Кейт посмотрела на нее: нет, все-таки ошиблась. На миг ей показалось, что маска слетела, но, видимо, почудилось. Берди закалена до мозга костей. Странно иметь такую подругу, которую ни взять за руку, ни утешить. Подругу, которая видит, как ты плачешь, выслушивает твои самые сокровенные страхи и сомнения, а сама и слезинки не прольет и ни в одной слабости не признается. Подругу, которую ты любишь, но которая никогда и ничем не проявляет дружеских чувств к тебе – просто всегда остается рядом, мысленно уточнила Кейт.

– Я быстренько расскажу тебе все, что знаю, Берди, а потом мне надо будет заняться работой.

– Ну так ведь и я работаю. А Квентин Хейл велел тебе оказать мне всемерную помощь, не забыла? Так что будь добра, начни с событий, которые привели к убийству!

– Берди, это было не убийство, а самоубийство. Так сказал Дэн Тоби.

Берди вскинула брови.

– Держу пари, этого он не говорил.

– Вообще-то… – Кейт замялась. – Он сказал, что это почти наверняка самоубийство – как-то так. А это одно и то же.

– Я бы так не сказала.

– Берди, ты просто хочешь, чтобы это было именно убийство! – выпалила Кейт. – Человек умер, понимаешь? Он был на грани, пережил несколько страшных скандалов и покончил с собой. Ясно?

– Лейни, заводиться незачем, – резонно заметила Берди. – Ведь хуже уже не станет, если я узнаю о вчерашнем вечере, согласна?

Кейт недовольно покачала головой. Все случившееся сильно тревожило ее и, казалось, предвещало новые угрозы. Но почему Берди так заинтересовалась этой историей? Ее увлеченность конфликтами, смертями и убийствами начинала походить на одержимость. В настойчивом стремлении подруги узнать подробности Кейт мнилось что-то патологическое. Ведь Берди не служит в полиции. В расследования скольких убийств она уже успела ввязаться? Трех? Четырех? Неужели останавливаться она не намерена?

С другой стороны, а вдруг чутье, которое прежде никогда не подводило Берди, на этот раз направило ее по ложному следу? Что, если?.. Кейт решительно выбросила эту мысль из головы.

– Ну ладно. Вчера вечером… – начала она.

Берди слушала, не спуская с нее внимательных золотистых глаз, и постукивала мыском стоптанной кроссовки по ножке сияющего полировкой стола.

– Вот так, Берди. Это все. Теперь ты понимаешь, бедняга нахлебался досыта и решил покончить с собой, что он и сделал. А эта книга, «Вернон Крю», кстати, худший из его романов, – о самоубийстве. Все ясно как день.

– Ага… – Берди заложила руки за голову и откинулась на спинку стула. – Все именно так и выглядит. – На минуту она задумалась, потом покачала головой. – Так вот оно что, – отрывисто бросила она и встала, собираясь уйти.

Кейт уставилась на нее.

– Что именно? – спросила она. – Ты о чем?

Берди оглянулась и пожала плечами.

– Ну а ты как думаешь? Человека, у которого диагностировали депрессию с суицидальными мыслями, нашли мертвым на постели, в комнате, запертой изнутри. Рядом флакон снотворного, бутылка спиртного и книга, открытая на странице с подходящей цитатой, отмеченной в качестве прощальной записки. По-моему, похоже на самоубийство.

– Но…

– Послушай, Кейт, не могу же я весь день болтать с тобой. Мне надо возвращаться к работе.

– Тебе надо… Берди!

– Я буду в архиве. Увидимся. – Берди усмехнулась и зашагала к двери, но едва взялась за ручку, как снаружи послышались голоса.

– Здесь гораздо удобнее, – уверял Малькольм Пул, заглушая нескончаемую монотонную болтовню Тилли и смех Барбары.

– Явились! – прошипела Берди, и дверь распахнулась.

– Ой! – Голос Малькольма сорвался, почти как у подростка. Он попятился и тяжело наступил на ногу Тилли. Она негодующе фыркнула.

– Привет, – любезно заговорила Берди. – Помните меня? Я Верити Бердвуд. Из АРК.

– А, да, – спохватился Малькольм, смерил Берди кратким взглядом и провел ладонью по своей аккуратной прическе. Потом он заметил Кейт и, слегка нахмурившись, наконец повернулся, пропуская в комнату своих подопечных. – Прошу вас, садитесь.

Тилли, Джек и Барбара расселись за столом. Кейт с насмешливым удивлением отметила, что на лице Тилли по-прежнему студийный грим.

– Извините, но нам понадобится это помещение, – сценическим шепотом заявил Малькольм Кейт.

– Мы как раз собирались уходить, – невозмутимо откликнулась она и направилась к двери.

– А-а, Кейти! – вдруг гаркнул Джек Спротт, не к месту оживившись.

Она помахала ему:

– Привет, Джек.

Тилли слабо улыбнулась.

– Кейт, вы не уделите мне позднее несколько минут? Сара привезла рукопись, которую хотела бы вам показать. Квентин сказал, что по таким вопросам следует обращаться к вам.

У Кейт упало сердце.

– Конечно, Тилли. Я буду на месте весь день. Не знаю, что у вас дальше по плану, но…

– О, скорее всего, теперь мы до вечера не понадобимся, – довольно сухо перебила ее Тилли. – И я, конечно, этому только рада, потому что терпеть не могу всю эту суету, а поскольку на улице уже сейчас немыслимо жарко и душно, мотаться по городу было бы сущей пыткой. По-моему, люди возмутительно эгоистичны и бесцеремонны.

Кейт бросила краткий взгляд на Малькольма. Его глаза были почти безумными, кончики ушей горели. На миг Кейт ощутила прилив злорадства.

– Что-то отменили? – спросила она.

Он скривил губы и искоса глянул на Берди.

– Пару мероприятий. К счастью, ничего значимого, – громко объявил Пул. – Сегодня самым важным пунктом было шоу Майлза Харриса.

Барбара старательно потянулась.

– Может, просто посмотрим запись, Малькольм? Если это обязательно. Боже, мы поднялись в такую рань, да еще после такого беспокойного вечера! Умираю от усталости. Как по мне, так это чертовски здорово, что нам не придется тащиться на какую-то скучную радиостанцию. Так что будьте умницей, давайте закруглимся по-быстрому! Я прямо мечтаю о чудесном прохладном душе и мягкой постельке.

Джек Спротт грубо фыркнул.

Под взглядами остальных Малькольм словно съежился и бросился включать телевизор.

– Конечно, конечно, – забормотал он, нажимая кнопки. – Будем надеяться, Иви Ньюэлл справилась со своей задачей.

– Кейт, вы, или Эми, или еще кто-нибудь не могли бы сообщить Саре, что я вернулась? – томным голосом окликнула ее Тилли.

– Если не ошибаюсь, Сара ушла, – ответила Кейт, взявшись за дверную ручку.

– Ушла? – Тилли удивилась. – Куда ушла?

– Вот, прошу! – объявил Малькольм.