Двое суток энергия транслировалась на Ипполиту, аккумулировалась здесь, а теперь, переведенная в новое качество (очевидно, для передачи на еще большие расстояния, возможно, в другую Галактику), передается к месту потребления.

Мы предположили, что «дыра» в атмосфере, которая время от времени пропускала нуль-волны, и зона «мозаичного прохождения» радиоволн вокруг Станции образовались в результате частичного выхода из строя одного из элементов системы, управляющей «непроницаемостью» атмосферы: тысячелетия, вероятно, действуют и на технику Странников…

Можно предположить также, что «энергетический залп», произведенный по катеру, был всего лишь сигналом автоматического маяка Странников, уточняющего расположение Лабиринта и учитывающего мощную поглощающую способность атмосферы Ипполиты. Разумеется, этот маяк не был рассчитан на земную технику… Наконец, мы предположили еще, что, изменяя наклон своей оси к плоскости орбиты, Ипполита ориентировалась к потребителю энергии…

Конечно, вопросов было значительно больше, чем ответов.

Куда, например, поступает эта масса энергии? Готовы ли потребители к ее восприятию? А если нет, ведь прошли десятки тысяч лет, что должно произойти? Если канал передачи энергии разорван или приемник ее неисправен, не вернется ли она сюда, не разрушит ли Систему Гектора?

Связаны ли месторождения ридолита с присутствием на Ипполите сооружений Странников? Можно ли вообще определить принципы размещения в Галактике подобных пультов, «Выключателей Звезд» по образному выражению доктора Сайто? И есть ли еще хоть один такой пульт в нашей Галактике?

Означает ли факт наличия у управляющего пультом выбора источников энергии, что после окончания трансляции на Ипполите все снова станет по-прежнему, то есть что это — пульт многоразового использования? Есть ли еще где-нибудь люди, чьи психофизические характеристики позволили бы управлять техникой Странников? А в том, что мы еще не раз столкнемся с их техникой, лично у меня сомнений не было…

И много-много других вопросов…

А когда мы устали задавать их друг другу и, обессиленные, сидели у иллюминаторов, глядя на столб энергии, исходящий из Пояса Ипполиты, Голдин повернулся ко мне и тихо сказал:

— Хорошо, что я не справился с этим делом, верно? Почему-то мне очень приятно чувствовать себя неправым…

А я видел перед собой полные слез глаза прелестной брюнетки и думал о том главном вопросе, который так никто и не решился задать. Как сделать, чтобы Натали никогда ни от кого не узнала об истинной причине гибели Системы Сеньора?

Я не знал ответа… Но я знал, что он обязательно должен быть найден! Иначе чего бы стоило все хваленое земное могущество?!

Посвящается памяти Айзека Азимова

Мириады звезд, разбросанных щедрой рукой Юпитера, дарили свой мерцающий свет холмам и равнинам южной Галлии. Мириады костров с трех сторон окружали небольшой клочок земли. С четвертой было море. Армия Цезаря осадила крепость Массалию.

Цезарь не собирался скрывать свои силы. Напротив, он надеялся устрашить обитателей непокорной крепости и взять ее малой кровью. Но видно, без штурма не обойтись. Ибо запасы продовольствия в армии на исходе, а впереди — далекий путь. Легионы спешат на Пиренейский полуостров, дабы еще до осени нанести решающее поражение войскам Гнея Помпея.

У одного из костров перед палаткой тихо беседовали два воина.

— Клянусь Сатурналиями, завтра мы возьмем Массалию! И славно же попируют храбрые римские солдаты на развалинах крепости! Хвала великому Цезарю, у нас будет много еды, много вина и женщин.

— Да, много побед у Цезаря позади, но главные еще перед ним. После продажных консулов не останется у него врагов… Великое будущее ждет Рим, богатство и слава, надеюсь, найдут каждого из нас.

— Рим и теперь велик, мой Теренций. Сколько варваров разных национальностей служат теперь метрополии, посчитай-ка! Армия Цезаря непобедима с такими солдатами. Не все они хорошо знают латынь, но все храбры, сильны и выносливы.

— Ну уж и все… Взять хоть давешних греческих молокососов! Откуда они только свалились… Какие же это воины?! Наверняка сбежали из дома — поглядеть на войну. А как разряжены, расфуфырены! Я, римский солдат, за двадцать лет безупречной службы не накопил денег на такое оружие… А их щиты! А их необыкновенные шлемы! Есть ли еще хоть один такой же у кого-нибудь из легионеров?

— Ты напрасно завидуешь мальчишкам…

— Ерунда! Я не завидую им. Но кое-что я придумал. Они хотели поближе взглянуть на войну? Что же, я заставлю их посмотреть прямо в черные зрачки смерти!

…Утром когорты Цезаря, сомкнув щиты, двинулись на штурм. Тучи стрел и дротиков повисли в воздухе, камни из пращей летели в легионеров, казалось, отовсюду.

Два юных грека, братья-близнецы, выделялись среди легионеров богатой амуницией. Почти мальчишки, они заметно робели и старались держаться в задних рядах. Внезапно тот, кого звали Теренцием, схватил стоящего с ним рядом грека за руку и, преодолевая сопротивление юноши, потащил вперед. Брат его оказался отделенным от этой странной пары несколькими рядами атакующих. Так же, как и соседи, он заслонялся от стрел длинным — до колен — щитом и почти не видел происходящего вокруг. Вынужденная разлука поначалу не очень взволновала его: золотистый шлем брата был заметен и издалека…

Но вот что-то заставило того из братьев, что остался сзади, поднять глаза. Увиденное ошеломило его. На вершине крепостной стены осажденные приготовились столкнуть вниз исполинский валун, непонятно каким образом взгроможденный на стену. А брат уже почти подошел к ней!

Предостерегающий крик юного грека потонул в шуме битвы, ее стонах и хрипах. Валун отделился от стены… Тот из братьев, что был сзади, мгновенно перебросил щит из правой руки в левую и на какую-то секунду открылся. Этого оказалось достаточно…

Невесть откуда взявшаяся стрела пропела в воздухе смертельную песню и вонзилась ему в незащищенное горло. Юноша, как подкошенный, рухнул на траву. И одновременно с этим на головы осаждавших обрушился многотонный камень. Раздался вопль ужаса. Земля содрогнулась.

Превозмогая себя, смертельно раненный грек подтянул правую руку к шлему и судорожным движением коснулся его. Багровая пелена перед его глазами сменилась чернотой…

Он умер одновременно с братом.

Но был похоронен значительно позже…

26 апреля 21… года ровно в 20:35 СГВ я поверил в судьбу…

Немного предыстории. После двух сумасшедших суток на Ипполите нас крепко взяли в оборот ребята Гимараеша и К°. Систему Гектора намертво закрыли от прессы и энтузиастов, объявив зоной Контакта. Нас разделили: Чивилиса, Сайто и их кристаллограммы, записанные в Лабиринте Странников, сразу куда-то увезли. Меня мучили в исследовательском центре Калифорнийского университета. День и ночь напролет строгие дяди в белых халатах ментоскопировали, допрашивали под гипнозом и без, вытягивали мельчайшие детали… Шесть дней непрерывных страданий — день отдыха.