Но для начала Стиву нужно было обнаружить его слабости, если они вообще существовали. Он потратил несколько дней и ночей, ломая голову. Что это может быть? Стив перепробовал всё, что только можно было, и зашёл в тупик. Но тут вмешалась ужасная рука судьбы. Прямо перед началом восьмого урока, когда Стив стоял у своего шкафчика, к нему подбежал Ной с новостями.

– Ты слышал, что сегодня случилось с Ролли? Его заперли в шкафу у директора, и он перепугался до смерти.

Сначала Стив забеспокоился.

– С ним всё хорошо?

– Да, в полном порядке. Он был там всего минуту или две. Но когда директор отпер дверь, Ролли вылетел оттуда с воплями. Он еле ходил и даже не понимал, где находится.

– Серьёзно?

– Серьёзно, – и тут Ной вручил Стивену подарок, которого тот так долго ждал. – Ролли сказал директору, – представь себе, – что у него ужасная клаустрофобия!

«Ужасная клаустрофобия. Да!» Стив был невыразимо счастлив. Всё же у Ролли была слабость – страх замкнутых пространств. Шестерёнки в его голове начали вращаться с безумной скоростью. Стиву оставалось только придумать безупречный приказ, который Ролли не смог бы исполнить, даже если бы захотел. Ему в голову пришла зловещая идея. Он придумал замечательный вызов. Умопомрачительно ужасный.

На следующий день во время перемены новый король приказов собрал толпу своих придворных у качелей, а Стив шпионил за ними из-за трибун. Он увидел, как Элли смеётся над одной из устаревших шуток Ролли, а ещё один мальчик кивает головой в такт его словам, словно Ролли был самым популярным мальчиком в школе. Настало время его уничтожить. Как в старые добрые времена, король вот-вот должен был лишиться головы.

Стив подошёл к качелям развязной походкой, по которой его обычно сразу замечали. Но в тот день его приближение заметил только Ролли.

– Хей, Стиви. Чего пришёл?

– Да так, Ролли, воздухом подышать.

Тишина и сверчки. Даже ни одного одобрительного смешка. Стив решил заканчивать с любезностями.

– Готов к финальному раунду?

Толпа расступилась, словно вокруг царил Дикий Запад, а дуэлянты собрались стреляться.

Король Ролли остался сидеть на своём качающемся троне. Спокойный как труп.

– Сколько ещё тебе нужно, Стиви? Сколько ещё раз мне нужно победить тебя у всех на глазах?

– Испугался?

В наступившей тишине можно было услышать, как падает карандаш. Хотя, если серьёзно, кто берёт карандаш с собой на перемену? Ролли спрыгнул с качелей. Он был ниже Стива, но со стороны это сложно было понять. Уверенность делала Ролли огромным.

– Предлагаю тебе уйти, пока ты не растерял остатки той репутации, что ещё при тебе.

Стив покачал головой.

– Похоже, это значит, что ты на самом деле испугался.

Даже если так, по Ролли этого нельзя было сказать.

– Давай. Прямо сейчас. Отдай мне свой лучший приказ.

– Правда, я не думаю, что ты справишься, Ролли. Все мы слышали про шкаф.

Остальные уставились на Стива, и кто-то крикнул:

– Это война!

Стив снисходительно похлопал Ролли по макушке. Краем глаза он заметил, как Элли спускается со шведской стенки. Стив должен был придумать нечто грандиозное, иначе он не стал бы бросать вызов у всех на глазах. Ролли не был дураком. Он уже понял, что Стив может использовать его страх замкнутых пространств. Но он также понимал, что, струсив, потеряет всё, что у него есть, и снова станет просто школьным новичком.

Стив направился во двор, и Ролли последовал за ним, окружённый свитой учеников.

– Одно условие! – заявил Ролли. Стив даже не замедлился.

– О, правда? И какое же?

– Победитель получает всё. Проигравший признаёт поражение перед всей школой.

– Естественно.

– И ещё кое-что…

Стив оглянулся на него через плечо. По ухмылке на пухлом маленьком лице Ролли можно было понять – тот ожидал, что Стив не согласится и отменит вызов.

– Что?

– Проигравший должен будет публично обращаться к победителю «Его королевское величество». Навечно.

Стива это позабавило.

– Согласен. Ну что? Готов начинать?

К этому моменту толпа вокруг них выросла в несколько раз. Дети были везде: сидели на заборах, влезали друг другу на плечи. Откуда их столько? Привезли автобусом из других школ? Впрочем, Стива это совершенно не смущало. Он поприветствовал зрителей и перешёл к стандартной процедуре:

– Я приказываю тебе…

Он остановился, и толпа подалась вперёд – те самые дети, которые когда-то считали его лучшим. И скоро снова будут так считать.

У Ролли кончилось терпение.

– Ну?

Стив подавил улыбку.

– Я приказываю тебе… провести один полный час запертым в гробу, – и тут Стив улыбнулся. Он знал, что его приказ идеален, и вздохи зрителей были тому подтверждением. Но самой приятной была реакция Ролли. Его колени подкосились. Всего на секунду, но Стив успел это заметить.

Да, ему было страшно. Ролли Прайс всё-таки был человеком.

– Принимаешь вызов? Да или нет? – потребовал ответа Стив. На лбу Ролли проступили капельки пота. Теперь толпа скандировала:

– Принять! Принять! Принять!

Ролли нужно было подумать. Он думал: «Им легко. Им и двух секунд не придётся провести в гробу, не говоря уже о целом часе!» Ролли понимал, что не может принять вызов Стива. Всё зашло слишком далеко. Но давление сверстников часто заставляет даже умных людей делать идиотские вещи. И прежде чем Ролли успел обдумать свой ответ, слова «Я принимаю твой вызов» сами сорвались с его языка.

Толпа прекратила скандировать, а Стив перестал улыбаться. Это было неожиданно. Ролли должен был, услышав приказ, превратиться в расплывшийся комок желе. Осталось бы вытереть его, собрать в банку и послать туда, откуда он прибыл! Но нет. Новичок не отступил. На самом деле.

– Принимаю. Но с ещё одним условием.

– Я этого ожидал. Давай, приятель.

Ролли сыграл свой козырь:

– Гроб должен быть настоящим. Не картонным мусором, который продают во всяких «Вечеринках с умом». Если не сможешь предоставить мне настоящий, качественный гроб, то твой приказ – пустышка. И в качестве штрафа признаешь меня победителем.

Теперь Ролли бросал вызов Стиву. Настоящие гробы были дорогими, не говоря уже о том, как трудно их достать. Нельзя было даже предположить, что у ученика средней школы может быть что-то подобное. Но Стив тоже прятал козырь. Туз в рукаве. Скелет в шкафу.

– У меня есть настоящий гроб.