньше времени, – гордо заявила Нарцисса. И тут же помрачнела: – Потому что Маргаритка обманула, когда я спросила, во сколько у нас занятия. Больше я ей, правда, не верила. Фигушки она меня ещё раз надурит!

Теперь, когда им сравнялось по тринадцать, Нарцисса собирала волосы в хвост и зачастую еще до обеда умудрялась «потерять» желтую ленту, которую вплетала ей в косы мать. Из всей троицы ей, наверное, больше остальных не терпелось перейти на форму дозорных, ведь это значило, что наконец можно будет носить темное.

Фиалка была самой высокой и получала лучшие оценки – за исключением тех случаев, когда баллы ей снижали за то, что она задавала слишком много вопросов или спорила из-за мелочей. Волосы она обрезала до подбородка и убедила Лиану нарисовать им всем на тыльных сторонах ладоней одинаковые драконьи крылья. Все решили, будто это символ их службы в дозоре, однако то был знак их тайного общества «Искателей истины».