Когда он подходил к дежурке, хлопнула дверь — в отдел с улицы зашел, ежась, Гончар.

— Дождь начался. Буров, ты чего здесь? Вали домой, пока ливень не попер. Придется не ехать, а плыть. Ты видел, какие тучи?

Акулов в дежурке щёлкал рычагом пульта, держа трубку у уха.

— Нормально. Телефонная связь полетела. Твою мать, а. Щелкает и все. Ни гудка, ничего.

— Может, молния долбанула куда-нибудь?

— Так что: и свет, и городская АТС полетела?

Володя подошел к окну и выглянул наружу, щурясь и пытаясь разглядеть хоть что-то. Полная темнота. Чувство чего-то надвигающегося не покидало его — наоборот, усиливалось с каждой минутой.

Вдруг где-то через дорогу мелькнул лучик. Володя прищурился, всматриваясь. Свет короткой вспышкой блеснул еще раз. На этот раз зрение Володю не подвело. Это был свет в доме напротив. Том самом доме, который пустовал уже минимум полгода.

Нервы сжались в комок. Что-то здесь совсем не так. Стараясь держать себя в руках, Володя прошел в дежурку. Акулов взялся за рацию.

— Прием, это Чашкан. Прием, на связи Чашкан.

Из динамиков доносился лишь противный пронзительный хрип. Акулов удивленно посмотрел на Гончара и Володю.

— Шляпа какая-то. Телефоны полетели, рация тоже не фурычит.

— В доме напротив кто-то есть, — сказал Володя. Он старался говорить спокойно, но голос звучал так, словно Володя был на грани нервного срыва. Он знал, что это не так, и разозлился сам на себя. Кашлянув, добавил: — Там никого не может быть. Там никто не живет.

Но его не слушали. Гончар тоже взял трубку городского телефона, потыкал кнопки, слушая тишину, повесил.

— Мы что, без связи совсем?

— Только спецсвязь с УВД.

— Может, доложить им?

Акулов почесал репу и взялся за трубку. Уходя, Володя слышал его голос:

— У нас помехи со связью, товарищ майор. Гроза разыгралась не на шутку. С места пока новостей нет, до нас дозвониться не могут. Секунду… Гончар, сотовый работает?

Володя тут же достал мобильник, нажал кнопку. Дисплей вспыхнул. Володя лишь сжал зубы, увидев, что вместо индикатора устойчивости сигнала в верхнем левом углу дисплея горит надпись «Нет сети».

Он вышел во двор. Накрапывал дождик, во дворе на асфальте появлялись лужицы. Капли оставляли после себя пузыри.

Под козырьком курили Вера и постовой Леха. В одной руке у Веры была сигарета, в другой сотовый телефон, которым она водила перед собой, словно совершая одной ей известные магические пассы. Вера вздрогнула при появлении Володи.

— Уфф, ты меня напугал.

— Не знал, что ты куришь. — Володя и сам удивился, насколько это его задело. А еще он почувствовал укол ревности — ведь Вера стояла здесь наедине с Лехой… Дурак, мысленно выругал Володя сам себя. Вера натянуто и даже как-то виновато улыбнулась.

— Я так, иногда. Когда нервничаю. Грозы я боюсь…

— Вован, у тебя сотовый работает? — вмешался Леха. — Связь полетела. Странно, да? Вон же вышка.

Леха кивнул на ретрансляционную вышку, которая виднелась над крышами соседних строений. Антенна стояла в квартале от ОВД. Вера воспользовалась тем, что на нее никто не смотрит, и торопливо выбросила сигарету в урну.

— Света нет, связи нет. Вода хоть есть в туалете, проверял кто-нибудь?

Леха засмеялся. Володя ревниво покосился на него.

— Спецсвязь осталась. Ее выделенная линия электропередачи поддерживает, — буркнул он, кивнув на мирно урчащий около двери распределительный щиток.

В этот самый момент Акулов и Гончар в дежурке заметили свет фар, скользнувший по окну около центральной двери.

— Наконец-то, приехал кто-то, — буркнул Акулов, приосаниваясь на случай, если это руководство. Акулов шагнул к двери и вышел из дежурки в фойе. Машина остановилась где-то напротив отдела, светя фарами на крыльцо. По отблеску света, замершему на окне, проползли тени — к дверям шли люди.

Вошедших было трое. Бритоголовый амбал в кепке, взлохмаченный и небритый кавказец и лидер — атлетического телосложения тип лет 30 с короткой бородкой, словно прилепившейся к подбородку.

— Вы по какому вопросу? — почти растерянно спросил Гончар. Он ожидал ППСников или кого-то из руководства, но уж никак не устрашающего вида незнакомцев.

— Капитан Парфенов, — главный коротко взмахнул красным удостоверением. — Кто из руководства на месте?

— Вы… простите, из области?

— Отдел оргпреступности, мы с Дубицкого, — кивнул тот. — Кто из оперов на месте?

— Только дежурный. У нас тут ЧП приключилось, весь личный состав…

Гончар замер на полуслове, глядя на лидера пришельцев. В его голове вспыхнула картина: фоторобот разыскиваемого за стрельбу у «Досуга». Володя Буров помог составить фоторобот обоих. И лидер группы «оперов» из УВД области был как две капли воды похож на композиционный портрет, висевший на стене дежурки. Гончар обернулся, чувствуя, как его душа уходит в пятки. Акулов непонимающе смотрел на них, пытаясь расслышать, о чем речь. Гончар отчаянно пытался перехватить его взгляд.

— Старлей, в чем проблема? — буркнул Рама, теряя терпение.

Гончар натянуто улыбнулся.

— Простите, товарищ капитан. Можно еще раз ваше удостоверение?

Рама жестко улыбнулся и кивнул. Его рука потянулась под полу куртки. Удостоверение он убирал в нагрудный карман.

— К стене! — срывающимся голосом гаркнул Гончар, выхватывая пистолет. — Все трое, к стене…!

Даже вскинуть оружие он не успел. Ваха все это время прятал помповое ружье за ногой. Короткое движение, оглушительный выстрел — и Гончар с развороченной грудью отлетел назад, разнося плечом стеклянную перегородку между фойе и дежуркой.

Володя вздрогнул. Вера вскрикнула и прикрыла рот ладонью, округлив испуганные глаза.

— Что это?

— Гром? — бледнея, пробормотал Леха.

— Какой, твою мать, гром? — выдохнул Володя, не узнавая собственный голос. Его голову словно обдало ледяным душем. — Ствол доставай!!

Вдруг где-то снаружи, совсем рядом, взревел двигатель. Леха растерянно обернулся на ворота — и в тот же миг они с грохотом и треском срываемого с петель металла распахнулись, впуская во двор несущуюся на полной скорости «Шевроле-ниву» с массивным кенгурятником.

— НАЗАД! — заорал Володя. Вера сжалась в комок, пронзительно скуля. Володя распахнул дверь и буквально швырнул девушку внутрь. Леха вскинул автомат и дал очередь по колесам «Шевроле-нивы». Внедорожник с отчаянным скрипом развернулся, и в то же мгновение из окна открылся огонь. ТРА-ТА-ТА! — пропела автоматная очередь. Пули прошили бедра Лехи, и он, ревя во весь голос от дичайшей боли и продолжая давить на спусковой крючок, рухнул на асфальт.