—Не думаю, уверен,— кратко ответил я.

—Понял,— десантник кинул короткий тяжелый взгляд на бывшего гопника, начавшего чересчур внимательно рассматривать узоры на потолке.

Тогда, на сегодня все,— объявил я, поднялся и подошел к коробке телефона прошлого века. Снял трубку, дождался, когда в динамике прозвучит знакомый голос официанта: «Слушаю», и сказал:

—Принесите нам счёт, пожалуйста. Мы уходим.

—Хорошо, сеньор. Минутку,— попросил парень и повесил трубку.

Появился он, как и обещал, через минуту и торжественно вручил счет в тоненькой кожаной книжечке с золотыми буквами «La pizza di Don Corleone».

Я глянул на чек. 82 доллара 30 центов. Показал товарищам. Для восемьдесят девятого года с учетом заведения и места расположения нормально. Вытащил из портмоне сотню, и вложил в книжечку.

Официант расплылся в улыбке и подхватил расчетницу с деньгами.

—Сдачу забирать будем?— деловито поинтересовался Саня.

—Нет,— я качнул головой.— Здесь надо оставлять чаевые. От десяти до двадцати процентов от счёта. Многие заведения дают официантам минимальную зарплату, именно потому, что их основной заработок — чаевые. Иногда их пишут в счёт, иногда нет, но давать надо обязательно. Так принято. Я положил немного больше, но и официант отлично отработал.

Директор по общим вопросам понятливо кивнул.

—Уважаемый,— я придержал собравшего удалиться паренька.— Скажите, кто готовил эти чудесные блюда? Нам очень понравилось.

—Чиф, сеньор Чезаре Романо. Он участвовал в приготовлении блюд и руководил двумя помощниками. Многие гости нашего заведения обожают его яства и называют сеньора Романо — кулинарным маэстро,— любезно сообщил официант.

—Понятно,— улыбнулся я.— Могу ли я лично выразить ему своё восхищение?

—Ему будет приятно,— улыбка на лице парня расцвела ещё больше.— Позвать сюда сеньора Романо?

—Не надо,— я остановил рванувшегося к двери официанта.— Зачем ему подниматься? Мы все равно уже уходим. Лучше подождем маэстро на первом этаже.

—Как скажете, сеньор,— пожал плечами парень…

Чезаре Романо оказался дородным и высоким мужчиной. Он вышел к нам прямо в поварском халате, переднике и белом колпаке, залихватски заломленном набок.

—Слушаю вас, сеньоры,— густым баритоном прогудел повар и белозубо улыбнулся.

—Сеньор Романо, вы настоящий кудесник от кулинарии,— улыбнулся в ответ я.— Ваши блюда — божественны. Примите от меня небольшой презент, как благодарность за наслаждение, которое вы нам подарили.

Я вытащил бумажник и вручил повару пятидесятидолларовую купюру.

—Спасибо, сеньоры,— Чезаре благодарно склонил голову и с достоинством принял купюру.— Если подождете немного, я угощу вас свежайшими «соффиони»[7] за счёт заведения. Их все очень хвалят.

—Благодарю, сеньор Романо,— я поклонился в ответ.— Будем счастливы попробовать ваши пирожные. Но как-нибудь в другой раз. Сейчас мы спешим…

До отеля мы дошли быстро и без происшествий. Наученный прошлыми неприятностями, я с тревогой ожидал новых приключений. Но ничего не произошло. Переливались и светились рекламные огни на улицах, вечер был по-летнему теплым, периодически появляющийся легкий ветерок дарил долгожданную прохладу, дневные толпы прохожих значительно поредели и не обращали на нас никакого внимания. Но я полностью расслабился только тогда, когда увидел сияющий желтым светом вход в «Плазу».

В зоне ресепшена, мое внимание сразу привлек полный лысеющий мужик лет сорока пяти, расположившийся в одном из кресел для посетителей и напряженно высматривающий всех заходящих в отель. Он выделялся среди окружающих постояльцев и туристов, как негр в лохмотьях каким-то чудом в одно мгновение оказавшийся посреди бала аристократов.

Роскошная обстановка «Плазы» с монументальными колоннами, пальмами в горшках, огромной хрустальной люстрой, резко контрастировала с этим типом в немного помятом сером костюме, застегнутом, несмотря на лето, на все пуговицы и простенькой голубой рубашки, а-ля фабрика «Большевичка». Одежда просто кричала, нет, вопила во весь голос о советском гражданстве этого товарища.

На фоне ухоженной и состоятельной публики, заселившей отель, мужик с потасканным простецким лицом смотрелся не очень хорошо. Живая антиреклама Советского Союза. Но это в сравнении с американскими богачами. Какой-нибудь реднек в Аризоне или Техасе выглядел бы так же, если не хуже.

При виде нас, появившихся в вестибюле, он даже подскочил в кресле, моментально оказался на ногах и быстрым шагом пошел навстречу.

—К нам идёт?— уточнил Олег, сразу заметивший порывистое движение «серого костюма».

—Да,— кивнул я,— похоже, из посольских. Послушаем, что ему нужно. Говорить буду я. Всем остальным не влезать.

—Товарищи Елизаров, Алексина, Квятковский и Устинов?— уточнил мужчина, приблизившись.

—Они самые,— я сухо кивнул.— А вы кто такой будете?

—Петр Семенович Москальков, сотрудник консульства,— представился мужичок, протягивая ладонь.

—Очень приятно,— я с непроницаемым лицом пожал руку, дождался пока Москальков поздоровается с Олегом и Саней, кивнёт Анне и спросил:

—И что товарищу из консульства нужно от советских кооператоров?

—Ну как же?— всплеснул ладонями Петр Семенович.— Товарищи вы, что инструкцию перед полетом не проходили? Вам же надо было сразу к нам приехать. Мы получили о вас информацию и готовы оказать всю необходимую помощь: проинструктировать, выделить переводчика и сопровождающего товарища из торгпредства. Нельзя же так.

—Зачем сопровождающего?— холодно поинтересовался я.

—Мы несем за вас ответственность,— надулся Москальков.— Вы — крупные представители советского кооперативного движения. Можно сказать, целая делегация. А делегациям положено выделять переводчика и отдельного сопровождающего. Если с вами что-то произойдет, к нам будут претензии. К тому же товарищи из торгпредства готовы вас проконсультировать, познакомить с американскими бизнесменами, оказать всю необходимую помощь в решении проблем.

—Переводчик не нужен,— холодно отрезал я.— Мы от него в Союзе отказались, и нам пошли навстречу. Я отлично владею английским. Мой секретарь — тоже. Анна из известной дипломатической семьи. Она бывала в Нью-Йорке раньше, и прекрасно знает город. Проблемы решать мы привыкли сами — без помощи посторонних сопровождающих из торгпредств либо других органов.

—Так нельзя,— работник консульства погрустнел.— Есть инструкции. Это же ваша безопасность. Вы советские люди в капиталистической стране, могут быть провокации.

—Можно,— я надавил взглядом на Москалькова.— Во-первых, времена противостояния уже прошли. Сейчас Гласность, Перестройка, балалайка…, тьфу, дружба и сотрудничество с нашими американскими партнерами. А вы, похоже, ещё во временах холодной войны живете. Пора вам перестраиваться, и с ускорением, как постоянно требует наш генеральный секретарь Михаил Сергеевич Горбачев. Или вы с ним не согласны?