— Если хочешь что-то мне сказать, просто дотронься до плеча, — виновато произнес он.

— Прости, — мне стало жутко неловко, и я решила поддержать его улыбкой.

— Со мной трудно, я знаю.

— Все нормально, я почти привыкла. Зато интересно. У меня редко бывает такой длительный зрительный контакт с людьми, — я рассмеялась. — Не могу даже припомнить, кто бы на меня так долго и пристально смотрел в последний раз. Не обижайся, пожалуйста.

— Что ты, — он сделал какой-то непонятный жест рукой, похоже, из языка глухонемых, — реакция людей на мою глухоту совершенно разная: кто-то общается как со слабоумным, кто-то жалостливо хлопает по плечу. До сих пор никак не могу к этому привыкнуть. Мало кто реагирует адекватно, как ты. Я стараюсь делать всё, чтобы ощущать себя полноценным.

— Что это за жест? Вот это рукой, ты только что сделал. — Я с интересом посмотрела на него, пытаясь повторить.

— Это? — он повторил забавное движение снова. — Просто недавно начал заниматься — поступил на курсы, на которых изучаю язык жестов, вот и проскальзывает иногда. Автоматически.

— Супер!

— Думаю, это должно мне помочь адаптироваться. Я пока везде чужой: и среди слышащих, и среди глухонемых. Давай вернемся к делу. — Он перевернул планшет и протянул мне. — Видишь? Это место, где нашли машину твоего брата. Он совсем недалеко отъехал от ее дома. Почему он съехал с дороги и врезался в столб? Предположим, он становится свидетелем убийства или просто обнаруживает труп. Почему он не звонит в полицию или «Скорую»? Куда он едет?

— Его телефон остался дома, — вспомнила я.

— Допустим, он обнаруживает труп и выбегает из квартиры. Но почему тогда его одежда и руки в крови?

— Он хотел удостовериться, жива она или нет, — предположила я, отпив воды из стакана.

— Возможно, — согласился Тимофеев, — тогда как его права оказываются на тумбочке? Чтобы наклониться над девушкой, убедиться, что она жива, не нужно выкладывать документы из карманов. Либо он уже был в этом помещении и раздевался, оставив вещи возле кровати, либо боролся с кем-то, и права сами выпали. Всё же я склонен думать, что убийца каким-то образом завладел личной вещью и специально оставил ее на месте преступления.

— Всё это никак не складывается в моей голове. Я схожу к Яковлевой и расспрошу ее мать подробнее, заодно, может, мне удастся осмотреть помещение. Возможно, натолкнет на какие-то мысли. Потом схожу в офис к Сене, узнаю, во сколько он освободился.

— Не нужно тебе туда соваться, — заявил Алексей, замотав головой из стороны в сторону. — Это очень опасно. Я отправлю кого-нибудь из своих людей. Сам пока хочу навести справки об Усике. Может, стоит поговорить с ним, еще не решил.

— Нет, Алексей, спасибо, ты уже очень многое сделал для меня. Я не могу рассчитывать на большее и не могу себе позволить терять ни минуты.

— Да брось!

— Я доверяю тебе, и всё такое. Но у меня непреодолимая тяга идти и сделать хоть что-то полезное для своего брата. К тому же сегодня я потеряла работу, и у меня теперь вагон свободного времени!

— Ого, сожалею, — он сочувственно поджал губы.

— Ничего страшного, мне там никогда не нравилось.

Увидев показавшегося у барной стойки долговязого официанта с копной непослушных волос, Тимофеев сделал ему знак с просьбой подойти и попросил счет.

— Приятное место, даже не хочется его покидать, — сказала я, потягиваясь. — Спасибо за чудесный обед. И за помощь.

— Надеюсь, что хоть чем-то помог. Вот мой телефон. — Он протянул листок, на котором быстро нацарапал свой номер. — Если будет что-то срочное, напиши. Или используй видеозвонок. Эта штука просто спасение для меня.

Я убрала бумажку в карман. Он взял у подоспевшего официанта маленькую папку со счетом и не глядя засунул внутрь купюру, которую выудил из заднего кармана джинсов.

— Разделим счет? — предложила я, доставая из сумочки бумажник.

— Нет, я так не могу, — воскликнул он, аккуратно перехватив мою руку. — Приятно было угостить тебя. И поболтать.

— Спасибо, — прошептала я, вставая.

Он метнулся, чтобы собрать свои вещи со стола. Рассовывая их по карманам, он старался ничего не забыть и даже удостоверился, не упало ли ничего под стол. Убрав непослушные пряди за уши и прижав к груди сумку, я ждала, когда он повернется, чтобы попрощаться.

Ветер усиливался и прибивал к берегу все больше волн. Я поежилась.

— Пойдем, провожу тебя, — наконец сказал он, указав рукой на выход.

Миновав банкетный зал, мы выбрались к двери, выходящей на стоянку, прилегавшую к проспекту. Его машина стояла в тридцати метрах от ресторана. Мы молчали. Движение на улице стало более оживленным.

— Тебя подвезти? — наконец предложил он.

— Хочу прогуляться по набережной. — Я остановилась в пяти метрах от его машины, улыбнулась и протянула руку.

Внезапно послышался доносящийся откуда-то слева скрипучий резиновый звук. Повернувшись, среди мирно гуляющих по пешеходной части проспекта людей я разглядела мальчишку лет десяти, летящего на огромной скорости на велосипеде. Его ржавая железяка летела прямо на нас, точнее, на Тимофеева.

Тот стоял, ничего не подозревая, и протягивал мне руку для рукопожатия. Его глаза сияли особой философской глубиной, это смотрелось очень искренне. Перехватив мой встревоженный взгляд, он собирался повернуть голову направо. Недолго думая, я схватила его руку и, резко дернув, притянула Тимофеева к себе.

Шагнув ко мне, он в ту же секунду инстинктивно прикрыл руками мою голову и плечи и опустил голову сам, уткнувшись в мои волосы. Не зная, что ему угрожает, Алексей пытался спасти меня. Как же уютно было прильнуть к его груди, вдохнув свежий аромат его парфюма. Пусть даже на секунду. Ощутить силу мышц, подчиниться и довериться его надежности.

Велосипед тотчас промчался мимо нас со свистом, едва не задев. Резким порывом ветра взметнуло нашу одежду и волосы. Повернув головы, мы увидели удаляющуюся фигуру мальчишки, продолжавшего остервенело давить на педали. Опомнившись и тяжело дыша, я сделала шаг назад и тотчас получила удар в плечо от проходившего мимо мужчины. Он что-то недовольно брякнул про мою неловкость, но его слова утонули в очередном порыве ветра. Тимофеев осуждающе посмотрел на него и дернулся в сторону, но я остановила его движением руки и кивком предложила отойти с дороги. Люди продолжали сновать мимо нас, спеша по своим делам.

Алексей настойчиво взял меня за руку и подвел к машине:

— Довезу тебя до дома Яковлевой, а там посмотрим.

— Помнишь адрес? — я послушно опустилась на сидение.

— Да, — ответил он и закрыл за мной дверцу.

В салоне было чисто и пахло мятным освежителем. Сев на водительское сиденье, Тимофеев бросил назад планшет и завел автомобиль. Двигатель довольно заурчал. Пристегнувшись, я набралась наглости и коснулась его плеча. Он обернулся.