соответствующих подтверждений на согласие использования вырезок из их текстов. А на эти согласования времени у меня нет.

Время быстротечно.

Я ещё не успела до конца оплакать смерть Виктора – (25 сентября 2018 года), как следом умер Коленька Макаровец – (31 марта 2019 года).

И вот уже в этом 2020 году, 8 января от сердечного приступа скоропостижно скончался настоятель Никольского храма посёлка Николо-Прозорово Мытищинского района игумен Платон, в миру – Александр Борисович Кисурин.

Вечная память всем троим, близким сердцу моему и душе – людям!…

А Бога благодарю за то, что в жизни подарил мне встречи и дружбу таких талантливых, Великих в их деяниях и одновременно – простых, чутких и добрых людей.

Часть 5

Встречи

Когда Коля Макаровец с семьёй переехал из Бийска в Тулу, мы продолжали встречаться. Писать письма и телеграммы не было необходимости. Достаточно было – созвониться и встретиться в Москве или в Туле.

Ах, как мне нравится эта фотография.

Во-первых она чёрно-белая. Именно такие снимки в основном были в наше далёкое советское время.

Во-вторых он здесь – ещё в самом расцвете сил, без следов усталости после перегрузок в течении рабочего дня и – стрессов, которых более, чем хватало на одну человеческую жизнь.

В – третьих, у него не официальная «дежурная» улыбка. Он так всегда смеялся от души, когда ему было весело и радостно на душе.

Поскольку он был человеком «публичным», на официальных снимках он старался быть строгим и серьёзным.

На этой фотографии он такой настоящий, каким бывал, когда не надо было позировать в официальной обстановке.

В связи с занятостью Николая Макаровца на работе и его должностным положением, все его юбилеи, да и просто – дни рождения принадлежали уже не только его семье. Вся жизнь его и его семьи стала «публичной». То есть – больше официальной. Как бы это правильно сказать? Наверное, так – «Николай Макаровец уже не принадлежал самому себе в личном плане. Вся его жизнь была отдана – работе, предприятию, людям… И, как следствие это ущемляло не только «свободу» его личных многих действий и поступков, но ложилось не лёгким бременем на всех близких ему людей – жену, детей, внуков».

Понятно – почему мы очень редко могли выбраться к ним в Тулу, в гости. Зато они с удовольствием иногда приезжали к нам, особенно – в первые годы их переезда из Бийска. Позже бывали в основном на наших юбилеях. Причём всегда время на такие поездки было – строго ограничено. Они с Викой уже не могли приехать к нам с ночёвкой, так как Коля жил по строгому расписанию, в котором времени на личную жизнь не предусматривалось. В Москве у него был офис. И, при необходимости встреч с нами, по договорённости – Виктор или Олег приезжали к нему в офис в определённое, оговоренное заранее время.

Что поделаешь, дружба – дружбой, а времечко – врозь…

Имя Макаровца – державное, получается и сам он целиком уже принадлежит не себе, а – государству…

И всё же, хоть редко, но мы встречались, а общались в основном по телефону. Причём я всегда спрашивала – Говорить можешь?» И не редко он мне отвечал, извиняясь – «Я перезвоню…». И обязательно перезванивал. Один раз мы долго болтали, как раз – о книге, которую я писала о нём. И вдруг он мне говорит – «Ты знаешь, я ведь не в Москве, а в Домаске, в Сирии…».

В отпуск они с Викой старались ездить всегда вместе. Но, когда нужно было серьёзно подлечиться, Колю направляли в санаторий одного.

Я помню, как однажды мы съездили в санаторий в Барвиху, где в этот раз Коля находился один, без Вики.

Заранее был Колей заказан пропуск и на машину и на нас. Спокойно при везде проехали по всей территории и прошли в корпус. Коля встретил. Сначала наговорились вдоволь с ним в его номере. Потом прошли в буфет, где Коля просил накрыть столик.

Помню даже выпили, кажется – немного сухого вина. Виктор не пил – за рулём.

В общем – повидались. Не могу найти записи об этой нашей поездке в Барвиху… А память – не выдаёт никакой дополнительной информации.

Я не знаю – каким образом он выполнял лечебные процедуры, находясь в санатории, но он регулярно приглашал к себе гостей не просто, как нас для приятной беседы. Он и в санатории продолжал работать.

В его книге есть фотография, на которой запечатлена встреча Николая в Бовихе в 2005-м году с генеральным конструктором межконтинентальных баллистических ракет – В. Ф. Уткиным.

Интересно – каким должен быть у человека запас сил, чтобы работать без остановки на отдых и лечение – не месяцами, а – годами?

Хватит – о болезнях…

Коля с Викой, переехав в Тулу, естественно сразу же получили квартиру. Стали потихоньку обзаводиться мебелью. Конечно, все заботы о семье и быте сразу же обрушились на Вику. Самое необходимое было приобретено сразу же. Время шло к 90-м годам. Дефицит распространялся – на одежду, мебель, да – на всё, в том числе и продукты.

Как-то так получилось, что и нам в это время хотелось купить новый мебельный гарнитур. Та мебель, которую мы перевезли в свою трёхкомнатную квартиру, послужил нам уже более 25 лет…

Недалеко от нашего дома, в Медведково находился большой дом мебели. Там периодически проводилась запись на – стенки, жилые комнаты, кухни и другие мебельные гарнитуры. Сразу же при входе, мы попадали в выставочный зал, в котором на специально оборудованных площадках были выставлены образцы жилых комнат: гостиных, спален и кабинетов.

Когда мы с Виктором поняли, что «созрели», как всегда – не материально, а – морально для покупки новой мебели, мы в этот дом мебели каждые выходные ходили, как на работу. Мы гуляли по проходам, разделяющим эти выставленные гарнитуры и одолгу рассматривали их. «Примеряли» мысленно их на нашу с ним большую комнату. Две других занимали дети. Делились впечатлением, приценялись… Конечно, самый дорогой гарнитур и выглядел так, что от него глаз не оторвать… И вот однажды на этот гарнитур была объявлена запись. Это делалось периодически. Записывали определённое число желающих купить его. Ждать доставки его, кажется из Румынии, нужно было 2–3 месяца. Запись ни к чему не обязывала. Мы, не раздумывая – взяли