– Недолго… около часа, кажется, – ответила Грэм.

– Чем вы занимались? – ласково спросила Анна, убирая веточку из темных волос Грэм.

Грэм невольно вздрогнула от легкого прикосновения, и ее щеки залились румянцем. Прикосновения Кристины на нее так не действовали. Приятная волна прокатилась по телу Грэм, и вместе с этим послышался первый предупреждающий звоночек. Ей следует проявлять осторожность с Анной, хотя казалось, что уже невозможно обходиться без ее компании.

Последние несколько недель, с тех пор, как приехала Кристина, были сложными вдвойне. Ей постоянно приходилось противостоять непрестанным требованиям внимания со стороны Кристины, и ее настойчивым попыткам разжечь в Грэм былую страсть. В результате у Грэм практически не оставалось времени на Анну. Она скучала по ее чувству юмора, по ее состраданию, и по ее удивительной способности привносить жизнь в мир Грэм. Один лишь тихий умиротворенный голос Анны придавал Грэм подобие спокойствия. Она обнаружила, что скучала даже по тому, как Анна уговаривала ее поспать, или поесть, или уйти с солнца, – требованиям, которые никому раньше не позволялись. Она скучала по связи, в которой, как она думала, больше не нуждалась.

Несколько дней она пыталась игнорировать нарастающее чувство беспокойства и дискомфорта, но наконец, практически против своей воли, она вышла на поиски молодой помощницы. Обнаружив ее спящей, Грэм захотелось просто побыть рядом.

– Я слушала ваше дыхание, находя, что его темп похож на припев. В моей голове вдруг начала складываться музыка, которую я пыталась написать, – задумчиво проговорила Грэм. Легкость, с которой проявилась мелодия, просто сидя в тишине рядом со спящей женщиной, поразила Грэм. Особенно после стольких бессонных ночей, проведенных в бесплодных попытках уловить хоть какую-то ее часть. – Я просто слушала, – тихо заключила она.

Пока Грэм говорила, Анна наблюдала за изменениями на ее лице. Грэм по-настоящему расслабилась, морщинки возле ее глаз разгладились, а губы казались полнее и мягче. Глубоко вздохнув, она откинула голову назад, и Анне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не дотронуться до нее. Ей отчаянно хотелось обнять ее. И лишь страх, что Грэм отстранится, как это обычно случалось, останавливал ее.

– Я так рада, что у вас это получилось, – тихо сказала Анна.

Грэм протянула руку к Анне, тем самым очень удивив ее.

– Я знаю.

Она слегка коснулась губами руки Анны, и нежно опустила ее. Со вздохом она поднялась на ноги. Как бы приятно здесь ни было, ее ждали дела, и они требовали ее присутствия.

– По желанию Кристины, мы устраиваем небольшую вечеринку в честь дня рождения Хэлен. Я хотела бы, чтобы вы присоединились, – ровным голосом сказала Грэм.

– О, Грэм, не думаю! Мне там не место, – поспешила отказаться Анна.

Трудно было представить наихудший сценарий. Находиться рядом с Кристиной на официальном мероприятии!

Грэм слегка покачала головой.

– Хэлен любит вас, и вы часть этого дома. Я бы хотела, чтобы вы пришли.

Анна продолжала отказываться.

– Я работаю на вас, Грэм, я не принадлежу к вашей социальной прослойке.

– Для меня не существует социальной градации, Анна, – мрачно заметила Грэм, с ее лица исчезли следы безмятежности.

– Среди гостей будут друзья нашей семьи, знакомые Хэлен, которых она знает на протяжении многих лет и несколько новых друзей Кристины. Если бы Хэлен не заслужила благодарности за все годы, отданные на благо Ярдли, я бы никогда не согласилась на эту авантюру. – Она прикоснулась к своим волосам, устремив свой взор куда-то вдаль, и продолжила: – Мне будет сложно, вы нужны мне.

Анна не видела причины в такой необходимости, но не могла противиться прямой просьбе Грэм.

– Конечно, я приду.

Грэм кивнула.

– Хорошо. – Она собралась было уходить, но вдруг резко обернулась и серьезно посмотрела на Анну. – И я ожидаю видеть вас за ужином, Анна. Каждый вечер.

Не подождав ответа, она вышла из тени деревьев, и исчезла в лучах яркого солнца, оставляя Анну смотреть ей вслед.

Гости собрались в фойе танцевального зала, который приводили в порядок всю неделю под пристальным контролем Анны. Хэлен, как виновница торжества сидела на вельветовой софе, и общалась с друзьями, дегустируя изысканные закуски и шампанское. Молодые женщины в униформе официанток разносили еду и напитки. Одним глазом Анна присматривала за кухней, следя, чтобы у поваров было все необходимое под рукой, а другим поглядывала за парадной лестницей, ведущей к залу.

Несмотря на то, что назначенное время званого ужина неумолимо приближалось, ни Грэм, ни Кристины не было видно. Она была готова распорядиться о рассадке гостей, когда восхищенный шепот прошелся по толпе. Анна не сомневалась, что явилось тому причиной. Она подняла глаза на мраморную лестницу, чтобы убедиться в своей правоте. Грэм с Кристиной чинно спускались. Кристина, поместив свою руку в перчатке поверх вытянутой руки Грэм, была одета в вечернее платье с глубоким вырезом и с открытым декольте, подчеркивающем ее великолепную фигуру. Грэм выглядела необычайно галантно в смокинге из мягкого серого шелка, с белым галстуком и белым шелковым жилетом. Несмотря на то, что внимание большинства собравшихся привлекла сверкающая красота Кристины, Анна не могла отвести глаз от Грэм.

Когда они достигли последних ступенек, Грэм отпустила Кристину к гостям, очевидно друзьям Кристины, которыми та обзавелась за время их разлуки. Отойдя в сторону, Грэм вежливо отвечала тем, кто подходил поприветствовать ее, но в то же время не проявляла намерения вступать в разговоры. Человек со стороны ни за что не догадался бы, что это был первый публичный прием Грэм с момента аварии. Она отлично держалась и весьма органично вписывалась в изысканное окружение. Анна знала ее немного дольше и могла определить признаки напряжения даже через комнату. Стараясь не привлекать к себе внимания, она прокладывала путь к Грэм сквозь толпу гостей.

– Хэлен сидит на диване слева от входа, – сказала Анна. – За весь вечер у меня так и не появилось возможности с ней поговорить, здесь слишком много незнакомых людей. Возможно, вы могли бы провести меня к ней?

– И, возможно, избавить себя от опасной необходимости дойти туда самой? – цинично заметила Грэм.

По резкому вздоху Анны Грэм поняла, что выстрелила не в того человека. Анна предложила ей способ сохранить достоинство, не задевая гордости. Ведь, откровенно говоря, именно благодаря гордости она оказалась в этой ситуации. Кристина предпочитала игнорировать незрячесть Грэм, и совершенно не задумывалась о том, каких усилий потребует от Грэм подобный вечер. Грэм в свою очередь не могла признаться Кристине в том, что находясь среди такого огромного количества людей, просто не сможет обойтись без посторонней помощи. Грэм могла быть поразительно независимой, когда у нее было время сориентироваться на местности. Но всю неделю в зале работали строители, и у нее просто не было такой возможности. И теперь она не могла безопасно передвигаться самостоятельно. Грэм не сомневалась, что Кристина проявила бы внимание к малейшей ее потребности, но позволив ей это, Грэм упала бы в собственных глазах, если не в глазах всех присутствующих.