Флаерация Каракорума, кстати, не впечатлила. До трети корабельных и все базовые флаеры (последних наскреблось немногим более трех сотен) врага оказались устаревшей рухлядью, не имевшей никаких шансов уцелеть в схватке с ястребками, и будь у нас этих машин побольше, стереть флаерацию Каракорума в зубной порошок не составило бы никакого труда. А так количество сошлось в схватке с качеством. В результате огребли обе стороны. Избитые флаеры возвращались на полетные палубы один за другим, иной раз не каждый флаероносец мог принимать именно свои машины, и их приходилось сажать на другие корабли (благо мест для машин в связи с невозвратными потерями на всех флаероносцах прибавилось), а избитые до состояния нестояния легкие крейсера, потерявшие половину вымпелов, в это время отползали к Ледку. Дредноуты и тяжелые крейсера продолжали лупить из головного калибра друг по другу, то тут, то там очередной космический монстр вываливался из строя или разлетался обломками по пространству, легкие вымпелы устроили междусобойчики по всей системе, но в целом победа не склонялась ни на чью сторону. И, доложу я вам, так продолжалось до самого конца. Лучшая, относительно наших, живучесть каракорумских крейсеров и дредноутов вполне была уравновешена как преимуществом в стволах на наших тяжелых кораблях, так и атакой Новохатского. Кроме того, Яхимбаева отчего-то сосредоточила огонь в начале боя на «Мониторе» и «Меримаке», представлявших для ее сил наименьшую угрозу, но обладающих живучестью, которой мог бы позавидовать и наш флагман. Выбила, конечно, их из строя, но зато остальные дредноуты и тяжелые крейсера Эллады могли вести в это время огонь практически невозбранно.

Финал боя оказался вполне предсказуем и ожидаем: ни у одной из сторон не осталось артиллерийских кораблей, способных продолжать сражение. Последним, разворотив очередной орбитальный форт, из сражения вывалился «Дромон». Легкие корабли продолжали выяснять отношения между собой по всей системе, устроив этакие салочки с перестрелкой, флаеры в основном также были выбиты в обоих флотах, и можно бы было считать, что цель операции достигнута: врага, способного препятствовать десанту, на орбите не осталось, в системе фортов Увека красовалась здоровенная дыра, куда можно было беспрепятственно целую флотилию провести, и вот бы начинать захват планеты…

Щаззз! Прятавшиеся до времени за спутником Увека легкие крейсера и фрегаты ПКО выпорхнули на открытое пространство и устремились в атаку на мои флаероносцы. А остановить их мне было нечем. Разумеется, я отдал приказ отходить к группе Кислова, но скорость моих «пузатиков» не могла сравниться с ходом легких каракорумских крейсеров.

– Думаешь, удержим, командир? – мрачно поинтересовался Савватий.

– Нет. – Я закусил губу, наблюдая за присоединившимися к вражескому ордеру тремя сотнями флаеров. – Не думаю. Но может, хоть кто-то из группы уцелеет. Если разбегаться сейчас во все стороны начнем.

– Замечено два средних вымпела на эллинском векторе! – раздался взволнованный голос оператора. – Поправка! Два тяжелых вымпела! Опознаны как «Вяйнаминен» и «Ильмаринен»! Дальность хода – один час, следуют курсом на Увек!

Достроили уже, значит…

– Продолжаем отступление. Вектор движения на додредноуты. – Я тяжело сглотнул, снял фуражку и рукавом утер пот на лбу. – Похоже, поживем еще немного, камрады.

Совсем я тогда позабыл, что не в настоящем бою нахожусь и что не грозит мне на самом деле вылететь в открытый космос без скафандра. Вот же вжился в образ, а? Чудны дела твои, телевидение…

– Итак, что мы имеем? – невесело усмехнулся Скуриди, глядя на нас с экрана.

Гравитационную связь на Ледке наладили час назад, и тут же, как только была получена связь со столицей, последовал приказ на прекращение операции. Черикаева начала переговоры с представителем каракорумского хурала, и по всем фронтам было объявлено перемирие.

Мы, командующие силами вторжения, собрались за получением ЦУ на «Дедале»: на флагмане, ведущем срочные ремонтные работы, Кислов бы только мешал, как и Новохатский на «Данайце» (ну не до верховного командования было их капитанам), а флаероносец обладал куда как большими возможностями в отношении оперативного контроля над соединением, чем любой другой корабль, включая даже «Кадавр». Так что выбор для штаба оказался вполне логичным.

Моих орлов флигель-адъютанты и доместик схол друнгария, разумеется, сразу задвинули на второй план, начали командовать, распоряжаться, ну да и бог с ним. Зато нагрузка на их плечи стала куда как меньше – хоть отдохнут малость. Ну и лейб-штаб стратига армии тоже: эти, как и их шеф, прибыли на «Дедал» в боевых скафандрах, измазанных разводами копоти и сажи, с испачканными закопченными физиономиями и в потеках засохшей пены. Участвовали в тушении пожара на мостике крейсера. Дмитрий (я запись уже видел) по ходовому отсеку лично со здоровенным баллоном огнетушителя носился, вон даже брови опалил. На экранах, вероятно, будет ух как героически смотреться!

А ведь никто не мешал сначала шлем пристегнуть, чтобы дыма не наглотаться…

– Из основных сил – два сбитых тяжелых крейсера врага и один легкий, против семи легких наших, – мрачно отозвался Кислов. – «Мурену» спасти не удалось, экипаж сейчас ее покидает. Также было разбито двенадцать орбитальных фортов неприятеля, каждый из которых примерно соответствует легкому крейсеру. Это по дебету. По кредиту имеем один боеспособный и один условно-боеспособный эскадренный додредноут и сто семнадцать флаеров. Штурм Увека полагаю возможным. Срок планетарной операции…

Евгений покосился на стратига армии.

– В пределах недели, – поморщился тот. – Прорваться к планете можем только на узком участке, при живых ПКО. Это потери, это время на развертывание десантниками плацдарма, это узкий канал снабжения. Неделя.

– «Ильмаринен», «Вяйнаминен» и оставшиеся миноносцы могут существенно расширить эту брешь, – пробурчал я. А что? Броненосцы до сих пор к моему оперативному соединению прикомандированы. – Живучесть у эскадренных додредноутов, конечно, не чета той, что у меримаков, но «Вяйнаминен», несмотря на серьезные повреждения, вполне способен к бою. Они с «Ильмариненом» в шесть стволов любой форт за пару залпов разберут на запчасти.

– Не стоит ничего разбирать, – мрачно усмехнулся эфор. – И штурмовать никого тоже не надо. Хотя до подписания мирного договора с Каракорумом вам и придется повисеть дамокловым мечом, однако провоцировать боевые действия и срывать переговоры я вам запрещаю. По данным агентурной разведки, чингис Арифуллова и препозит Маскаев также начинают предварительные переговоры о мире, а точных данных о потерях и повреждениях флота Каракорума при Пелле у нас нет. Чем вы собрались ее остановить, если чингис явится к вам в своем линейном будуаре? А если в ближайшее время Этрурия или Кумаха выступят против нас, что будете делать? Не знаете? И я не знаю. Выступления в бывших мирах Люденбурга, особенно в нем самом, благодаря нашей помощи Игонину будут, разумеется. Но лично я не сомневаюсь в том, что и сенат, и стренстаг, и азнавур силу для удержания завоеванного применят не задумываясь. Может, это и займет наших конкурентов на несколько дней…