– Теперь нам нужно взять RER, – весело отвечает она.

– Что? – вмешивается Чэд, когда Бейб ведет нас прочь.

– Что это, RER? – спрашивает Пайлот со смехотворным французским акцентом.

– Это большой поезд, который ездит в более отдаленные места, – объясняет Бейб, пока мы идем по улице.

– Так мы берем Рерр? – глупо говорю я.

Бейб смеется.

– Р-Е-Р, – повторяет она.

– Мы ищем Рерр, – поддерживает меня Пайлот.

– Я так хочу Реррр, ребята, – вставляет Чэд. Я смеюсь, и Бейб начинает хихикать.

– Ладно, Реррр, – громко соглашается она.

Бейб ведет нас на другую подземную станцию, похожую на метро, но только чище. Мы стоим маленьким кругом, ожидая поезд. При его приближении раздается громкий рев, и с порывом ветра к платформе подъезжает RER. У него два этажа, и нас он очень впечатляет. Сиденья расположены группами по четыре, два против двух. Пайлот садится рядом со мной, а Бейб и Чэд напротив.

– Долго ехать? – спрашиваю я Бейб.

– Думаю, около тридцати минут, – отвечает она. Чэд облокачивается на окно и закрывает глаза. Бейб достает брошюру о Версале из сумки и начинает читать. Я мгновение наблюдаю за ними, прежде чем Пайлот поворачивается ко мне.

– «Angry Birds»? – со сдержанным восторгом спрашивает он. Я улыбаюсь и засовываю руку в сумочку.

* * *

Версаль не похож на настоящий. Перед нами раскидывается большая полоса гравия. Это подъездная дорожка? Возможно, для семьи великанов с двадцатью машинами? Она ведет к бесконечной массе золотого здания.

Когда мы заходим внутрь, тур-гид ведет нас на второй этаж. По пути наверх я замечаю задний двор (если его можно так назвать) в окне.

– Нифига себе, мы туда пойдем? – я взволнованно смотрю на Бейб.

– Да, не волнуйся! – хихикает она.

Правый уголок губ Пайлота поднимается.

– Я это предвкушаю.

Мы останавливаемся в невероятно роскошном фойе, ведущем в легендарную Зеркальную галерею, о которой все говорят. Сделав пару фотографий (Бейб снимает меня и Пайлота, а Пайлот фотографирует меня с Бейб, пока Чэд держится в сторонке), мы идем дальше.

Зал похож на бальную комнату. Роскошные люстры свисают с потолка. Высокие канделябры стоят по краям комнаты, а стены украшают зеркала. Это зеркала? Они не очень чистые, скорее старые, с декоративным отражающим стеклом.

– Стойте, это Зеркальная галерея? – неуверенно спрашиваю я, пока мы проходим по ней. – Где все зеркала?

– Прямо здесь! – Бейб указывает на декоративные стеклянные панели на стенах.

– Но это не зеркала, это скорее как стекло… отражающее тебя, – бормочу я. Плохо вышло. Пайлот начинает смеяться.

– Стекло, отражающее тебя? Типа зеркало? – с сарказмом спрашивает Чэд.

– Но здесь нет настоящих зеркал! – протестую я.

– Это настоящая Зеркальная галерея? Мы что, в фальшивой Зеркальной галерее? – восклицает Пайлот, притворяясь возмущенным.

– Именно так! – смеется Бейб.

– Я ожидала типа аттракцион с зеркальным лабиринтом… – объясняю я, смеясь теперь вовсю. Думаю, я услышала об этом в детстве, и такой вот образ создал мой мозг. Справа появляется широко улыбающийся Пайлот.

– Нет, я тоже ожидал аттракцион, – тихо говорит он.

– Правда? – восклицаю я.

– То есть, когда думаешь о Зеркальной галерее, представляешь зал, полный зеркал, – зеркальный лабиринт.

Я фыркаю.

– Они должны добавить сюда зеркальный лабиринт, типа как на Хэллоуин.

Лицо Пайлота становится непроницаемым.

– Я так бы этого хотел.

– Может, у них есть ящик для предложений, – добавляю я. Он откидывает голову, смеясь. Я подавляю довольную улыбку.

Бейб поворачивается к размытым туманным зеркалам, и мы втроем становимся за ней. Как только мы оказываемся перед зеркалом, Бейб делает фотографию. В Зеркальной галерее. Я поднимаю руку и машу, как королева.

– Это как Зеркало Эризиды! – ухмыляюсь я.

Бейб смеется.

– Я не вижу желаемого.

Мы обходим дворец, комнату за комнатой. Мы видим спальню Марии-Антуанетты и где король Людовик какой-то там спал. Мы видим картину, буквально занимающую стену размером с бальную комнату! Я всегда думала о дворцах как о замках, наверное. Камень и холод, древность – ничего похожего на эту нелепую роскошь, по которой мы проходим.

Дальше следует задний двор. Я знаю, что слова «задний двор» не подходят, это скорее бесконечный парк с озером, фонтанами, живыми изгородями и статуями. Похоже на рай для фотосессий. Парковый рай. Словно океан в форме парка, не видно ни конца, ни края! Он просто продолжается.

Не знаю, как долго мы ходим по огромным дворам и фотографируемся на разных фонах. Мы заходим все дальше и дальше, пока не добираемся до кафе, где садимся обедать. Я могла бы бродить по этому месту вечно.

* * *

– Так ты увлекаешься фотографией? – спрашивает Пайлот, пока мы возвращаемся к RER.

Я поворачиваюсь и встречаюсь с ним глазами.

– Ага, это один из моих интересов, – я улыбаюсь.

– Серьезно? Ты никогда не говорила, что тебе нравится фотография.

– Ну, просто речь об этом не заходила, и это скорее хобби.

– Ты делаешь красивые фотографии, моей маме понравились все фото из Рима.

Я хихикаю.

– Рада слышать, что получила одобрение твоей мамы.

– Тебе нужен один из этих хороших претензионных фотоаппаратов.

– Мне бы хотелось заполучить один из этих претензионных фотоаппаратов. Однажды! – Я улыбаюсь небу с тоской, а потом опускаю глаза на Пайлота. – А ты не увлекаешься фотографией?

– То есть мне нравятся хорошие фото. Я это уважаю, – улыбка поднимает его губы.

– Отлично. Ты хороший софотограф.

– Со-фотограф?

– Ага, – я отворачиваюсь, скрывая широчайшую улыбку. Мне нужна секунда без зрительного контакта, чтобы собраться. – То есть обычно мне приходится учить людей, как правильно поставить фотографию. – Я поворачиваюсь, чтобы увидеть его реакцию.

Он забавно смотрит на меня.

– То есть люди не просят учить их. Я просто тупо учу их после того, как они делают для меня фотографию и она плохо поставлена – я вроде как читаю им мини-лекцию и заставляю сделать это снова.

Пайлот смеется в удивлении.

– Что?

– Агааа, – я смотрю на землю. – Но ты не слышал лекций, хотя сделал много фотографий для меня.

Когда я снова встречаюсь с ним глазами, он подносит руку к сердцу с серьезным выражением лица.