было плевать. Сейчас у меня была реальная возможность выбраться из опостылевшей капсулы и теперь меня ничто не могло остановить. Схватившись руками за край капсулы, я подтянулся к нему и наконец-то смог выглянуть наружу и от увиденного мне чуть не стало плохо. Вся моя каюта представляла собой неизвестно что, вокруг валялись не только мои вещи, но и предметы, которые когда-то крепко были закреплены к разным поверхностям.

— Долго ты ещё будешь выглядывать из-за угла?

— Я вот начинаю подумывать, что мне не так и плохо в этой капсуле.

— Поверь мне, как только выберешься тебе станет ещё лучше так что лучше не оттягивай этот прекрасный момент, — с сарказмом в голосе сказал Андрей.

— Всё настолько плохо?

— Как тебе сказать. Могу точно сказать, что такого мы точно не ожидали увидеть…

— Ты можешь нормально сказать! — ответы в которых было только больше загадок меня начали напрягать и хотелось наконец-то услышать нормальный ответ.

— Всё плохо, но словами это не рассказать это нужно просто видеть.

Больше мне ничего говорить было не нужно. Находиться в капсуле я больше не собирался и немного поднапрягшись я, ухватившись покрепче руками начал выбираться из капсулы. На одних руках вылезти не получилось и в помощь пришлось подключать и ноги. Выползая из капсулы, я оказался на полу, вот только встать у меня не получалось, ноги покалывало и в первую очередь я начал растирать их.

— Долго ты ещё будешь валяться на полу?

— Столько сколько придётся. Лучше скажи мне Андрей, а чего ты ко мне так долго шёл?

— Дверь в мою каюту заклинило и пришлось ждать, когда меня освободят. Экипажу корабля сейчас не позавидуешь, проблем у них настолько много, что я даже не представляю, как они со всем справиться. Хотя…

— Договаривай, что именно ты хотел сказать, — чувствуя что-то нехорошее настоял я.

— Сейчас сам всё увидишь, а потом и поговорим, — быстро растеряв весь свой энтузиазм сказал Андрей.

— Тогда показывай уже скорее, а то мне что-то совсем становиться не по себе.

Встав на ноги ещё чувствовалась слабость в ногах и, они ещё подрагивали, но идти я уже мог.

— Помощь нужна?

— Как-нибудь дойду.

Андрей, удостоверившись, что я действительно могу идти самостоятельно вышел из каюты и не спеша периодически посматривая назад вёл меня к обзорной площадке. То, что мы шли именно туда я уже не сомневался так, как только оттуда можно было посмотреть хоть на что-нибудь. Идти по началу мне было тяжело, но кровообращение в ногах быстро восстанавливалась и когда нам до площадки оставалось пройти не больше двух десятков метров я уже шёл уверенной походкой.

— Ты только не расстраивайся от увиденного, у нас всё не так и плохо.

Сказанные Андреем слова не внушали оптимизма и дурные мысли только больше начали лезть в голову. Но до площадки оставались считанные метры, и я старался в эти мгновения ни о чём не думать. Повернув за угол, я ожидал увидеть всё что угодно, но первое что я увидел это группу людей, которые смотрели куда-то вперед и негромко перешёптывались. Мне стало очень интересно о чём они говорят, и я поспешил на площадку. Сделав несколько шагов, я оказался на месте и посмотрел на обзорный экран.

Первое, что бросалось в глаза это огромная зелено-синяя планета. Она занимала почти треть обзорного экрана и смотрелась очень привлекательно, прям в точь-в-точь как на рекламных плакатах. Но почему-то не планета была главной темой разговоров. Я стоял немного в стороне и не мог чётко услышать о чём говорят рядом стоящие люди, но говорили они явно не о планете.

— Как думаешь без центра управления мы сможем приземлиться на планету? — одна из рядом стоящих девушек сказала громче остальных и её слова тут были мной услышаны.

Слова её я услышал вот только сразу понять не смог, в моей голове никак не хотела складываться мозаика. Я знал что-то такое центр управления и знал, где он находится, вот только я не мог понять, как самое надёжное место на корабле могло перестать выполнять свои функции. Но гадать можно бесконечно много, проще всего было просто посмотреть в сторону, где находилась рубка, где и располагался центр управления. И только подумав об этом я понял, что смущало меня самого начала, но из-за любования планетой я сразу этого и не заметил.

Переведя взгляд в сторону, я посмотрел в сторону, где располагалась рубка и увиденное повергло меня в шок. Прямоугольная надстройка, в которой находилось всё управление кораблём была в довольно плачевном состоянии. Невооружённым взглядом можно было заметить огромные трещины расходящиеся по всему прямоугольнику.

— Ну как тебе? — у меня над ухом послышался шёпот Андрея.

— Там кто-нибудь выжил? — спросил первое, что пришло мне на ум.

— Только если они вовремя успели эвакуироваться, но если честно я очень сильно в этом сомневаюсь. Но Зион сейчас эта не самая страшная проблема, которая перед нами стоит. Мы приближаемся к планете и если не предпринять меры, то мы вместе с нашим кораблём сгорим в верхних слоях атмосферы, — продолжил шептать Андрей.

— Думаю, если нам это грозила, то ты бы не вёл себя так спокойно.

— Вечно ты обо всём догадываешься, в общем ты думаешь в правильном направлении. Пусть главный центр управления и часть экипажа, которые на момент его разрушения погибли. Но на ковчеге, есть резервный пункт, через который можно управлять кораблём. Пусть возможности этого пункта и ограничены, но со слов одного из выживших пилотов я узнал, что сесть на планету мы сможем.

— Они хотят посадить ковчег на поверхность планеты?

— Так и есть. На орбите наш корабль не сможет долго, находиться из-за чего не получиться перевезти всех пассажиров и оборудование, а раз так, то экипаж ковчега, всё хочешь сделать за раз.

— Андрей, а ковчег способен на такие манёвры, не развалится ли он, когда мы покинем орбиту и полетим к поверхности? Вообще разве ковчег способен входить в атмосферу? — вопросы из меня посыпались с такой скоростью, что я их мог задавать, не останавливаясь ни на секунду.

Но задавать дальше мне их не дал Андрей, которого с большой долей вероятности, не знал на них ответов. Да и не нравилось тому, что на него начали косо поглядывать рядом стоящие люди.

— Насмотрелся на планету?

— Насмотрелся, — грубо ответил я, но стараясь говорить тихо.

— Тогда пошли отсюда.

Спорить я не стал и покорно пошел за товарищем, видя, как тот начал нервироваться из-за бросаемых в его сторону взглядов. И как только мы отдалились от